Сергей Толстов
Виктор Янукович (слева) не устает заверять ЕС в неизменности европейского курса своей страны. Фото Reuters
Сложности и перипетии интеграционного выбора Украины давно стали предметом активной полемики в прессе и в политических кругах. Утвержденный в качестве главного политического ориентира курс на ассоциацию с ЕС вряд ли принесет существенные бонусы для украинской экономики. В то же время поиск вариантов сближения Киева с Таможенным союзом остается проблематичным как с точки зрения формы, так и в плане возможных этапов, промежуточных шагов и ожидаемых результатов.
О характере украинско-российских переговоров на уровне глав государств, правительств и экспертных групп известно немного. Время от времени появляются сообщения и комментарии, касающиеся эпизодических встреч высокого уровня. Некоторая косвенная информация просматривается во внутренних документах, касающихся политического и экономического планирования. Однако в целом создается впечатление, что с конца 2010 года двусторонний диалог похож на многолетние советско-американские переговоры об ограничении и сокращении стратегических вооружений: регулярные встречи и обсуждение «новых» деталей без претензий на конкретные результаты.
Для официального Киева интеграционный выбор носит неудобный и во многом принудительный характер. Приемлемую перспективу могло бы обеспечить политическое и экономическое сближение между ЕС и Россией. Отметим, что акцент на непротиворечивости отношений Украины с ЕС и Россией стал едва ли не главным месседжем Леонида Кожары после его назначения на пост министра иностранных дел в декабре 2012 года. Впрочем, никто, кроме российского министра Сергея Лаврова, этот тезис не поддержал. Запад, похоже, настроен на структурное обновление и консолидацию, о чем свидетельствуют настойчивость Барака Обамы и европейских политиков в создании ЕвроПРО и планы создания трансатлантической зоны свободной торговли к 2015 году.
С точки зрения Киева, первоочередной проблемой в отношениях с США и ЕС является получение очередной кредитной программы от МВФ, без которой украинскому правительству вряд ли удастся избежать крупных социальных издержек при погашении долгов, накопленных еще при премьерстве Юлии Тимошенко. Другим проблемным вопросом остается пересмотр торговых тарифов в рамках ВТО, что уже вызвало жесткую критику со стороны Брюсселя и Вашингтона. На этом фоне возможные осложнения в отношениях Украины с Таможенным союзом выглядят как отдаленная проблема, которая в полной мере начнет проявляться не раньше 2015 года.
В рамках здравого смысла российское правительство вряд ли будет применять к Украине некие произвольные карательные меры, санкции и ограничения. В конце концов, для России нейтральная в военно-политическом плане Украина – вполне приемлемый и далеко не худший партнер. Тем более в условиях длительного мирового финансово-экономического кризиса на массовый приток инвестиций Украина рассчитывать не сможет, а потому серьезным конкурентом для базовых секторов российской экономики не станет. Другое дело – расчет российских экспертов на использование остаточной индустриальной базы Украины в рамках технологической модернизации экономик стран ТС и выполнения российских оборонных программ. Но здесь, похоже, часовой механизм уже запущен. В случае создания зоны свободой торговли между Украиной и ЕС украинскую экономику скорее всего ждут необратимые изменения, сопровождаемые системным разрушением и демонтажем высокотехнологичных отраслей, чудом сохранивших базовые возможности в течение двух десятилетий постсоветской депрессии. Можно предположить, что через 10–15 лет баланс сил в мире будет другим, более сложным и децентрализованным. Но для Украины вопрос интеграционного выбора решается здесь и сейчас, при нынешнем соотношении внутриполитических факторов и внешних влияний.
В отличие от европейцев, которые не предлагают Украине ни перспективы членства в ЕС, ни серьезных программ экономической помощи, но рекламируют свой нормативный эксперимент в отношении стран Восточной Европы как уникальный и многообещающий, российская сторона продолжает допускать в отношении стран СНГ серьезные политические ошибки. Они касаются как формы позиционирования создаваемого Евразийского экономического союза, который явно нуждается в доработке прозрачной и удобной правовой базы, так и текущей дипломатии, сопровождаемой эпизодическими публичными экспромтами официальных лиц.
Перспектива евразийского интеграционного проекта во многом зависит от способности его участников обеспечить равенство сторон и недискриминационный учет их интересов. Например, в таких аспектах, как развитие горизонтальных связей и проектов между участниками сообщества, возможность использования трубопроводных систем и транспортных коридоров различными компаниями и т.п.
