Перспективы "перезагрузки"

В Гонолулу состоялась встреча Дмитрия Медведева и Барака Обамы.
Фото Reuters

Осенью в российско-американских отношениях возросла эмоциональная напряженность. На официальном уровне Москва и Вашингтон отрицают наличие кризиса. Но параллельно стороны обмениваются жесткой риторикой или недружественными жестами вроде взаимного введения черных визовых списков. В СМИ зазвучали призывы «перезагрузить перезагрузку».

За этими разногласиями скрывается серьезный психологический кризис. Россия и США выполнили первоначальные задачи политики «перезагрузки». Однако Москва и Вашингтон не смогли выработать новую – позитивную – повестку российско-американских отношений. Есть опасность, что политика «перезагрузки» может повторить неудачную судьбу предыдущих попыток российско-американского сближения.

Задачи «перезагрузки»

Материально-технической основой российско-американских отношений остается взаимное ядерное сдерживание. Россия и США строят свои отношения на основе: 1) взятия в заложники стратегического потенциала другой стороны; 2) воздействия на волю противоположной стороны посредством угрозы нанесения неприемлемого ущерба. Экономические связи остаются на низком уровне. Действующая с 1974 года поправка Джексона–Вэника блокирует введение нормального режима в торговле.

Россия при этом – ключевая страна с точки зрения стратегических приоритетов США. В СМИ часто звучит тезис о снижении роли России в американской внешней политике. Но это не так. Россия остается единственной страной, которая технически способна уничтожить Соединенные Штаты и производить сопоставимые с ними типы вооружений. Поэтому для США приоритетной задачей остается сокращение российского стратегического потенциала, а для России – сохранение паритета с Вашингтоном.

В основе политике «перезагрузки» были, таким образом, объективные причины. Первая – опасность коллапса режима контроля над вооружениями. 31 декабря 2009 года завершал действие Договор СНВ-1 (1991). Договор СНП (2002), действующий до 31 декабря 2012 года, не имел собственного механизма инспекций.

Вторая – необходимость снижения угрозы военного столкновения России и США. В ходе «пятидневной войны» в августе 2008 года Москва и Вашингтон впервые после 1983-го подошли к грани регионального военного конфликта. Подобные сценарии могли повториться в Центрально-Восточной Европе.

Третья – стремление администрации Барака Обамы выяснить, на каких условиях Россия готова к крупному сокращению стратегического потенциала. В Пражской речи 5 апреля 2009 года президент США призвал Россию пойти на глубокие (до 75%) сокращения стратегических ядерных сил (СЯС), ликвидировать тактическое ядерное оружие (ТЯО) и перейти к модели «виртуального сдерживания», то есть состоянию, когда боеголовки хранятся отдельно от стратегических носителей. Эти приоритеты были закреплены в документе «СНБ-2010».

Выработанные в 1989 году правила «Вайомингского компромисса» предусматривали: 1) разделение переговоров по ПРО и СНВ; 2) приоритетность сокращения тяжелых МБР; 3) допустимость наличия возвратного потенциала и 4) исключение крылатых ракет из стратегического баланса. Но в 2009 году Россия настояла на ревизии «Вайомингского компромисса». Нынешний Договор СНВ от 8 апреля 2010 года (или СНВ-3) снизил стратегические потенциалы до 1550 единиц у каждой из сторон и зафиксировал новые правила стратегического диалога. Россия согласилась сохранить возвратный потенциал и отказалась включать в переговоры проблему крылатых ракет. Соединенные Штаты согласились на взаимосвязь переговоров по ПРО и СНВ, а также отказались от приоритетности сокращения тяжелых МБР. Коллапс системы контроля над вооружениями был предотвращен.

Вашингтонская развилка

Переломным моментом «перезагрузки» стала встреча президентов Барака Обамы и Дмитрия Медведева в Вашингтоне 24 июня 2010 года. К этому времени у сторон возникли разногласия по трактовке преамбулы Договора СНВ, которая фиксировала взаимосвязь переговоров по ПРО/СНВ. Россия разработала проект дополнительного протокола к договору, касающийся ПРО. Однако администрация Обамы отказалась от этого проекта. Белый дом предложил Москве подписать декларацию о сотрудничестве в сфере ПРО. Но за минувшие 15 лет Россия и США подписали как минимум пять подобных деклараций, которые выполнены не были. Стороны ограничились совместным заявлением о намерении сотрудничать в области наблюдения за пусками баллистических ракет.

