Александр Шустов
Надежды жителей Таджикистана на проведение честных выборов не оправдались. Фото Reuters
Весной этого года в трех из пяти стран Центральной Азии пройдут или уже прошли выборы в высшие органы власти. 2 марта состоялись парламентские выборы в Таджикистане. На 29 марта намечены президентские выборы в Узбекистане, а 26 апреля должны состояться досрочные выборы президента Казахстана. И хотя значение выборов в Центрально-Азиатском регионе на порядок меньше, чем, например, на Западе, все они будут иметь как внутри-, так и внешнеполитические последствия.
Главным итогом выборов в Таджикистане стало то, что впервые в новейшей истории республики в парламент не прошла оппозиция. В соответствии с мирными соглашениями 1997 года, ознаменовавшими завершение кровопролитной гражданской войны, Таджикистан оказался единственным государством СНГ, где была легализована мусульманская политическая партия. Несмотря на то что реального равноправия с провластными политическими организациями Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) так и не получила, она до сих пор пользуется в обществе большим влиянием и в течение всего поствоенного периода была представлена в нижней палате республиканского парламента – Маджлиси намояндагон.
По итогам предыдущих парламентских выборов 2010 года ПИВТ набрала около 8% голосов и получила два депутатских мандата. Точно такой же результат она показала на парламентских выборах 2005 года. Двумя депутатами в предпоследнем составе Маджлиси намояндагон была представлена и вторая реальная оппозиционная сила – Коммунистическая партия Таджикистана (КПТ). Обе они по итогам последних выборов в нижнюю палату парламента не прошли. По данным Центральной избирательной комиссии, озвученным 2 марта ее председателем Шермухаммадом Шохеном, победу на выборах одержала возглавляемая президентом страны Эмомали Рахмоном Народно-демократическая партия, набравшая 65,2% голосов. Кроме нее в парламент прошли тесно связанные с властями Аграрная партия (11,8%), Партия экономических реформ (7,6%) и Социалистическая партия (5,5%), которые самостоятельной роли не играют.
Столь однозначные итоги выборов в условиях, когда власти обладают подавляющим административным ресурсом и могут влиять на их результаты, были негативно восприняты аналитиками. ПИВТ и КПТ имеют по 40 тыс. членов, не считая сторонников, что в условиях семимиллионной республики говорит о довольно высоком уровне общественной поддержки. При этом противостояние с оппозицией сейчас явно не соответствует интересам официального Душанбе, который находится в сложном военно-политическом и экономическом положении. В Афганистане нарастает угроза со стороны «Исламского государства» (ИГ), в рядах которого воюют сотни жителей Центральной Азии. Так, в начале марта афганские силовики в ходе операции по освобождению заложников ликвидировали несколько десятков боевиков. 21 из них оказались русскоговорящими выходцами из Центральной Азии, главным образом гражданами Киргизии. В случае дальнейшего обострения ситуации в Афганистане и Пакистане первым на пути «Исламского государства» окажется именно Таджикистан. Кроме того, у Душанбе сохраняются сложные отношениям с регионами, где пользуется большим влиянием оппозиция. В Горно-Бадахшанской автономной области, например, дважды за последнее время происходили вооруженные столкновения между силовиками и местным населением.
Выборы президента Узбекистана изначально не содержат интриги и связаны исключительно с необходимостью продления полномочий Ислама Каримова в соответствии с республиканским законодательством. Ни один из трех его соперников, выдвинутых местными политическими партиями, не сможет составить ему не то что реальной, а вообще никакой конкуренции. В условиях одного из наиболее централизованных вариантов политической системы, сформированной в Узбекистане после распада СССР и выстроенной вокруг личности самого Каримова, возможность появления каких бы то ни было политических соперников полностью исключена.
Гораздо большую интригу представляет обсуждение будущего Узбекистана после ухода Ислама Каримова, что, учитывая его преклонный возраст (77 лет), в обозримой перспективе выглядит неизбежным. В начале этого года президент на несколько недель исчез с экранов телевизоров, что, принимая в расчет местные политические реалии, сразу же породило слухи о его болезни. В конце января оппозиционное Народное движение Узбекистана сообщило, что Каримов впал в кому. Масла в огонь подлила длительная трансляция 16 февраля по двум республиканским телеканалам выступления одного из кандидатов в президенты Хатамжона Кетмонова, создавшая ощущение пробного шара, запущенного для проверки реакции общества на появление новых политических фигур.
