Наталия Лапина
Бурбонский дворец в Париже, где размещен парламент, – один из инкубаторов государственных деятелей. Фото Reuters
В последние годы во Франции много говорят и пишут о «закате политики». Кризис, на взгляд исследователей, проявляется в неспособности политических партий отстаивать общественные интересы, в разрыве между политиками и широкими слоями населения, «архаичности» политического дискурса. На этом фоне возникает вопрос: что собой представляют французские политики и как они попадают в большую политику?
В современной Франции существуют различные политические карьерные траектории. Наиболее распространенной является карьера так называемого нотабля – постепенное продвижение в политику. В годы Пятой республики половина депутатов Национального собрания начинала свою карьеру на местном уровне. Характерная черта нотабля – укорененность в той местности, где он живет, работает, избирается. Вот что рассказывает депутат Национального собрания: «Я часто объясняю молодым: чтобы не разочароваться в политике, лучше начинать снизу, с малых дел. Сначала я была членом муниципального совета, затем заместителем мэра. Я прошла длинный путь, прежде чем мои коллеги по партии попросили меня выставить кандидатуру на выборах в парламент». Связи с избирателями, знание местных проблем являются сильной стороной депутатов, начавших карьеру на местном уровне. Тем не менее, как отмечают сами политики, возможность продвинуться с местного уровня на национальный в современной Франции все больше зависит от связей с партийным руководством, поскольку продвижение происходит благодаря кооптации, а решения принимаются на самом верху.
Распространение в последние годы получила аппаратно-бюрократическая карьера. Она делается внутри партийного аппарата или в окружении известных политиков. За лицами, преуспевшими на партийной работе, закрепилось советское слово «аппаратчик». Карьера аппаратчика начинается в аппарате партии, в министерских кабинетах или в должности помощника депутата или сенатора. Со временем молодой человек обрастает связями, заводит полезные знакомства, заручается поддержкой партийного руководства и при благоприятном стечении обстоятельств может получить предложение участвовать в выборах. В случае удачи за избранием на пост муниципального советника или мэра к 40–44 годам следует избрание депутатом Национального собрания, а в последующем, возможно, и назначение на министерский пост. Главная особенность партийного аппаратчика состоит в том, что он никогда прежде не работал ни в государственном, ни в частном секторе. Таким путем в большую политику пришли нынешний президент Франции Франсуа Олланд, на протяжении 11 лет возглавлявший Французскую социалистическую партию (ФСП), министр устойчивого развития и кандидат ФСП на президентских выборах 2007 года Сеголен Руаяль и многие другие.
Еще один тип политической карьеры – это наследование. Карьера «политического наследника» предполагает, что политический капитал передается внутри семьи. Среди известных политических наследников: Мартин Обри, мэр Лилля и бывший первый секретарь ФСП, дочь известного французского социалиста Жака Делора; бывший депутат и заместитель председателя Национального собрания (в 2011–2012 годах), а ныне мэр Луи Жискар д’Эстен, сын бывшего президента Франции; нынешний лидер праворадикальной партии «Национальный фронт» Марин Ле Пен, дочь основателя партии Жан-Мари Ле Пена, и его внучка – депутат Национального собрания Марион Марешаль – Ле Пен. В республиканской Франции власть не передается напрямую от отца к детям. Наследник должен продемонстрировать свои способности и пройти через процедуру демократических выборов, которые обеспечат ему политическую легитимность.
«Бизнес как политика» – еще одна карьерная траектория, которая отличает предпринимателей, пришедших в политику. Предприниматели-политики немногочисленны. Наиболее известными предпринимателями, заседающими в парламенте, являются сын и отец Дассо, представляющие корпорацию Dassault Aviation. Эта карьерная траектория в современной Франции не слишком распространена, поскольку не приносит бизнесменам большой выгоды. Зато во власти немало адвокатов, многие из которых представляют серьезные адвокатские конторы, работающие с крупным бизнесом. Из этой среды вышли бывший президент Франции Николя Саркози и его министр Эрик Верт.
Политическая деятельность все больше «профессионализируется». Численно выросли аппараты крупных политических партий, что стало возможно благодаря их государственному финансированию. Изменился статус лиц, находящихся на выборных должностях: деятельность членов муниципальных советов, мэров, депутатов, сенаторов хорошо оплачивается.
Профессионализация карьер политиков для политики и самих политиков имеет ряд серьезных последствий. Во-первых, внутри партий образуется «каста несменяемых», основная цель которых – обеспечить свое переизбрание. За неимением иного профессионального опыта получение выборного мандата для многих из них – это единственный способ достойного существования. Во-вторых, карьера аппаратного политика зависит от партийного руководства. «Если партийный деятель материально зависит от партии, он не мыслит самостоятельно, становится своего рода зомби», – отмечает сенатор. Сложившаяся практика тормозит приход в партийное руководство ярких политиков. Зато растет приток лояльных лиц, которые безропотно выполняют указания сверху. В-третьих, в условиях экономического спада и роста безработицы тенденция жить за счет политики укрепляется. Многие представители молодого поколения рассматривают партийный аппарат как эффективный социальный лифт.
В 70-е годы прошлого века французский политолог Пьер Бирнбаум Третью республику называл «республикой учителей и адвокатов», Четвертую – «республикой депутатов», Пятую – «республикой высших государственных служащих». В последние полтора десятилетия Франция превращается в «республику партийных функционеров». «Наша республика больна, но она жива», – говорит политик. «Выздоровление» во многом будет зависеть от того, насколько политическим партиям удастся преодолеть внутренний кризис и переосмыслить механизмы отбора и продвижения своих кадров на выборные должности.