В итоге Вашингтонского саммита администрация Обамы сделала вывод: Кремль не пойдет на глубокие сокращение СЯС без адекватных уступок США. Российская сторона увидела неготовность США к компромиссу по ПРО. Американцы не видели, на какую уступку со стороны России они могли бы разменять ограничение работ в области ПРО. Задача политики «перезагрузки» сузилась до поиска компромисса по противоракетной обороне ради сохранения Договора СНВ.

В последующие полтора года разрешить проблему ПРО стороны не смогли. На Лиссабонском саммите НАТО 20 ноября 2010 года Россия и страны альянса договорились искать компромисс в рамках проекта ЕвроПРО. Но 9 января 2011 года Совет НАТО принял решение, что система ЕвроПРО альянса будет развертываться отдельно от России. Переговоры в Сочи (4 июля 2011 года) не завершились успехом. Поиск компромисса отложен до Чикагского саммита Россия–НАТО в мае 2012 года. Провал переговоров по ПРО может привести к коллапсу Договора СНВ и всей системы «Пражского компромисса».

Региональные проблемы

Стратегические противоречия дополнялись ростом трений по региональным проблемам. Во-первых, стороны не согласовали повестку переговоров по европейской безопасности. Российский проект Договора европейской безопасности (ДЕБ) был отклонен странами НАТО зимой 2010 года. «Евро-атлантическая инициатива безопасности» по-разному трактуется в Москве и Вашингтоне. Россия стремится включить в нее проблемы контроля над вооружениями в Европе, прежде всего подключить к переговорам Британию и Францию. США видят ее приоритет в урегулировании конфликтов на территории бывшего СССР.

Во-вторых, возник комплекс противоречий вокруг Центральной Азии. В 2009 году Кремль и Белый дом расширили сотрудничество по Афганистану. Но на Лиссабонском саммите НАТО озвучила программу вывода войск из Афганистана к 2014 году. В Москве опасаются, что американцы оставят в наследство большую региональную войну. Недоверие России вызывают усилившиеся осенью 2011 года попытки США подключиться к работе Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

В-третьих, России и США не удалось создать механизм сотрудничества в АТР. Администрация Обамы выдвинула ряд проектов: от ускорения интеграционных процессов в АТЭС до создания «Северной альтернативы АСЕАН». Россия отклонила эти инициативы. В Москве опасаются, что Вашингтон под видом интеграционных проектов попытается ослабить контроль Центра над дальневосточными регионами.

Сценарии после 2012 года

Противоречия усилили противников «перезагрузки». Российские оппоненты утверждали, что не стоило идти на уступки по СНВ, если США не уступили по ПРО. Американские оппоненты задавали вопрос: стоило ли Белому дому снижать активность в СНГ, если Россия не пошла на уступки в области разоружения? «Дело Магнитского» и «дело Бута» позволили заострить внимание на этих проблемах.

В США критика «перезагрузки» усилилась после решения премьер-министра Владимира Путина баллотироваться на пост президента. Это не случайно. Администрация Обамы часто вбрасывала в СМИ тезис о том, что цель «перезагрузки» – противопоставить «либеральную» линию Медведева «консервативной» линии Путина.

Возникают три сценария развития двусторонних отношений после 2012 года. Первый – негативный. Он предполагает демонтаж «перезагрузки» и возвращение к «малой конфронтации» России и США 2007–2008 годов. Второй сценарий стагнационный. Двусторонние отношения ограничатся поиском компромисса в области контроля над вооружениями. Но других сфер взаимодействия почти не будет.

Третий сценарий можно назвать позитивным. Стороны продолжат искать развязку трудностям переговоров по ПРО/СНВ и разрабатывать позитивную повестку двусторонних отношений. Ее основой может стать «кодекс поведения» по четырем направлениям: 1) обязательства на случай конфликта с третьими странами; 2) повестка переговоров по контролю над вооружениями в Европе; 3) нормы диалога между НАТО и ОДКБ и 4) определение проблем безопасности в Центральной Азии.

Позитивный сценарий не означает, что Россия и США откажутся от конфликтной модели взаимного ядерного сдерживания. Не исчезнут и серьезные разногласия по региональным проблемам. Но параллельно Москва и Вашингтон могут попытаться развивать стабилизирующие экономические связи. Основой для диалога пока остаются американское содействие выступлению России в ВТО и развитие экономических связей в АТР. Обе эти проблемы стали темами встречи президентов Обамы и Медведева в Гонолулу.