Однако в начале марта глава государства вновь появился перед телекамерами и как ни в чем не бывало включился в предвыборную кампанию. Такие исчезновения, как отмечают наблюдатели, случались и ранее, но заканчивались всякий раз одинаково. Президент появлялся на публике и развеивал упорно ходившие слухи о его недомоганиях. Учитывая закрытость узбекистанской политической системы, ожидать от нее официальных сообщений или хотя бы намеков о будущем преемнике Ислама Каримова по меньшей мере странно. Наиболее вероятной моделью смены власти после гипотетического ухода действующего главы государства выглядит туркменский вариант, использованный в 2006 году после смерти первого президента Туркмении Сапармурата Ниязова. Будущий глава государства будет определен в ходе закрытых переговоров клановых элит, после чего предъявлен населению в качестве главного кандидата на пост президента. Активная работа в этом направлении уже ведется, о чем говорит почти полное отстранение от власти старшей дочери президента Гульнары Каримовой.
Внешне ситуация в Казахстане очень похожа на Узбекистан. Нурсултан Назарбаев, как и Ислам Каримов, находится у власти еще с советских времен. В остальных республиках Центральной Азии произошла хотя бы однократная смена главы государства, а в Киргизии успели смениться уже четыре лидера. Казахстан и Узбекистан на этом фоне отличаются завидной стабильностью.
Однако в случае с выборами сходство между Узбекистаном и Казахстаном скорее внешнее. С правовой точки зрения необходимости проводить досрочные выборы в Казахстане не было. Предыдущие выборы главы государства состоялись в апреле 2011 года и должны были повториться лишь в 2016-м. Очередная победа действующего президента, пользующегося высоким авторитетом как внутри страны, так и на международной арене, ни у кого сомнений не вызывает. Но Назарбаев, применив свою привычную тактику, решил сыграть на опережение. С помощью досрочных выборов он решает сразу несколько задач, главная из которых – стабилизация внутриполитической ситуации в условиях нарастающей нестабильности.
На фоне самого глубокого за последние полвека геополитического кризиса Казахстан испытывает растущие проблемы в экономике. В феврале 2014 года власти были вынуждены девальвировать на четверть национальную валюту (тенге), что привело к пропорциональному снижению уровня жизни населения. Необходимость этого шага была вызвана мягкой девальвацией рубля, снизившей конкурентоспособность казахстанской экономики. Однако в конце года рубль вновь резко упал, и эффект февральской девальвации тенге оказался исчерпанным. При этом казахстанские власти оказались перед крайне неприятным выбором: дальнейшая девальвация тенге вызовет еще более значительное падение уровня жизни населения, а значит, породит недовольство и, возможно, массовые протесты. Если же тенге не девальвировать, произойдут падение экспорта и наплыв дешевого российского импорта. Разница лишь в том, что экономические проблемы в этом случае будут иметь отложенный характер.
Кроме того, присоединение Крыма к России породило в казахском обществе опасения по поводу повторения аналогичного сценария в северных регионах республики, значительная часть жителей которых является русскими. Несмотря на то что эта угроза в нынешней ситуации является чисто умозрительной, опасность раскола страны по этническому признаку, ставшая одной из главных причин украинского кризиса, побуждает власти действовать на опережение. Поскольку Назарбаев пользуется поддержкой русского населения, его переизбрание еще раз подчеркнет тот факт, что он является президентом не только казахов, но и русских, а следовательно, никаких причин для сепаратизма в стране нет и все тревоги на этот счет напрасны.
Главной целью как прошедших, так и предстоящих выборов в государствах Центральной Азии выступает обеспечение стабильности и легитимности действующей власти. Однако растущая активность ИГ, геополитический кризис и глубокие экономические проблемы делают достижение этой цели все более проблематичным. Тем более что в условиях острого конфликта России и Запада возрастает вероятность попыток повторения в регионе украинского сценария, который может привести к распространению дуги нестабильности на южные регионы СНГ. Позитивным результатом выборов в этих условиях являлось бы не усиление конфронтации, а консолидация общества, которая сделала бы его устойчивее к воздействию извне.
