Сирийский кризис в мировой политике

Лахдару Брахими предстоит выслушать все стороны.
Фото Reuters

К началу осени сирийский кризис превратился в одну из центральных проблем мировой политики. Во-первых, потерпел неудачу план Кофи Аннана урегулировать конфликт при посредничестве миссии ООН. Во-вторых, о возможности военного вмешательства в конфликт заявили лидеры западных держав: президент США Барак Обама, президент Франции Франсуа Олланд, министр иностранных дел Австралии Роберт Карр. В-третьих, непосредственным участником конфликта становится Турция. Правительство Реджепа Эрдогана официально заявляет о создании лагерей для беженцев из Сирии и возможности вооруженного вмешательства в конфликт.

Растущую по важности роль в сирийском конфликте играет проблема оружия массового уничтожения (ОМУ). Еще в мае–июне в западных СМИ появлялись сообщения, что в Сирии есть крупные запасы химического оружия. 23 июля представитель МИД Сирии Джихад Макдиси заявил, что власти могут использовать химическое оружие против иностранной интервенции. Это заявление вызвало волну протеста со стороны ряда стран НАТО. Появилась опасность развития кризиса по иракскому сценарию: вооруженного вмешательства США и стран ЕС под предлогом «разоружения» сирийского режима.

Приоритеты Вашингтона

К нынешнему режиму в Дамаске американский истеблишмент испытывал неприязнь со времен сирийской революции 1955 года и – особенно – Шестидневной войны 1967 года. В послании Конгрессу 29 января 2002 года президент Джордж Буш-мл. причислил Сирию к странам оси зла наравне с Ираном, Ираком и КНДР. В 2005 году Белый дом обвинял режим Башара Асада в организации убийства экс-премьер-министра Ливана Рафика Харири. В этом смысле действия сирийской оппозиции соответствуют приоритетам Вашингтона: сменить недружественный США режим Башара Асада.

Администрация Барака Обамы поддерживала идею смены режима в Сирии. 4 февраля президент США Барак Обама потребовал отставки Башара Асада. 16 мая представитель Госдепартамента США Виктория Нуланд заявила, что Вашингтон не признает результаты выборов в Национальный совет Сирии. 21 августа президент Барак Обама вновь заявил, что отставка Асада – необходимое условие урегулирования сирийского конфликта. Такая позиция закрывает возможность диалога между Башаром Асадом и США.

Одновременный для США конфликт в Сирии – часть глобальной стратегии по реформе системы международного права. На протяжении последних 20 лет Вашингтон утверждал принцип допустимости принудительной смены режимов. Операции в Панаме (1989), Боснии (1995), Югославии (1999), Афганистане (2001), Ираке (2003) были призваны закрепить этот прецедент в международном праве. В случае успеха смена режима Башара Асада станет новым прецедентом на этом направлении.

Белый дом пока не готов к проведению военной операции в Сирии по образцу вторжения в Афганистан и Ирак. На крайний случай американцы готовы реализовать ливийский вариант: проведение военной операции в Сирии при определяющей роли стран ЕС или Турции. Ситуация может измениться после предстоящих в ноябре президентских выборов. Победа кандидата-республиканца, вероятно, ужесточит позицию Вашингтона.

Противоречия Евросоюза

В странах Европейского союза отношение к сирийскому конфликту во многом определяется итогами ливийской войны 2011 года. Эта война привела к трем долгосрочным последствиям. Во-первых, потерпел неудачу французский проект создать автономный от НАТО Средиземноморский союз. Во-вторых, возник прецедент реализации франко-британских соглашений 2010 года о привилегированном военно-политическом партнерстве. В-третьих, Британия вернулась в активную средиземноморскую политику.

Жесткая стратегия в отношении Сирии позволяет Лондону закрепить выгодные для него итоги ливийского конфликта. Не случайно, что британская дипломатия выступала инициатором совместных франко-британских проектов резолюций СБ ООН по Сирии. Действия Лондона получают поддержку Вашингтона. Совместное франко-британское выступление по Сирии закрепит за Парижем роль привилегированного младшего партнера Вашингтона и Лондона.

В Елисейском дворце отношение к сирийскому конфликту сложнее. Президент Франсуа Олланд, судя по официальным заявлениям, хочет сделать стратегию Франции менее зависимой от Лондона и Вашингтона, чем она была при Николя Саркози. Но Париж скован в маневрах. После возвращения в военную организацию НАТО и франко-британской декларации 2010 года Франция вынуждена соотносить свою позицию с Лондоном и Вашингтоном. Администрация Франсуа Олланда также рассчитывает, что поддержка США и Британии поможет ей усилить позиции в Средиземноморье.

Турецкий фактор

На протяжении последнего года Анкара занимала недружественную позицию по отношению к режиму Башара Асада: от осуждения действий правительства Сирии до создания лагерей беженцев на границе. В июле позиция Турции ужесточилась. В СМИ появилась серия публикаций о поддержке турецкой армией повстанцев. 29 августа президент Башар Асад обвинил Турцию в пособничестве оппозиции.

Жесткая позиция Турции обусловлена двумя причинами. Во-первых, турецкий истеблишмент опасается дестабилизации Курдистана. Во-вторых, Анкара стремится продемонстрировать свою роль ведущей региональной державы. Свержение режима Башара Асада позволит расширить сферу влияния Турции на Ближнем Востоке.

Но в жесткой позиции администрации Эрдогана есть потенциально опасные моменты для Турции. Анкара рискует быть втянутой в боевые действия вблизи собственных границ. На Ближнем Востоке турецкое правительство начнет восприниматься как младший партнер США, а не как самостоятельный игрок. Могут ухудшиться отношения с Россией, которые последние 10 лет стали новым ресурсом Анкары. Однако пока турецкое правительство полагает, что выгоды от вмешательства в Сирию перекрывают издержки.

Россия и КНР: стратегия предотвращения

Россия и КНР изначально занимают жесткую позицию по отношению к возможности иностранного вмешательства в Сирию. За минувший год Москва и Пекин дважды воспользовались правом вето в СБ ООН. На Пекинском саммите 7 июня 2012 года все члены ШОС заявили о недопустимости военного вмешательства в сирийский конфликт.

С начала 1990-х годов российская и китайская дипломатия выступали против стратегии принудительной смены режимов. Позиция по Сирии – часть этой стратегии.

Немалое значение имеют также итоги ливийской войны. В Москве и Пекине полагают, что страны НАТО превысили полномочия, предоставленные им Резолюцией СБ ООН 1973. Отсюда – стремление не повторить подобный сценарий в Сирии.

Но стратегия России и КНР пока сводится к удержанию в Сирии системы посредничества ООН. Такая позиция позволяет сохранять режим переговоров Башара Асада с умеренной частью оппозиции. Но в случае усиления боевых действий усилятся попытки использовать ООН в целях легитимизации прямого внешнего вмешательства, прежде всего со стороны НАТО.

Для Сирии такой поворот событий не сулит позитива. США при поддержке Британии склоняются к возможности силового решения сирийской проблемы. Россия и КНР используют механизмы ООН для блокировки этого процесса. Сирийский кризис начинает занимать непропорционально большое место в отношениях между «великими державами».