Алексей Фененко 1 февраля Министерство обороны США представило «Четырехлетний обзор оборонной политики». «Четырехлетний обзор» – это помимо прочего еще и первый программный внешнеполитический документ администрации Барака Обамы.
На первый взгляд в обзоре нет фундаментальных новаций по сравнению с предыдущими документами. Идея роста опасности со стороны Китая была зафиксирована в «Национальной военной стратегии 1995 года». Тезис о повышении опасности со стороны «новых вызовов» – в клинтоновской СНБ-1996. Предложение перейти от установки на ведение двух больших войн на разных театрах к противодействию множественным угрозам по всему миру было предложено Советом по внешней политике США в 2001 году. Намерение сместить акцент на развитие сил быстрого реагирования оформлено Пентагоном в 2003 году в виде концепции «совместных специальных операций». Возникает ощущение, что Пентагон подготовил сводку стратегий, принятых после 1989 года.
И все же новизна в документе есть. В новом обзоре присутствует стратегический подтекст. Его основная направленность – критика предшествующей администрации Джорджа Буша и создание задела для последующих преобразований.
Неэффективность республиканцев
Во-первых, документ заставляет задуматься об эффективности политики республиканцев. Авторы обзора привели целый список «новых вызовов» национальной безопасности США. Это сохраняющаяся экономическая, военная и политическая неопределенность. Неясность последствий быстрого подъема Китая и Индии. Распространение в процессе глобализации новых технологий, включая технологии двойного назначения. Неконтролируемое расползание оружия массового уничтожения (ОМУ) и угроза его попадания в руки террористических сетей. Возможный коллапс «слабых» ядерных держав, очевидно, Пакистана. Не говоря уже о таких трудных проблемах, как нелегальная миграция, всплески межэтнических противоречий, быстрая урбанизация, истощение ресурсов (прежде всего энергетических) и изменение климата.
Все эти «новые вызовы» на самом деле не новы. Впервые они были перечислены в «Стратегии национальной безопасности» 1991 года, затем в «Стратегиях национальной безопасности» 2002 и 2006 годов. Зачем менять американскую военную политику, если набор вызовов остался прежним? Ответ напрашивается сам собой: предшествующая администрация не нашла эффективной стратегии для борьбы с «новыми угрозами».
Во-вторых, меняется оценка Пентагоном военных кампаний в Афганистане и Ираке. Министр обороны США Роберт Гейтс подчеркивает, что эти операции были включены впервые в обзор как долгосрочные приоритеты. Но задачи, поставленные перед американскими вооруженными силами, по сути, не отличаются от тех, что приводились при Буше-младшем. Интереснее другое. Читая те же самые рекомендации, что давала администрация Джорджа Буша, хочется задать вопрос: «Почему за минувшие восемь лет американская армия так и не смогла одержать победы в этих конфликтах?» Американские эксперты стараются не проводить параллели с действиями Советской армии в афганской войне 1979–1989 годов. Но регулярные военные операции – как будто удачные, но не приносящие окончательной победы – все сильнее напоминают о реалиях 1980-х годов. Появляется ощущение, что американцы действуют не намного лучше СССР. Отчего так происходит – авторы обзора предпочли не рефлексировать. Но повод задуматься у читателя есть.
В-третьих, обзор подводит к мысли о необходимости проведения военных преобразований. Формально его рекомендации не так уж революционны. Они включают развитие сил специальных операций (ССО), увеличение парка беспилотных летательных аппаратов, расширение парка вертолетов, создание новых типов палубных бомбардировщиков, крылатых ракет и систем ПВО театра военных действий. Все это было впервые упомянуто в пентагоновском обзоре 1996 года «Единая перспектива-2010» и с тех было повторено почти в каждом военном документе администрации Буша-младшего.
Настораживает иное. Авторы обзора старательно используют термин «изменение баланса сил» (rebalancing the Force). По-английски этот термин означает изменение соотношения различных компонентов вооруженных сил – меняющуюся пропорцию между ними. Похоже, что предшествующие подходы к военной политике США были «несбалансированными», то есть не совсем верными. Этот вывод дополняется идеей провести ревизию научно-исследовательских работ, закрыв «нерентабельные» проекты. Закономерен вопрос о том, когда и почему был дан старт «несбалансированным» подходам и нерентабельным проектам? И если это была ошибка, то до какой степени нужно пересматривать предшествующие документы?
Потребность в переменах
За этими недомолвками скрывается общая проблема. В конце ХХ века американцы изобрели новый тип войны как своего рода «наказания» определенных государств. Такая война предполагает не захват их территории, а разрушение экономической инфраструктуры и создание условий для последующей смены режима. Военные конфликты 2000-х годов доказали, однако, что не каждый субъект можно «наказать» ракетно-бомбовыми ударами. Возникли войны нового типа, когда противник продолжает сопротивляться и после разрушения инфраструктуры или просто не принимает предложенный американцами режим. Вырабатывать стратегию ведения войны в таких условиях американцам надо. Как именно действовать в таких случаях, похоже, пока не знает никто.
Другая проблема – «бюрократическая перегрузка». За минувшие 20 лет в Америке было принято много документов, предлагающих разнообразные стратегии борьбы с «новыми вызовами». Но к концу 2000-х годов американцы обнаружили, что количество стратегий множится, а «вызовы» остаются прежними, то есть никуда не исчезают. Стратегии правильны, но все менее выполнимы. Не означает ли это, что под прикрытием постоянных рапортов об успехах в американской военно-политической системе происходит накопление внешне незаметных, но неблагоприятных процессов?
Напрашивается историческая параллель. В 1983 году новый генсек ЦК КПСС Юрий Андропов выдвинул лозунг: «Мы плохо знаем общество, в котором живем». Эффект оказался неожиданным: от скрытой делигитимизации партийно-идеологических органов (по логике: «Кто мешал вам за столько лет узнать это общество?») до нарастания запроса в обществе на реальные перемены. Подобно андроповскому призыву, обамовский обзор не выдвигает программы военных реформ. Но ощущение необходимости перемен в нем присутствует. Скорректирует ли администрация Обамы военную политику США или продолжит накопление внешне правильных, но все менее реализуемых стратегий?
Дарья Гармоненко