Николай Сурков
Похороны погибших в результате инцидента с «Флотилией свободы» вылились в Турции в массовые акции протеста против политики Израиля.
Фото Reuters
События вокруг задержания израильскими ВМС гуманитарного каравана судов, направлявшегося в сектор Газа, заставили мировые СМИ и специалистов-политологов говорить о новой роли Турции на Ближнем Востоке.
Конвой раздора
Напомним, 31 мая ВМС Израиля перехватили в международных водах шесть судов «Флотилии свободы», намеревавшихся прорвать блокаду и доставить в Газу груз гуманитарной помощи. В ходе абордажа флагмана гуманитарного каравана – турецкого парома Mavi Marmamra – израильские коммандос натолкнулись на неожиданно ожесточенное сопротивление пропалестинских активистов и применили оружие. В результате погибли девять правозащитников, граждан Турции. После инцидента Израиль отверг предложение генсека ООН Пан Ги Муна о создании международной комиссии, заявив, что у него есть право провести самостоятельное расследование.
С осуждением действий израильских военных выступили многие государства, включая Россию и страны Евросоюза, однако наиболее резкой была реакция Турции, которая до недавних пор считалась едва ли не главным партнером Израиля в мусульманском мире.
Анкара отозвала своего посла из Тель-Авива, отменила совместные военные учения и призвала Израиль прекратить блокаду 1,5-миллионной Газы. Более того, премьер Реджеп Тайип Эрдоган изъявил готовность отправиться к берегам Газы на борту военного корабля, спровоцировав резкую реакцию Израиля.
Кроме того, турецкие власти заявили, что израильское расследование будет необъективным, и призвали к созданию независимой комиссии под эгидой ООН. «Одностороннее израильское расследование не имеет для нас никакой ценности. Мы хотим, чтобы была создана комиссия под прямым контролем ООН», – заявил в минувший понедельник турецкий министр иностранных дел Ахмед Давутоглу. «Если Израиль не примет во внимание требования Турции, то Турция имеет право пересмотреть двусторонние отношения и принять меры», – добавил глава турецкого МИДа.
Решительные действия Анкары породили слухи об отказе Турции от дружбы с Израилем ради развития отношений с ее арабскими соседями и стремлении Анкары играть более активную роль на Ближнем Востоке.
Новые внешнеполитические приоритеты
Хотя турецкие эксперты и дипломаты в один голос говорят, что основным приоритетом внешней политики Анкары по-прежнему остается вступление в ЕС, они признают, что в последние годы Турция заметно активизировала свою ближневосточную политику.
Здесь надо отметить, что Турция как член НАТО долгое время была связана требованиями блоковой дисциплины, которые диктовали ей жесткую ориентацию на США и их союзников. В то же время ее отношения с соседними странами складывались достаточно сложно.
Так, еще в 90-е годы, когда у власти находились тесно связанные с армией националисты, отношения Турции с Сирией носили враждебный характер, а аналитики даже обсуждали возможность войны из-за раздела водных ресурсов. До сих пор граница между двумя странами с сирийской стороны более всего напоминает укрепленный район.
Тогда же пика достигли отношения Турции с Израилем. В 1996 году страны подписали соглашение о сотрудничестве в военной сфере, в рамках реализации которого израильские фирмы получили многомиллионные контракты на модернизацию турецкой военной техники. Кроме того, до последнего времени осуществлялись поставки различного вооружения, в том числе управляемых ракет и беспилотных самолетов-разведчиков. Как полагают наблюдатели, именно связи по военной линии стали стержнем турецко-израильского партнерства.
Ситуация стала меняться в 2000-е годы, после прихода к власти в Турции Партии справедливости и развития (ПСР), которую на Западе считают умеренно исламистской. Она провозгласила курс на налаживание отношений с соседями – в частности, по ближневосточному региону: Ираком, Сирией и Ливаном. Новая политическая элита страны придерживается той точки зрения, что Турция должна быть окружена друзьями: это поможет развитию экономики и позволит сократить военные расходы.
В турецком истеблишменте также бытует мнение, что если Анкара не будет развивать отношения с Ливаном, Сирией или с контролирующим сектор Газа палестинским движением ХАМАС, то она отдаст все на откуп Ирану, который конкурирует с ней за влияние на Ближнем Востоке.
