Артур Блинов.
На саммите "двадцатки" в Лондоне будут представлены страны, производящие 85% мирового ВВП.
Фото Reuters
Апрель нынешнего года по праву можно назвать месяцем саммитов: российско-американского, а затем «двадцатки» – обе встречи пройдут в столице Великобритании, потом празднования 60-летнего юбилея НАТО во французском Страсбурге и немецком Келе и, наконец, собрания лидеров ЕС в Праге.
Многополярность как реальность
Назначенная на первое апреля встреча президента России Дмитрия Медведева и президента США Барака Обамы более чем основательно подготовлена. Ей предшествовали встречи официальных лиц, важнейшей из которых стала беседа в начале марта в Женеве между министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым и госсекретарем США Хиллари Клинтон, и встречи людей неофициальных, но очень авторитетных. По этому каналу – так называемому второму треку дипломатии – в Москву приезжали для встреч с Медведевым, Путиным и другими официальными лицами три бывших госсекретаря США: Генри Киссинджер, Джордж Шульц и Джеймс Бейкер, сенаторы Гари Харт и Чак Хейгел, в Вашингтон выезжал Михаил Горбачев – его приняли Барак Обама и Джозеф Байден.
Весьма активно обсуждалась тема российско-американских отношений в общественных и академических кругах обеих стран. Примечательна в этой связи дискуссия, которая прошла на минувшей неделе в Институте США и Канады РАН. На ней прибывшие из США эксперты Атлантического совета и Национального разведывательного совета представили подготовленный аналитиками последнего доклад «Глобальные тренды-2025: меняющийся мир».
В числе прочего эксперты разведки в опоре на мнения ученых пришли к выводу, что ситуация в мире движется в сторону укрепления многополярности. В наши дни этот вывод не выделяется оригинальностью, но важно, что к нему пришли американцы, притом официальный истеблишмент. Российские участники встречи не могли не напомнить авторам доклада, что в нашей стране дискуссии на эту тему прошли лет 10 назад, а то и больше, и сейчас даже вроде бы стихли. «Не признак ли это движения мира к некой новой биполярности как к более естественному состоянию?» – полушутя спросил один из российских академиков. Обращение к пониманию мира как многополярного подразумевает растущее осознание того простого факта, что даже сильнейшая в военном и экономическом смысле держава нуждается в сотрудничестве с другими.
«Перезагрузка» в действии
Ныне слово «перезагрузка» применительно к российско-американским отношениям используется в обеих странах на всех уровнях. Этот термин первым употребил вице-президент США Джозеф Байден (сославшись на Обаму), затем Клинтон и Лавров и, наконец, Дмитрий Медведев. Этот компьютерный термин понимается не просто как обозначение нового начала, а шире – как призыв к улучшению российско-американских отношений.
При этом сторонами названы первоочередные направления сотрудничества. Прежде всего это сокращение ядерных вооружений, а точнее – заключение нового соглашения вместо Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), завершающего действие в начале декабря с.г. Затем укрепление режима нераспространения оружия массового уничтожения, прежде всего ядерного. И сотрудничество в борьбе с терроризмом. Наконец, поддержка Вашингтоном присоединения России к Всемирной торговой организации (ВТО).
Но ведь внимательный читатель может сказать, что все названное присутствовало в российско-американских отношениях в период нахождения в Белом доме Джорджа Буша. Да. Это так. Разница в подходах должна проясниться в дальнейшем – в определенной степени уже в ходе лондонского саммита, а затем в процессе переговоров по всем этим темам. В частности, лидеры РФ и США, как ожидают, должны высказаться о планируемых потолках вооружений по новому договору, о методах его верификации и о такой сложной теме, как сочетание наступательных и оборонительных потенциалов. Как известно, первоначально выработанная формула была нарушена Бушем, вышедшим из Договора по ПРО 1975 года и запустившим процесс создания третьего позиционного района ПРО в Восточной Европе. Ныне администрация Обамы намекает на свою возможную гибкость по этому вопросу, но как далеко в действительности она готова пойти, пока неясно. И насколько реальны спекуляции в СМИ о том, что Вашингтон как-то думает увязать эту тему с иранской?
В любом случае уже сейчас очевидно более внимательное отношение обеих сторон к точке зрения друг друга, а также активный поиск ими путей налаживания практического сотрудничества между собой. Показательно, что на саммите ШОС в Москве 27 марта с.г., на котором планируется обсудить ситуацию в Афганистане, будет присутствовать американский дипломат. Для Вашингтона это обсуждение представляет интерес даже не столько в плане решения вопросов переброски грузов в Афганистан по «северному маршруту», так как они решаются в основном в двустороннем порядке, сколько с позиций обеспечения поддержки государствами региона стабильности в этой стране.
Финансовый саммит
Для российского президента Дмитрия Медведева участие в обсуждении в Лондоне мировых финансово-экономических проблем уже не первое. Его выступление на саммите «большой восьмерки» в Тояко (Япония) в июле прошлого года было посвящено в основном этой теме. Затем Медведев участвовал в саммите «двадцатки» в ноябре в Вашингтоне. Сегодня российская сторона заранее подготовила свои предложения по решениям саммита, и президенту предстоит их аргументировать на встрече.
Нынешний саммит «двадцатки», представляющей 85% мирового ВВП, должен внести свой вклад в процесс решения проблем, связанных с мировым кризисом. По этой теме только что разошлись пути ведущих «игроков» – США и Евросоюза. США добиваются принятия развитыми странами дополнительных пакетов экономических стимулов и увеличения их вклада в фонды МВФ. Все это – в порядке коллективных усилий по борьбе с кризисом. Европа не хочет наращивать пакеты стимулов из опасения обострить бюджетные дефициты, но готова передать дополнительные средства МВФ.
Учитывая в целом консенсусный подход «двадцатки» к принятию решений, следует ожидать, что она утвердит только то, что приемлемо для всех. Российские предложения саммиту близки к европейским. Но содержат идею, которую некоторые западные эксперты считают чересчур радикальной, – предложение о создании механизма международного контроля над мировой резервной валютой или даже создания некой коллективной транснациональной резервной валюты. США, чей доллар как раз является той «требующей контроля» резервной валютой, вряд ли позитивно отзовутся на такую идею, считают эксперты.
Между тем само это предложение основывается на широко распространенном опасении, что США будут решать свои проблемы с помощью печатного станка и фактической девальвации доллара. Показательно, что Федеральная резервная система США только что решила приобрести облигации Федерального казначейства и другие гособязательства на сумму 1,2 трлн. долл. А это и есть эта самая «накачка» долларов, граничащая со стремлением Вашингтона поделиться бременем борьбы с кризисом с «многополярным миром», не дожидаясь формальных решений саммита.
