Аждар Куртов
"Кант" остается местом дислокации основных сил ОДКБ в Центральной Азии. Фото Reuters
С учетом этих обстоятельств новая инициатива генерального секретаря ОДКБ Николая Бордюжи по созданию многоцелевых авиационных сил выглядит вполне оправданной. Она вполне может найти свое место в ряду мер, которые принимает ОДКБ в последнее время по повышению эффективности работы этой военно-политической структуры. На самом деле – «все старо как мир». Веками при появлении военной угрозы политики, не важно как они назывались – вождями, князьями или президентами, действовали по трем основным направлениям. Во-первых, они проверяли арсеналы и при необходимости пополняли их новыми вооружениями. Во-вторых, объявляли сбор регулярных войск и ополчения. В-третьих, посылали гонцов за помощью к своим союзникам. В принципе при всем прогрессе человечества ничего не изменилось. Только вместо луков и мечей в арсеналах появились танки, истребители и ракеты.
Первые 10 лет после заключения 15 мая 1992 года в Ташкенте Договора о коллективной безопасности эта сфера наполнялась преимущественно политическими декларациями. Были обязательства по военному сотрудничеству, но не было создано адекватных механизмов. Только в 2002 году возникла Организация Договора о коллективной безопасности. С большим трудом ОДКБ пытается наладить реальное взаимодействие в сфере безопасности. Принимать патетические общеполитические декларации всегда куда проще, чем «наладить дисциплину в строю», но без последнего о боевой готовности не может быть и речи. И если ранее в 2006 году тому же Узбекистану позволяли восстановить членство в ОДКБ без присоединения ко всем действовавшим в этой структуре нормам, то в прошлом году очередной демарш Ташкента, надеявшегося лишь на приостановление своей деятельности, не прошел. Узбекистан предупредили, что его возвращение в ОДКБ отныне может произойти только при полном присоединении ко всем документам структуры.
Ответ на вопрос: «Для чего понадобился «авиационный кулак» ОДКБ?» – вполне очевиден. На самом деле и ранее никто не предполагал отказа от использования боевой авиации. Те же Коллективные силы быстрого развертывания ОДКБ планировалось перебрасывать в места развертывания при помощи военно-транспортной авиации. А известная российская база в киргизском Канте как раз и была сосредоточением авиационного подразделения поддержки Коллективных сил быстрого развертывания.
Однако, по всей видимости, решение создать многоцелевые авиационные силы ОДКБ было вызвано характером военных конфликтов последнего времени. Все крупные военные конфликты за полтора истекших десятилетия – это войны, в которых решающее слово было за боевой авиацией. Войны в Югославии, Афганистане, Ираке, Ливии – везде доминировала авиация как сила, способная решить самые сложные военные задачи. А если мы примем во внимание еще и условия рельефа местности, где могут развернуться потенциальные военные конфликты в зоне ответственности ОДКБ (Южный Кавказ и регион Памира), то ценность авиации возрастает многократно. В горных условиях зачастую выбить с перевалов закрепившегося там противника не под силу ни танкам, ни тем более мотопехотным подразделениям.
Есть, конечно, еще две причины особой любви военных к современной боевой авиации. Во-первых, эффективных средств борьбы с авиацией не так много, и не все потенциальные противники ОДКБ ими реально располагают. Отсюда и вторая причина: людские потери среди военного состава в таких боестолкновениях существенно меньше, чем при наземных операциях. А это обстоятельство для ОДКБ имеет особое значение. Ведь ни для кого не является секретом тот факт, что партнеры России не очень-то согласны посылать своих военных за пределы национальных границ в зоны военных конфликтов, где есть угроза получить их тела в цинковых гробах.