Дипломатическая пикировка с Израилем из-за абордажа «Флотилии свободы» – яркое, но далеко не первое проявление активизации турецкой ближневосточной политики.
До этого, например, были сирийско-израильские переговоры, которые проходили осенью 2008 года в Стамбуле при посредничестве турецких дипломатов и сулили прогресс на этом треке мирного процесса. Однако конец этим переговорам положила операция «Расплавленный свинец» в Газе, которая стала серьезным ударом по престижу Эрдогана.
Другой пример новой ближневосточной политики Турции – ее особая позиция по иранской ядерной проблематике. Еще в прошлом году, когда премьер Эрдоган прибыл с визитом в Тегеран, он назвал политику Запада в отношении Исламской Республики несправедливой. Анкара решительно выступает против усиления международного давления на Тегеран, что она еще раз продемонстрировала в ходе недавнего обсуждения в ООН четвертого раунда санкций. Турция также разработала совместно с Бразилией новую схему обмена иранского низкообогащенного урана на топливо для тегеранского исследовательского реактора.
 Турецкий премьер Эрдоган лично приветствовал активистов, пострадавших во время израильского абордажа. Фото Reuters |
Как отмечают специалисты, процесс сближения с соседями по региону помимо политической имеет и значимую экономическую составляющую, поскольку эти страны представляют собой важный рынок для турецких товаров. А в них весьма заинтересована главная социальная опора ПСР – это новая турецкая буржуазия, которая начала набирать силу в 80-е годы благодаря реформам Тургута Озала. Так, улучшение отношений с Сирией сопровождалось впечатляющим ростом товарооборота. Турецкие компании активно осваивают рынок Ирака, где из-за войны практически отсутствует местная промышленность и практически любые товары приходится импортировать. Турецкие газеты пестрят объявлениями транспортных фирм, предлагающих услуги по доставке грузов в Ирак. Примечательно, что ботинок, брошенный в тогдашнего президента США Джорджа Буша-младшего иракским журналистом Мунтазером аз-Зейди, был именно турецкого производства. Таким образом, усилия на ближневосточном направлении приносят вполне ощутимые экономические дивиденды.
Инцидент с «Флотилией свободы» наглядно продемонстрировал, что Турция твердо намерена вернуться в число активных игроков на ближневосточной арене, потеснив таких признанных лидеров, как Саудовская Аравия и Египет.
Как представляется, следующим закономерным шагом Анкары, который бы подтвердил серьезность ее претензий, стало бы появление турецкого плана урегулирования арабо-израильского конфликта.
Разлад с Тель-Авивом
Одной из особенностей турецкой внешней политики на нынешнем этапе является охлаждение ее отношений с Израилем. Оно развивалось на фоне эскалации напряженности вокруг Газы, 1,5-миллионное население которой с 2007 года живет в условиях израильской блокады, началось охлаждение отношений Турции с Израилем. Так, после проведения Израилем в конце 2008 года операции «Расплавленный свинец», унесшей жизни по меньшей мере одной тысячи мирных палестинцев, премьер Эрдоган с трибуны мирового экономического форума в Давосе выступил с критикой в адрес Тель-Авива и вступил в ожесточенную полемику с президентом Израиля Шимоном Пересом. Осенью прошлого года из-за дипломатического скандала был отменен визит в Израиль главы МИД Турции. Знаковым явлением стала и трансляция по турецкому телевидению сериала «Эйрилик», в котором израильские спецслужбы показаны в весьма неприглядном свете.
По мнению зарубежных экспертов, для изменения политики Турции в отношении Израиля есть целый ряд причин. Во-первых, после прихода к власти Партии справедливости и развития Анкара стала налаживать отношения с арабскими странами, которые в большинстве своем все еще видят в Израиле врага.
Во-вторых, для пересмотра курса в отношении Израиля у нынешнего руководства Турции есть серьезные внутриполитические мотивы. Основной электорат ПСР – это люди, глубоко сочувствующие палестинцам, и руководство партии не может этого не учитывать. Особенно в условиях, когда политическая борьба в самой Турции носит напряженный характер и соперники ПСР всеми силами пытаются помешать проведению предлагаемых реформ. Кроме того, как отмечают в доверительных беседах некоторые турецкие политологи, у ПСР имеется и «кровная» обида на Израиль, спецслужбы которого якобы пытались по просьбе кемалистских кругов скомпрометировать партию и помешать ее приходу к власти.