Публично заявленные в адрес Украины авансы и обещания вроде снижения цен на газ до уровня равнодоходности, отмены экспортных пошлин на энергоносители, решения споров в рамках ВТО и т.п. выглядят, несомненно, заманчиво, но вызывают сомнения в плане реализации. Любой серьезный диалог предполагает проведение масштабных переговоров, включая обсуждение деталей и согласование нюансов. Однако, предлагая Киеву существенные уступки в результате членства в Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве, российское руководство оговаривает возможность их обсуждения условием предварительного вступления Украины в ЕврАзЭС с последующей подачей заявки на присоединение к ТС. Соответственно, как можно предположить на основании публичной информации, детали членства могут проясниться лишь после соответствующих шагов, предполагающих неизбежное прекращение переговоров Киева с ЕС и разрыв ранее достигнутых договоренностей с Брюсселем. А до тех пор главным оператором украинского вектора политики РФ фактически становится «Газпром», практика которого слабо согласуется с интеграционными моделями и высказываниями Владимира Путина, Игоря Шувалова, Сергея Глазьева.
Оценивая линию поведения украинского правительства, можно сделать вывод о том, что Киев пытается избежать однозначных действий, провоцирующих неизбежный разрыв как с Брюсселем, так и с Москвой. Есть ряд признаков, свидетельствующих о попытках Киева преодолеть «допереговорную» фазу в отношениях с ТС.
Обратимся к фактам. Накануне отложенного визита президента Виктора Януковича в Москву, который предполагался 18 февраля 2012 года, в прессе появились сообщения о том, что по итогам визита может быть создана рабочая группа по изучению условий присоединения Украины к ЕврАзЭС. Об этом сообщил уполномоченный правительства Украины по вопросам сотрудничества с Россией, странами СНГ, ЕврАзЭС и другими региональными объединениями Валерий Мунтиян – один из немногих представителей правительственных кругов, высказывающих предпочтение в отношении евразийского интеграционного проекта. Затем, в начале января 2013 года, Мунтиян подтвердил планы создания рабочей группы с целью изучения возможностей интеграции Украины в ТС.
Поскольку правовая база ТС не предусматривает ассоциированного или частичного членства, интеграция новых участников проходит по принципу «пакетного соглашения». Учредительные документы ЕврАзЭС предполагают лишь статус полноправного члена, который, однако, не гарантирует участия в ТС и ЕЭП, или же статус наблюдателя, который Украина сейчас уже имеет. При вступлении в ЕврАзЭС страна – новый член присоединяется к пакету из 10 базовых соглашений, которые, по словам Валерия Мунтияна, не содержат противоречий с украинским законодательством. Однако в рамках ТС и ЕЭП действует еще более сотни других документов, включая документы, которые касаются Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), действующей как наднациональный орган. Снова-таки, ссылаясь на заключение Мунтияна, в первичном пакете Таможенного союза украинское правительство в целом устраивают 29 из 51 соглашения.
Согласно официальным заявлениям, рабочая группа по вопросам отношений Украины с ЕврАзЭС и ТС уже создана. До июня-июля рабочая группа должна представить правительству свой отчет, на основании которого кабинет министров сформулирует свою позицию в отношении ТС и ЕЭП. Добавим к этому утвержденное указом президента Украины распоряжение о подготовке до июня текущего года проекта программы сотрудничества с Россией, Беларусью и Казахстаном на среднесрочную перспективу. К тому же Янукович планирует принять участие в специальной встрече с лидерами стран ТС, в рамках такого себе «разового» формата 3+1.
Как бы там ни было, вопрос об интеграционном участии Украины как в европейском, так и евразийском проекте по большому счету остается открытым. Ведь даже если в конце 2013 года ЕС подпишет с Украиной соглашение об ассоциации, оно наверняка не будет ратифицировано до 2015 года, а в случае резкого ухудшения экономического положения Украины его выполнение может быть заблокировано. К тому же, судя по последним заявлениям представителей ЕС, Брюссель может перенести сроки подписания соглашений со странами «Восточного партнерства» на 2015 год. В свою очередь, в случае создания Евразийского экономического союза в 2015 году в его учредительных документах будет предусмотрена возможность подписания соглашений с третьими странами.
