Светлана Гамова
Это мост в Митровице делит ее надвое: до – территория албанцев, после – сербов.
Если косовский проект Евросоюза будет реализован успешно, а это предполагает одновременное вхождение в ЕС Сербии – без Косово и Косово – без территориальных претензий Белграда, то можно будет говорить о ноу-хау в мировом миротворческом опыте. Особый интерес такой опыт может представлять для России, которая позиционирует себя как главного миротворца на постсоветском пространстве. А в случае с Южной Осетией и Абхазией ее усилия можно сравнить с усилиями ЕС на Балканах. Окончательный результат этого соперничества станет известен через какое-то время, но пока можно зафиксировать предварительный итог: 1:1 на геополитическом поле и 0:1 в пользу Брюсселя на экономическом.
Проведя и удерживая разграничительную линию между противостоящими сторонами (в случае России это абхазы и южные осетины, с одной стороны, и грузины – с противоположной, а на европейских параллелях это косовские албанцы и противостоящие им сербы, как косовские, так и те, что живут в теперь уже соседней Сербии), РФ так же, как и ЕС, оплачивает счета новых независимых государств. Несмотря на то, что Москва не признает такого государства, как Косово, а Брюссель – Абхазию и Южную Осетию. Но цифры в счетах, надо заметить, существенно разнятся.
Сколько стоит государство построить?
По данным различных европейских миссий, которые сегодня работают в Косово, за три последних года, то есть со времени начала лоббирования Западом суверенных амбиций Приштины, в эту страну только ЕС вложил 2,5 млрд. евро. Кроме Европы новой стране помогают США (никто толком не знает, сколько сюда вбрасывают американцы), а также Саудовская Аравия (цифры и здесь не разглашаются). Но, по словам представителя сербской диаспоры Косово, профессора Рады Трайкович, именно Запад и эта арабская страна наполняют косовский бюджет. Госбюджет у Косово небольшой, если сравнить с бюджетами соседей, – 600 млн. евро. Но без фабрик, заводов, железной дороги, сельскохозяйственных ферм, без того, что обычно и составляет доходные статьи бюджета любого государства, и такую сумму собрать непросто. В правительстве Косово утверждают, что казну заполняют налоги. Но это утверждение звучит неубедительно: стройками и малым торговым бизнесом бюджетную дыру не закроешь. Правда, в регионе говорят о другом – нелегальном бизнесе – наркотрафике и торговле людьми. Но эксперты EULEX – европейской структуры, которая курирует в том числе и местные правоохранительные органы, эти слухи не подтверждают, а говорят больше о коррупции и других видах преступности. Несмотря на это, вопрос: откуда в стране деньги, которых хватает не только, чтобы сформировать бюджет, но буквально покрыть карту страны новостройками, – остается. Правда, как утверждает глава EULEX Рой Рив, косовары получают немалую донорскую помощь – 1,2 млрд. евро с прошлого года. Плюс поддержка албанской диаспоры за рубежом. Так или иначе, но Южная Осетия, восстановление которой после августовской войны прошлого года взяла на себя РФ, о такой помощи, какую получает Косово, может только мечтать. Стройки затеяны и там, однако, по словам лидера этой республики Эдуарда Кокойты, деньги, предназначенные федеральным Центром южным осетинам, не доходят до адресатов. Пока в Москве создаются комиссии для поиска тех, кто перевел государственные потоки на себя, в Косово как грибы после дождя поднимаются жилые дома – впечатление такое, что после войны каждый косовар получил по новому дому. Правда, здесь следует уточнить: каждый косовар албанской национальности. Местным сербам от западных щедрот не перепадает ничего: в правительстве Приштины уверяют, что бюджет формируется с учетом трат и на сербские анклавы, но, например, северная часть Митровицы, города на севере Косово, где живут преимущественно сербы, полностью снабжается Белградом и косовских денег не берет. Здесь в отличие от другой – «албанской части» Косово, ходят не евро, о сербские динары. Правда, в магазинах можно рассчитаться и единой европейской валютой, и евро возьмут с удовольствием, но зарплаты, пенсии и прочие социальные выплаты идут в динарах. Говорят, что Белград врачам, учителям и прочим специалистам из косовской Митровицы платит в полтора раза больше, чем собственным. Что вызывает недовольство не только у граждан Сербии, но и у косовских сербов, живущих в анклавах на юге Косово.
