Юрий Тавровский
Контакты в военной области позволяют прояснить намерения друг друга.
Фото Reuters
Легко предсказуемый исход выборов генерального секретаря ЦК КПК и удивившие многих итоги выборов президента США поставили вопрос о новом старте в китайско-американских отношениях. Никто, конечно, не ожидает резких перемен в стратегии «поворота к Азии», провозглашенной год назад в США. В основе политики нового руководства КНР скорее всего сохранится характерная для прежней команды стратегия избегания противостояния «острием против острия», ставка на выигрыш времени для дальнейшего наращивания экономической и военной мощи. Но уже первые заявления и действия Пекина и Вашингтона сулят возможность корректировки унаследованной политики.
После победы Обамы в китайских изданиях на английском языке, которыми в первую очередь пользуются американские дипломаты и обслуживающие Белый дом эксперты, появился ряд публикаций, смысл которых можно свести к одной мысли – давайте не ссориться. Одни из них опровергают ставшую лейтмотивом предвыборных заявлений Митта Ромни мысль о «китайском грабеже Америки». Орган ЦК КПК газета «Жэньминь жибао» обратила внимание на то, что в 2011 году Китай впервые импортировал американских товаров и услуг более чем на 100 млрд. долл., став для них самым быстрорастущим в мире рынком. Информационное агентство «Синьхуа» сообщило, что в 2011–2012 годах Китай стал главным источником иностранных студентов для американских университетов. Их численность достигла 194 тыс., а с учетом соотечественников из Гонконга, Макао и Тайваня – 226 тыс. человек.
Другие публикации делают акцент на необходимость «мирного сосуществования» двух главных экономик мира. Напомнив о решениях XVIII съезда КПК удвоить ВВП Китая и душевые доходы населения к 2020 году, агентство «Синьхуа» призывает видеть во взаимозависимости двух стран (Китай является крупнейшим кредитором США, обе страны занимают вторую позицию в списке торговых партнеров) прочную основу для двусторонних отношений, «несмотря на торговые конфликты и разногласия по поводу валютных курсов, прав на интеллектуальную собственность и разные другие проблемы».
Желательность переформатирования объективно существующих экономических и геополитических противоречий между КНР и США в мягкую форму обосновывает газета Global Times, отражающая неофициальные, инновационные точки зрения китайских элит. Газета признает за США роль мирового военного, финансового и экономического гегемона, который за послевоенный период устранил торгового конкурента Японию и политического – Советский Союз. Закономерно возникает вопрос, не станет ли Китай третьим в этом списке? Global Times полагает, что Китай и Америка являются не откровенными, а «двусмысленными» соперниками, которые одновременно видят в своих отношениях моменты сотрудничества, соревнования и конфронтации. Из-за отсутствия взаимопонимания обе стороны рассматривают друг друга как потенциального врага.
Сейчас Китай выглядит хрупким, признает Global Times, но он обладает безграничным потенциалом и жизненной силой. В этих условиях цель американского сдерживания – как можно дольше сохранить нынешний разрыв в мощи. Однако, пишет Global Times, «в отличие от холодной войны между США и СССР будущее стратегическое соревнование между Китаем и Америкой можно определить как «облачную войну», потому что ее формы могут меняться, а границы трудно определить».
Американский «поворот к Азии» возобновился
Конечно, сравнение дипломатии с «облачными вычислениями» (cloudy computing), которые обеспечивают удобный сетевой доступ к общему пулу с минимальными затратами – это яркий и инновационный образ. Но не придется ли очень скоро спуститься, так сказать, с небес на землю? Первой же внешнеполитической акцией президента Обамы после выборов стала поездка в Таиланд, Мьянму и Камбоджу. Две последние страны являются давними получателями крупной китайской помощи, и начавшиеся еще в прошлом году попытки если не вытеснить, то хотя бы ограничить там влияние Пекина не могут рассматриваться как жест примирения. Объятия с лидером оппозиции Аун Сан Су Чжи и похлопывания по плечу правящих Мьянмой генералов подтверждают мнение аналитиков, которые видят одной из целей стратегии «поворота к Азии» лишение Китая позиций в странах-клиентах на пути транспортировки стратегически важного сырья из Африки и стран Ближнего Востока.
Комментируя знаковую поездку Обамы, Global Times в передовой статье пишет: «Чем быстрее будет расти мощь Китая, тем активнее будет наращиваться американское противодействие. Возвышение Китая не может быть остановлено никакой конкретной проблемой. Спустя годы мы будем смотреть на действия Обамы сразу после победы на выборах или на недавнюю неугомонность Японии как на мелкие фрагменты большого целого».
