Александр Караваев
Главы государств Содружества в очередной раз соберутся на саммит весной в Москве.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Очередной импульс активизации социально-экономических связей постсоветского пространства, завязанных на Россию, Москва наметила осуществить в течение 2010 года – периода председательства в СНГ. Первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил о намерении к весне собрать от президентов стран-участников их предложения относительно апгрейда организации, привести их к единому знаменателю, а затем утвердить на очередном саммите. Шувалов уже начал встречаться с представителями глав – участников СНГ. В этой связи возникает два вопроса. Станут ли в Москве всерьез готовить рывок в интеграции или продолжат поддерживать имитацию первостепенного внимания к этому делу, используя новомодную «модернизационную» риторику?
Назначение «путинского маршала» Шувалова национальным координатором РФ по делам СНГ должно говорить о серьезности намерений. В его обязанности на этом посту входит контроль за реализацией принятых в рамках СНГ документов, а также координация деятельности госорганов по вопросам сотрудничества. Напомним, за его плечами успешно подготовленный G8, затем весной 2008 года он оказался в роли дублера премьера Путина при подготовке и согласовании «Концепции-2020». Правда, Шувалов также курировал проект «удвоения ВВП к 2010», и вышел облом, но, с другой стороны, это закономерный результат существующей модели хозяйствования. Поэтому Шувалов в числе потенциальных кандидатов на место премьера. А сегодня закрепление за Шуваловым постсоветских проектов интеграции (включая ТС ЕврАзЭС), безусловно, поднимает их статус.
Еще в этой связи уместно вспомнить недавнее высказывание Путина относительно дальнейшего развития Таможенного союза: «С 1 января 2012 года перед нами стоит следующая, более амбициозная задача – выйти на Единое экономическое пространство. Это еще более глубокая степень интеграции». Просматривается очевидная линия. Десять лет назад Путин вышел на арену постсоветского пространства как раз с идеей интеграции в рамках ЕврАзЭС. К 2010 году мы получили Таможенный союз. Если дальше все сложится, как планирует премьер, такое экономическое объединение с населением в 170 млн. человек сможет стать точкой притяжения капиталов и передовых технологий, станет интересным для других участников СНГ. Есть даже версия, что так готовится очередная политическая платформа для российского лидера – «лидер Евразии после 2012 года».
Но вернемся в реалии. Очевидно, что сотрудничество с СНГ так и не стало приоритетом для Москвы, оставаясь лишь декларацией публичных внешнеполитических документов. Верно и то, что многие путинские обещания обесценились. Большинство афишируемых как долгосрочные, стратегии на деле оказывались элементами политических манипуляций, влияющих лишь на аппаратные игры. То же может статься и с нынешним апгрейдом СНГ.
Но посмотрим с оптимистической стороны, в любом случае будет проделана какая-то работа и даже определенные позитивные результаты могут быть достигнуты. С чем же будет иметь дело Шувалов? В СНГ выделяется четыре блока: политический, социально-экономический, гуманитарный и вопросы безопасности. Кроме последнего, три из них будут затронуты вниманием Шувалова. Вероятно, за основу модернизации будет взята Стратегия экономического развития СНГ на период до 2020 года, именно в этом документе заключается вся проблематика развития организации. Ее подписали в ноябре 2008-го премьеры девяти государств, включая даже Украину, Молдавию и Азербайджан, но с рядом оговорок. Азербайджан, к примеру, не стал подписывать стратегию в части согласованного транзита и реализации энергоресурсов. Молдавия согласилась со стратегией, за исключением формирования Единого информационного и гуманитарного пространства в рамках СНГ. Украина подписала, за исключением положений, которые могут противоречить правовым параметрам интеграции Украины в ЕС и договорным обязательствам, взятым Украиной как членом ВТО. Также Украина не собирается двигаться к интеграции системы образования и формировать общий рынок труда.
После избрания нового президента Украины практический интерес будут представлять оценки возможности евразийского крена Украины. Но вряд ли она станет более удобным партнером для интеграции с РФ, чем та же Белоруссия.
Думаю, что нужно отдельно говорить о реформе организации СНГ и отдельно о стратегии координации постсоветских государств, необязательно привязанной к конкретной организации. Термин «интеграция» в данном случае не очень подходит. Надо отметить, что одна из технических задач реформы уже осуществляется самими управляющими органами СНГ, а именно – инвентаризация соглашений, определение списка неработающих документов и прекращение их действия. Определенные шаги в этом направлении уже сделаны. Недавно Молдавия, Казахстан и Армения предложили ликвидировать Экономический трибунал СНГ. Каждый участник СНГ ежегодно расходует десятки тысяч долларов на участие в этой структуре, хотя со дня начала его работы в марте 1995 года рассмотрено лишь 65 дел.
Эта судебная инстанция доказала свою неэффективность. Есть и другие претенденты на секвестр, так что по этому пути необходимо идти дальше. Потребуется грамотно составить повестку модернизации аппарата управления СНГ, не смешивая с теми проблемами, что рождены постсоветским транзитом и принципиально не могут быть решены никакими организациями в принципе, как, например, эгоизм национальных элит или этнотерриториальные конфликты.
В принятой Стратегии-2020 есть существенные пробелы – это образование и права человека. До сих пор не решены вопросы взаимного признания дипломов, не отрегулированы механизмы сотрудничества вузов СНГ. Скажем, программы обмена студентами зависят от энтузиазма и средств самих вузов и не подкреплены бюджетами. Не существует практики волонтерских стажировок, что очень важно как для России в плане поддержания русскоязычного пространства, так и для стран СНГ, стремящихся к продвижению своей гуманитарной политики в России. Все это до сих остается уделом экспертных дискуссий, но именно эти механизмы обустраивают наше общее поле. Наконец, в рамках СНГ уместно ставить вопросы обеспечения прав человека и полноценной работы судебной системы. Здесь, конечно, возникает недоверие к России, связанное с политическими страхами властей СНГ по отношению к мотивам поддержки русскоязычных меньшинств и диаспоры. При должном развороте политики подобные обеспокоенности можно снять: российские НПО/НКО могли бы обучать и поддерживать гражданские инициативы, связанные с правами собственников, потребителей, делиться методами борьбы с произволом местных чиновников. Почему бы и нет? В начале февраля Дмитрий Медведев подписал указы о создании Фонда поддержки публичной демократии и Совета по международным делам, возможно, они и станут разрабатывать стратегию на этом направлении. Есть смысл двигаться этим курсом, учитывая близость режимов «авторитарной демократии» России со многими государствами СНГ и похожий опыт управляемой демократизации.