В правительстве Приштины признают, что преодолеть планку, установленную Белградом, который надеется таким образом поддерживать сепаратистский дух у своих соплеменников в Митровице, косовское правительство не может. По утверждению косоваров, независимо от национальности митровицкие врачи, например, получают в месяц 1 тыс. евро, в Приштине таких расценок нет.
 В монастыре города Печь иных прихожан больше нет. |
Территории важнее людей
Митровица – город, разделенный рекой Ибар на две части: албанскую и сербскую. До албанской – собственно Косово, а за сербской – через горы – Сербия. Оттуда косовским сербам поставляются продовольствие, промышленные товары, строительные материалы, через Митровицу они идут и на остальной рынок Косово. В сербской Митровице неспокойно. В последнюю неделю апреля чуть не каждый день здесь проходили акции протеста. По новостям Приштины шла информация о столкновениях сербов с международной полицией. В Митровице журналистам рассказали, что действительно на днях украинским военнослужащим из KFOR (Международные силы по поддержанию порядка) пришлось отбиваться от сербских радикалов, в результате есть пострадавшие.
По словам Рады Трайкович, Митровица – оплот косовских сербов, их последняя надежда. Если эта небольшая территория падет, то «сербов в Косово не останется, они растворятся в другой цивилизации».
Боязнь «раствориться» и желание сохранить свою культуру, веру, язык побуждают часть сербов стоять на позиции неподчинения Приштине, а остальных – добиваться децентрализации власти в Косово. «Это позволит нам контролировать 20% территории Косово, – объясняет Рада Трайкович, – и сохраниться».
Однако Приштина против уступок сербскому меньшинству. Особенно тех, которые касаются особого статуса мест их компактного проживания. Добившись самостоятельности для себя, перейдя из категории меньшинства (в Сербии) в категорию большинства (в независимом Косово), местные албанцы не хотят изменения статус-кво для оказавшихся в их положении сербов. Децентрализация – неприемлемый путь достижения гражданского мира, считает косовская власть. И обещает сербам хорошее отношение под доброе слово. Но сербы этому слову не верят. И требуют ответа за разрушенные сербские дома (по некоторым данным, из Косово бежали 220 тыс. сербов) и православные храмы (Рада Трайкович утверждает, что во время войны снесены и разрушены 150 православных храмов).
Сколько на самом деле было сербских беженцев, не сможет точно сказать никто: последняя перепись населения проводилась еще в бывшей Югославии. Как никто не может назвать количество живущих сегодня в Косово людей – от 1 до 2,5 млн. человек, полагают местные эксперты. А профессор Трайкович отмечает, что только 10% из них – сербы.
 Таких православных храмов в регионе более полусотни. Фото автора |
Казус ЕULEX
Любопытно, что, фактически взвалив на себя весь груз послевоенных проблем Косово, в том числе и защиту меньшинств, европейцы вызвали массу недовольства и со стороны сербов, и со стороны косовских албанцев. Первые не могут простить страны, представители которых признали независимость Косово, а вторые уже тяготятся европейским управлением: практически ни один госорган в стране не функционирует без контролеров из ЕС, даже суды, прокуратура и полиция. Европейцы пытаются «подогнать» новоиспеченное государство под евростандарты и в ответ получают граффити на стенах Приштины: перечеркнутые названия европейских миссий. Помимо уже названной в Косово работают и другие, которые зачастую проявляют себя как соперники. А в Митровице, по слухам, досиживает свои дни миссия ООН – UNMIK. Ей доверяют митровицкие сербы. Эта миссия сегодня является единственным звеном, связывающим север города с югом. По словам представителя миссии, она действует по соглашению Приштины и Белграда. На берегах Ибара посты KFOR, они следят за порядком. На каждом берегу флаг: на южном – красный косовский с черным двуглавым орлом, на северном – сербский триколор, повторяющий цвета российского флага, и со своим орлом. Военнослужащие KFOR чувствуют себя неплохо и у сербов, и у албанцев – к ним привыкли. Но теперь функции структуры ООН будут постепенно переходить к EULEX. Что выйдет из этой затеи, покажет время. А пока представитель EULEX Рой Рив обещает навести порядок, приструнить преступников и научить это делать самих косоваров. А тем временем кейфоровцы продолжают охранять Митровицу, а заодно и сохранившиеся православные монастыри – в Грачанице и Печи. У ворот святых обителей несут службу итальянцы, испанцы, шведы: у них на родине меньшинства принято уважать.
Приштина