Правда, американское издание China Daily комментирует поездку Обамы в примирительных тонах. Газета выделяет заявления, сделанные президентом США во время встречи с китайским премьером Вэнь Цзябао в столице Камбоджи на полях Восточноазиатского саммита. Главное из них гласит, что Вашингтон не встанет ни на чью сторону в территориальных спорах. Другие касаются важности существующих механизмов переговоров, включая «стратегический и экономический диалог», а также желательности разработать «дорожную карту» взаимодействия на предстоящие четыре года.
Авторы статьи акцентируют внимание на ответные слова премьера Вэнь Цзябао: «Китай находится на ключевой стадии развития и нуждается в долгосрочном мирном и стабильном окружении. Мы должны решать разногласия и преодолевать трудности за счет крупномасштабного экономического и финансового сотрудничества». При этом особое внимание уделяется впервые использованному в связи с Вашингтоном термину «крупномасштабное сотрудничество».
Выражая надежду на хотя бы «облачные войны» взамен скатывания к конфронтации по лекалам холодной войны, в Пекине рассчитывают на скорый уход госсекретаря Хиллари Клинтон, ее помощника по делам Восточной Азии и Тихого океана Курта Кэмпбелла и других авторов стратегии «поворота к Азии», а также на приход новой внешнеполитической команды. В то же время там понимают, что резкое повышение градуса антикитайских настроений в ходе предвыборной борьбы демократа Обамы с республиканцем Ромни в значительной степени отражает настроения среди сторонников обеих партий, всей американской элиты. Америка проигрывает в игре, правила которой написала сама, и оттого злится еще больше и ждет малейшего предлога, чтобы перевернуть стол и обнулить свои огромные проигрыши, причем не только Китаю. Как долго продлится и чем закончится эта игра, в первую очередь зависит от того, кто ее затеял. Пекин же старается не дать такого предлога, идет на определенные уступки, делает примирительные заявления и жесты.
Все чаще повторяется тезис о том, что Китай вовсе не собирается вытеснять Америку с ее глобальных позиций. В книге «Китай в 2020 году: сверхдержава нового типа» китайский экономист Ху Аньган подчеркивает, что «у Китая нет ни возможности, ни желания заменить США в качестве единоличного мирового лидера. Китай может подниматься не за счет падения США, необязательно иметь с нынешней сверхдержавой соревнование с нулевой суммой».
Реализовать предложенную формулу будет сложно. Важны не только геополитические и экономические, но также психологические аспекты. «Ни у Китая, ни у США нет исторического опыта поддержания отношений взаимозависимости, – пишет профессор Университета Джорджа Вашингтона Дэвид Шамбо. – Перед обоими правительствами стоит большой вызов – как управлять отношениями конкуренции, не превращая их во вражду».
«Русская карта», которой нет
Характерно, что в публикациях по вопросу о будущем китайско-американских отношений и их воздействии на остальной мир практически не упоминаются другие державы, включая Россию. Это отражает тенденцию к росту самоуверенности среди китайских политических деятелей разного уровня. «Гораздо раньше, чем мы рассчитывали, и, по существу, против нашей воли Китай превратился в сверхдержаву, с которой вступил в конфронтацию единственный до последнего времени мировой лидер – Соединенные Штаты», – признавался автору этой статьи крупный специалист по китайско-американским отношениям из научно-дипломатических кругов КНР.
Парадоксально, но слова председателя Мао Цзэдуна о «сговоре и соперничестве двух сверхдержав», с которыми остальному миру необходимо бороться, теперь относятся и к Китаю. Охватившие несколько лет назад успешную часть китайского общества националистические настроения сильно окрепли благодаря недавним территориальным спорам в Южно-Китайском море и вокруг островов Дяоюйдао (Сэнкаку). Эти настроения произвели впечатление на партийную иерархию в период подготовки XVIII съезда и могут повлиять на новое руководство, которому предстоит найти золотую середину между глобальными и региональными экономическими интересами Китая и претензиями на острова и акватории, которые явно ухудшили имидж страны в мире и подыграли сторонникам теории о «китайской угрозе».
Что касается «русской карты», подчеркнул специалист, то в Пекине ее не разыгрывают по двум причинам. Во-первых, снова взявший бразды правления внешней политикой Путин и в заявлениях для печати, и в приватных беседах подчеркивал нежелание Москвы участвовать в китайско-американском соперничестве на чьей-либо стороне. Во-вторых, глобальное значение России продолжает падать. Совпавший с американским «поворотом к Азии» российский «разворот на Восток» может усилить позиции России на Тихом океане и стать мотором для всей экономики, но лишь в перспективе. В обозримом же будущем России предстоит со стороны наблюдать за развитием китайско-американского соперничества и противостоять попыткам втянуть себя в политические, экономические или даже военные комбинации.
Две крупнейшие экономики мира, американская и китайская, способны влиять на состояние дел стран и континентов всего мира. Какие формы примет нарастающее соперничество между ними, какую роль сыграют перемены в руководстве обеих держав? Ответы очень скоро можно будет найти в реальных делах Пекина и Вашингтона.
