С кем дружить?

Несмотря на некоторые сложности, Вашингтону удалось сохранить авиабазу в бишкекском аэропорту «Манас».
Фото Reuters

2009 год был очень богатым на события в мировой политике, которые серьезным образом повлияли на ход политических и экономических процессов в Центральной Азии. Ведущие мировые державы в условиях глобального финансового кризиса и ухудшающейся ситуации в Афганистане пытались не потерять свои позиции в регионе и расширить влияние. В результате внешние факторы вкупе с активностью самих стран региона серьезным образом меняют геополитическую картину.

Приход к власти в США Барака Обамы привел к смене приоритетов американской политики на Евразийском континенте. Во главу угла был поставлен Афганистан. Обама объявил о намерении отправить в Афганистан в ближайшие полгода дополнительно 30 тыс. американских военнослужащих. В результате численность американского воинского контингента должна составить 98 тыс. человек. Рост напряженности в Пакистане привел к тому, что странам Центральной Азии была отведена роль ключевых транзитных игроков антитеррористической операции в соседнем Афганистане. Пятерка стран региона соревновалась в том, кто предоставит наилучшие условия для транзита американских и европейских грузов. В итоге Вашингтону удалось сохранить авиабазу в бишкекском аэропорту «Манас», переименовав ее в Центр транзитных перевозок, а также договориться с остальными странами о транзите невоенных грузов через их территорию.

Военное присутствие в Центральной Азии является одним из важнейших механизмов американской внешней политики. В то же время нельзя не отметить, что США до сих пор не имеют экономических интересов в регионе, за исключением, пожалуй, нескольких крупных проектов в Казахстане. А это не может не сказываться на уровне влияния Вашингтона на фоне роста экономической активности основных конкурентов. Примечательно, что американская дипломатия начала предпринимать шаги для исправления ситуации. Так, 10 ноября в Бишкеке прошла представительная конференция Doing business with the USA, на которой ее организатор Министерство торговли США предложило создать базу для совместных экономических киргизско-американских проектов.

Неформальным лидером в Центральной Азии в 2009 году за счет масштабной экономической экспансии в регионе стал Китай. Уже к концу 2008 года Пекин контролировал пятую часть общей нефтедобычи в Казахстане. В минувшем году позиции еще более укрепились за счет достигнутых в апреле договоренностей о предоставлении республике кредита объемом 10 млрд. долл. на финансирование покупки Астаной доли в совместной казахстанско-китайской нефтегазовой компании «Мангистаумунайгаз» и восполнение дефицита наличных средств в условиях экономического кризиса. Построена вторая ветка нефтепровода Кенкияк–Кумколь протяженностью 761 км и мощностью 20 млн. тонн. И запущен газопровод Западный Казахстан – Китай. Таким образом, за счет развития трубопроводной системы соседнего Казахстана КНР рассчитывает включиться в борьбу за каспийские энергоресурсы.

В декабре состоялся запуск одного из крупнейших региональных проектов – газопровод Туркменистан–Узбекистан–Казахстан–КНР, который уже в ближайшей перспективе должен серьезно поменять геоэкономическую картину в Центральной Азии.

За счет масштабной экономической экспансии Пекин создает базу для долгосрочного присутствия в регионе и даже серьезного доминирования. При этом власти КНР предпочитают не вмешиваться в российско-американскую борьбу за политическое влияние в регионе, а наблюдают за ней со стороны и без лишнего шума продвигают свои экономические интересы. Вступление в силу Лиссабонского договора, а также избрание президента ЕС и руководителя Европейской службы по внешним делам является попыткой выстроить единую внешнюю политику, в том числе и в отношении стран Центрально-Азиатского региона, которому отводится роль одного из основных поставщиков энергоресурсов в обход России. И если пока единая Европа не предпринимает конкретных шагов по снижению зависимости от поставок российского топлива, то ведущие европейские державы сами активно выстраивают отношения со странами региона. В апреле немецкий концерн RWE AG подписал с правительством Туркменистана меморандум о своем участии в разведке и добыче углеводородов на туркменском шельфе Каспийского моря. Заметным игроком становится Италия. Так, в ноябре этого года Рим с официальными визитами посетили президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и туркменский лидер Гурбангулы Бердымухамедов. Большой резонанс вызвал октябрьский блицвизит французского президента Николя Саркози в Астану, по итогам которого было подписано 24 соглашения в энергетической, атомной, авиастроительной сферах на общую сумму 6 млрд. долл. А в феврале запланирован визит Бердымухамедова в Париж.

Таким образом, ЕС в отличие от США в своих отношениях со странами Центральной Азии делает ставку на совместные экономические интересы. Кроме того, европейские страны целенаправленно продвигают в регионе свои технические регламенты, стандарты качества, создавая базу для дальнейшего расширения влияния.

На фоне активности основных конкурентов и их успехов достижения России выглядят скорее скромно. Москва по-прежнему остается важным геополитическим игроком в регионе и имеет серьезное влияние, но в последнее время все заметнее становится сужение ее возможностей продвигать свои интересы в Центральной Азии. В то время как идет реализация конкурирующих маршрутов, не сдвигается с мертвой точки вопрос расширения стратегически важного для России нефтепровода КТК. Нет ясности с перспективой строительства Прикаспийского газопровода.

Более того, появляются тревожные новости о разногласиях России с ее ближайшими союзниками. Казахстан недоволен проблемой регулярных аварий при запусках космических кораблей. И это в условиях, когда с 1999 года по нынешнее время Россия заплатила Казахстану 1 млрд. 265 млн. долл. в качестве арендной платы за Байконур. Таджикистан в пику России своими силами строит Рогунскую ГЭС. Узбекистан, в свою очередь, в конце прошлого года вышел из ЕврАзЭС, а в этом году до минимума снизил участие в ОДКБ.

Не все гладко и в отношениях с одним из самых последовательных союзников России в регионе – Киргизией. Несмотря на предоставление Москвой безвозмездной помощи размером 150 млн. долл. и кредита в 300 млн. долл., Бишкек так и не вывел американскую базу в аэропорту «Манас», ограничившись лишь ее переименованием. Независимый аналитик Мелис Джунушалиев считает, что «решение руководства республики о переформатировании авиабазы в аэропорту «Манас» в Центр транзитных перевозок является едва ли не первым шагом в интересах республики на международной арене за последние несколько лет. Таким образом Киргизия пытается проводить многовекторную внешнюю политику».

В то же время не ясны перспективы еще двух важнейших для российских интересов проектов: размещения военной базы КСОР на юге республики и строительства Камбаратинской ГЭС-1. И в первом, и во втором случае одним из препятствий, тормозящих реализацию, является позиция соседнего Узбекистана. Строительство гидроэлектростанции на реке Нарын, так же как и планы Таджикистана возведения Рогунской ГЭС, вызывает острое несогласие Ташкента в связи с нерешенностью одной из ключевых общих проблем совместного водопользования в Центральной Азии. Размещение воинского контингента на юге Киргизии воспринимается Узбекистаном как попытка России встать на сторону одного из участников спора в условиях неопределенной границы и множества нерешенных региональных вопросов.

В условиях активизации ведущих мировых держав в Центральной Азии странам региона приходится делать непростой выбор, с кем и в каких сферах сотрудничать. От этого во многом будет зависеть не только будущее самих стран, но и обстановка в регионе и их взаимоотношения друг с другом.