Юрий Паниев
Все, кого потеряла Аргентина на войне 1982 года, перечислены на плитах мемориала в центре столицы.
Фото автора
Новый виток противостояния
В год 30-летия войны за Фолклендские (Мальвинские) острова и в преддверии 180-летия со дня, когда англичане заняли архипелаг (январь 1833 года), в Аргентине с новой силой разгорелась дискуссия по поводу принадлежности островов. В частности, в конце ноября в стенах Национального конгресса, где прошли слушания на тему «Интересы Аргентины в Южной Атлантике».
В Буэнос-Айресе никто не ставит под сомнение аргентинскую принадлежность островов, находящихся всего в 343 км к востоку от южной части страны. Открывая заседание, спикер Палаты депутатов Хулиан Андрес Домингес заявил, что Мальвины для аргентинцев – «ощущение, которое выходит за рамки возрастов и политических убеждений и объединяет народ ради достижения общей цели – восстановления суверенитета над островами».
Старый спор с Великобританией развивается в нескольких направлениях. Буэнос-Айрес и Лондон обвиняют друг друга в эскалации конфликта с целью отвлечь общественное внимание от внутренних трудностей, прежде всего социально-экономических, сосредоточив его на внешней проблеме. Они даже успели выдвинуть взаимные обвинения в колониализме.
Во многом виток напряженности связан с заманчивыми нефтяными перспективами, а если точнее, то с разработкой британскими компаниями запасов нефти, обнаруженных в 2010 году в 100 км от архипелага. Объем запасов, по оценкам британских экспертов, может составить около 60 млрд. баррелей. В аргентинском Конгрессе прозвучали более скромные цифры – от 6,5 до 9 млрд. баррелей. Но и этого количества достаточно, чтобы обеспечить Аргентину нефтью на целых девять лет.
Тем не менее ситуация с нефтью в районе архипелага остается не вполне понятной. Добыча начнется не раньше 2017 года, объем запасов точно не определен, размер инвестиций тоже. Но в случае успеха Фолклендские (Мальвинские) острова могут превратиться в пятый по значению в Америке источник нефти (после Венесуэлы, США, Бразилии и Мексики) и даже стать южноатлантическим Персидским заливом.
Аргентинские эксперты убеждены, что интерес к этой нефти проявят не только Аргентина и Британия, но и другие страны. В условиях обостряющегося сырьевого кризиса, особенно на фоне политической нестабильности в арабском мире и эмбарго на импорт иранской нефти в ЕС, растет значение богатой природными ресурсами Южной Атлантики, которая географически связывает три океана – Атлантический, Индийский и Тихий. Кроме того, Южная Атлантика открывает доступ к приарктическим районам, также богатым природными ресурсами.
По словам директора Национального центра по Антарктике Мариано Мемолли, в разработке ресурсов ледникового континента Аргентина рассчитывает на сотрудничество с Бразилией, Чили, Китаем и Россией. На нашу страну имеют виды и в Министерстве обороны Аргентины. Как стало известно «НГ» из компетентных аргентинских источников, между военными ведомствами обеих стран ведутся переговоры о возможности военных учений в районе спорных островов.
Между тем в МИД РФ исходят из того, что спор Буэнос-Айреса с Лондоном о суверенитете над Фолклендскими (Мальвинскими) островами должен быть урегулирован исключительно мирным путем. Стороны должны воздержаться от наращивания военного присутствия в регионе и соблюдать международные обязательства, в частности, принятые ими по Договору о запрещении ядерного оружия в Латинской Америке (Договор Тлателолко).
Такая позиция России озвучивалась неоднократно, в том числе на высшем уровне. Достаточно вспомнить совместные заявления, подписанные по итогам официальных визитов президента Кристины Фернандес де Киршнер в Москву в декабре 2008 года и тогдашнего президента России Дмитрия Медведева в Буэнос-Айрес в апреле 2010-го. Кроме того, наша страна оказывает поддержку Аргентине при обсуждении проблемы Фолклендских (Мальвинских) островов в рамках Специального комитета ООН по деколонизации.
Дипломатическое наступление
В качестве слогана мероприятия были выбраны слова Фернандес де Киршнер о том, что «Мальвины перестали быть причиной озабоченности аргентинцев и превратились в озабоченность глобальную».
И на это у Буэнос-Айреса есть основания: за последнее время принято 10 резолюций Генеральной Ассамблеи ООН, 29 резолюций Спецкомитета ООН по деколонизации, 11 резолюций и 8 деклараций Организации американских государств, несколько решений региональных латиноамериканских форумов, призывающих Лондон обсудить международно-юридический статус островов. Однако британская сторона каждый раз отказывалась, прибегая в том числе к использованию права вето постоянного члена Совета Безопасности. При этом позиция Великобритании оставалась неизменной: Фолклендские (Мальвинские) острова находятся под суверенитетом британской короны, а предметом обсуждения может быть только предоставление им независимости при наличии желания со стороны населения архипелага.
Похоже, что мальвинское направление стало главным во внешней политике Аргентины. Задача-минимум – заставить Великобританию сесть за стол переговоров, задача-максимум – установить юрисдикцию Буэнос-Айреса над архипелагом.
Для достижения этих целей Агустин Ромеро, ответственный секретарь парламентской обсерватории «Мальвинский вопрос» (специальной структуры, созданной по инициативе Палаты депутатов с целью всестороннего изучения проблемы), предложил опираться на ряд принципов. Наиболее важным юридическим обоснованием притязаний Буэнос-Айреса являются резолюция № 2065 ГА ООН и резолюции Спецкомитета ООН по деколонизации, призывающие Великобританию к переговорам с Аргентиной.
Ромеро считает целесообразным проявить уважение к жителям Фолклендских (Мальвинских) островов, насчитывающих 3 тыс. человек, и согласиться на их участие в переговорах как наблюдателей или членов британской делегации. Но не в качестве третьей стороны, так как спор о суверенитете островов – конфликт между Аргентиной и Великобританией. При этом необходимо развивать политические, экономические, научно-технические, культурные и военные связи между Буэнос-Айресом и Лондоном.
Разумеется, обе стороны обязаны соблюдать фундаментальный принцип международного права, утверждающий, что решение конфликтов должно осуществляться мирным путем. Тем более что Аргентина не располагает достаточной военной мощью, чтобы попытаться вновь занять архипелаг. Все послевоенные годы количественный состав ее вооруженных сил уменьшался, а расходы на оборону сокращались. Если в 2003–2009 годах на военные нужды ежегодно выделялось по 1,3% ВВП страны, то в 2010 и 2011 годах этот показатель снизился до 0,8%.
Идея вооруженного конфликта непопулярна в Аргентине по вполне понятным причинам. Еще свежи воспоминания о событиях 30-летней давности. По официальным данным, Аргентина потеряла в скоротечной войне 649 человек, 1188 человек были ранены, более 450 ветеранов покончили жизнь самоубийством в послевоенное время.
Но главное – аргентинцев гораздо больше волнуют их сегодняшние острые проблемы. По данным социологической службы Ibarоmetro, семеро из десяти человек не поддержали бы военное решение фолклендского (мальвинского) вопроса, хотя и считают, что следует добиваться суверенитета над островами. В любом случае в Аргентине понимают, что худой мир лучше доброй ссоры.
Буэнос-Айрес–Москва