Наконец, не будем скрывать важного, на наш взгляд, обстоятельства: союзники России по ОДКБ наверняка надеются, что основные расходы на формирование и содержание многоцелевой авиагруппировки будет нести Москва. Такой подход, конечно, не безупречен и имеет известную иждивенческую компоненту, присущую всем постсоветским региональным объединениям. Однако объективности ради отметим: никто, кроме России, в ОДКБ и не располагает реальными возможностями развивать боевую авиацию. Украина с ее авиапредприятиями в ОДКБ не входит, а недавно вышедший из ОДКБ Узбекистан потерял статус авиастроительной державы: его авиазавод ТАПОиЧ в Ташкенте, выпускавший когда-то военно-транспортные модификации Ил-76МД, более не существует.
Иное дело – наша страна: только за прошлый год авиапромышленность РФ выпустила более 80 новых боевых самолетов, из них 35 пошли в российские ВВС, а остальные – на экспорт. Годом ранее эта пропорция была иной: только четверть авиатехники шла в национальные ВВС. А в текущем 2013 году уже больше половины новой техники пойдет на «внутреннее потребление». Причем это именно новые, современные образцы боевой техники, такие как сверхманевренные истребители Су-30СМ, фронтовые бомбардировщики Су-34, многофункциональные истребители Су-35С. На очереди поставки корабельных истребителей МиГ-29К/КУБ. Кстати, в этой связи нельзя не упомянуть, что за последние два десятка лет страны СНГ не заказывали новые российские боевые самолеты, лишь в прошлом году партнер по ОДКБ – Белоруссия – подписал контракт на поставки учебно-боевых Як-130.
Через пару лет, как ожидается, будет начат серийный выпуск истребителей пятого поколения. Более проблемно обстоят дела с дальней авиацией: по прогнозам, испытания новых прототипов следует ждать не ранее конца нынешнего десятилетия. Пока запланировано модернизировать около 30 бомбардировщиков Ту-22М3, 10 машин Ту-160 и неуточненное количество Ту-95МС. Первые модернизированные машины дальней авиации поступят уже в этом году. Между тем, судя по заявлениям представителей ОДКБ, новая авиагруппировка может включать в себя и стратегические бомбардировщики.
Зато относительно успешно идет модернизация других видов авиатехники. Уже опять встали в строй полсотни истребителей Су-27СМ, более двух десятков фронтовых бомбардировщиков Су-24М2, более полусотни штурмовиков Су-25СМ, два десятка перехватчиков МиГ-31БМ.
Как видим, производство боевой российской авиации опять набирает обороты и способно подкрепить намеченные планы ОДКБ. Это отрадно, особенно с учетом сравнения с ситуацией в гражданском авиастроении, где за прошлый год удалось выпустить только 22 самолета (1 – Ил-96, 1 – Ту-214, 3 – Ан-148, 12 – SSJ100, 2 – Ту-154М, 2 – Ан-140, 1 – опытный Ил-76 (476). Российскому ОПК есть чем заменить те же фронтовые штурмовики Су-25, дислоцированные на 999-й российской базе в Канте, которые впервые встали в боевой строй еще в далеком 1981 году. Ведь именно база в Канте и должна стать первым местом постоянной дислокации авиагруппировки ОДКБ.
Судя по озвученным российскими военными планам, многоцелевые авиационные силы ОДКБ должны состоять не только из российских экипажей. Однако с конкретикой в отношении вклада других союзников России по ОДКБ пока ясности нет. Можно напомнить, что когда в 2003 году решался вопрос об авиабазе в Канте, то первоначально она тоже планировалась не как чисто российская, а как база Коллективных сил ОДКБ. Но в итоге наши партнеры от слов к делу так и не перешли. Возможно, и на этот раз их участие ограничится вспомогательными функциями по обеспечению функционирования группировки, снабжению, программам обучения своих национальных летных кадров. Впрочем, авиагруппировка – это сложный комплекс, состоящий не только собственно из парка боевых машин. Это еще и системы их защиты средствами ПВО и частями наземных ВС, системами связи и еще многое что. И здесь, по всей видимости, и будет поле для вклада наших союзников в общее дело обеспечения безопасности.
Дарья Гармоненко