Надежда Арбатова В июне заканчивается председательство Чехии в ЕС, во многом, как и предсказывалось, проблемное для России. Отношения России и ЕС в первое полугодие 2009 года в полной мере испытывали на себе воздействие двух кризисов – мирового финансового и экономического кризиса и недавнего политического кризиса на Кавказе. Причем воздействие этих кризисов носит разнонаправленный характер. Экономический кризис побуждает ведущие страны мира при всех разногласиях к большей согласованности действий по преодолению кризисных последствий, к формированию новых международных механизмов по предотвращению подобных явлений. Кавказский кризис, повлекший появление множества разделительных линий как внутри евро-атлантического сообщества, включая Россию и ЕС, так и внутри пространства СНГ, регенерирует прежние фобии и противоречия между партнерами. Не за горами председательство Швеции. Чего же ожидать России от нового председателя ЕС?
С одной стороны, Швеция для России – важнейший северный сосед, с общей историей, взаимопроникновением культур, торговыми и экономическими связями. Швеция – участник «Северного измерения», общего проекта сотрудничества ЕС, Исландии, Норвегии и РФ. Швеция в отличие от большинства стран ЕС не является членом НАТО, с которой на сегодняшний день у России наибольшее количество противоречий. С другой стороны, по классификации европейских политологов Марка Леонарда и Нику Попеску, Швеция по отношению к России принадлежит к категории «недружественных прагматиков».
Стокгольм практически всегда занимал сторону балтийских стран в их спорах с Москвой, будь-то разногласия вокруг «Бронзового солдата» в Таллине или польского мяса. Швеция негативно относится к газопроводу «Северный поток», который лоббирует Россия. Она была одним из самых жестких критиков действий России в конфликте вокруг Южной Осетии. И, наконец, именно Швеция вместе с Польшей инициировала в ЕС программу «Восточное партнерство», которое воспринимается Москвой не иначе как «дружба против России». Не исключено, что шведское председательство может оказаться для России еще более проблемным, чем чешское.
По определению, председательство той или иной страны в Европейском союзе должно быть направлено не на проталкивание собственных интересов, а на выработку консенсуса в ЕС по важнейшим внутренним и международным вопросам повестки дня. Вместе с тем каждая из стран, председательствующих в ЕС, формулирует приоритетные для нее направления, нередко связанные с конкретными регионами. Несомненно, что именно воплощение в жизнь «Восточного партнерства» будет одним из приоритетов шведского председательства. Напомним, что главная цель проекта – сближение ЕС с шестью странами бывшего СССР – Украиной, Молдовой, Азербайджаном, Арменией, Грузией и Белоруссией, расширение зоны экономической и политической стабильности к востоку от ЕС, предполагающее сотрудничество по четырем направлениям – развитие свободной торговли, оказание финансовой помощи, обеспечение энергетической безопасности и облегчение визового режима.
Россия, крупнейший восточный партнер ЕС, первоначально не была приглашена в качестве участника в эту программу, хотя допускалось, что она может участвовать в обсуждении некоторых инициатив локального характера, например, относящихся к Калининградской области. На саммите Россия–ЕС в Хабаровске (20–22 мая 2009 года) Москва все же получила формальное приглашение Брюсселя присоединиться к партнерству. Но главным остается вопрос, в каких формах Россия может участвовать в проекте, который разрабатывался без ее участия. Не ставя под сомнение легитимность «Восточного партнерства», можно поставить под сомнение его целесообразность. Без прямого российского участия эта инициатива, так же как и расширение НАТО, будет восприниматься Москвой как попытка вытеснения России из зоны ее жизненно важных интересов и, следовательно, наталкиваться на ее противодействие, что создаст прямую угрозу стабильности в этом регионе. Корректировка «Восточного партнерства» могла бы стать важной темой председательства Швеции, являющейся одним из авторов этого проекта.
Очевидно, что Швеции достанется в наследство и весь груз проблем, связанных с энергодиалогом России и ЕС. Война трубопроводов, расхождения между Москвой и Брюсселем по соглашению о модернизации украинской газотранспортной системы, сохраняющиеся противоречия по Энергетической хартии, – далеко не полный перечень проблем, свидетельствующих о том, что энергетическая сфера остается самой политизированной в отношениях России и ЕС. Наиболее наглядным подтверждением этого является негативная реакция Евросоюза на предложение Дмитрия Медведева о предоставлении синдицированного кредита Украине для обеспечения энергобезопасности Европы. Представляется, что главная причина отказа ЕС – не финансовая, а политическая – нежелание участвовать в своего рода «кондоминиуме» России и ЕС на пространстве СНГ. Вместе с тем создание международного пула с участием России и финансовых институтов ЕС с целью предоставления кредита Украине на закупки газа отвечало бы интересам всех заинтересованных сторон и способствовало бы деполитизации энергетической сферы.
Несомненно, что вопрос членства России в ВТО будет в центре внимания шведского председательства, учитывая его важность для дальнейшего развития торговых связей с Европейским союзом и упрощения процедуры прямых иностранных инвестиций в Россию. Не так давно министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт предупредил: «Если Россия в вопросах ВТО решит дать задний ход, то это будет плохо и для мировой торговой системы, и для самой России». Однако членство России в ВТО зависит как от четкости и однозначности позиции самой Москвы, так и от желания Брюсселя не на словах, а на деле поддержать своего партнера. Президент Дмитрий Медведев заявил в Хельсинки: «Мы готовы к полноформатному членству в ВТО ┘Надо просто, чтобы другие государства, от которых в конечном счете зависит процесс присоединения к Всемирной торговой организации, сделали соответствующие шаги». У Швеции при ее председательстве в ЕС есть реальный шанс сделать такие шаги.
От решения вышеназванных проблем будут зависеть и переговоры по новому базовому соглашению России и ЕС. Несмотря на позитивную оценку сторонами хода переговоров по соглашению, которое должно заменить действующее Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (СПС), сроки его заключения остаются неопределенными в большой степени из-за того, что ЕС увязывает ратификацию Россией Энергетической хартии с новым соглашением. Кроме того, не секрет, что в Европейском союзе сформировалось так называемое балтийской ядро из новых членов ЕС, с которыми у России сегодня наиболее проблемные отношения и которые неоднократно блокировали переговоры по новому соглашению. Ни членство этих стран в НАТО, ни в ЕС не устранило наследие тяжелого прошлого в их отношениях с Россией. Несомненно, история, связанная с советским прошлым, – важная составляющая отношений России и Новой Европы. Спокойный и объективный диалог по проблемам недавней истории способен оздоровить отношения между Россией и балтийскими государствами, очистить их сегодняшние отношения от накипи прошлого. Однако было бы крайне непродуктивным ставить конкретные вопросы сотрудничества между Россией и ЕС в зависимость от исторических обид отдельных стран.
Сумеет ли шведское председательство вывести из тупика энергодиалог России и ЕС, сблизить их позиции по «Восточному партнерству», продвинуть членство России в ВТО и переговоры по новому соглашению – вопрос в большой степени политической воли и ясного представления Брюсселя о том, чего он хочет от России. Если ЕС хочет видеть в России предсказуемого и жизнеспособного соседа, он должен выстраивать свое партнерство с Россией на том же фундаменте, что обеспечил успех европейской интеграции, – взаимозависимости, опирающейся на незыблемость правил, прозрачность и консенсус.
