Александр Игнатов
Фидель остается кумиром для многих.
Фото Reuters
Раулю Кастро, прилетевшему в Москву в прошлую среду впервые за 25 лет, есть что вспомнить и что обсудить с руководителями России. Для этого у кубинского лидера есть восемь дней и результаты последнего заседания российско-кубинской межправительственной комиссии по сотрудничеству, которая подписала целый ряд соглашений.
Как выходить из трудностей
Обычный фитнес-клуб в подвале столичного дома Гаваны, разве что без названия, но к ночи аппараты и беговые дорожки разбираются и куда-то исчезают, чтобы уступить место автомобильному паркингу.
Официально спортклуб не существует, хотя хозяин, Гийермо Аррастиа, открыл его пять лет назад. У него работают три человека, и со ста своих регулярных посетителей он получает по 5 долл. в месяц. «Нужно выживать и потому работаем налево», – объясняет Гийермо, используя старую советскую терминологию. Нет, не зря мы так долго общались с кубинцами!
Ориентировавшаяся на северного соседа экономика острова сильно пострадала от американского запрета на торговлю с Кубой, введенного 3 января 1962 года: 90 млрд. долл. убытков. Добавьте к этому ущерб от прекращения торговли с СССР (знаменитый обмен кубинского сахара на российскую нефть по выгодным для острова ценам) с падением ВНП на 40%. Кубинцы оценивают эти потери в 30 млрд. долл.
Именно трудности, вызванные «специальным периодом», то есть разрывом связей с Москвой в начале 90-х, подвигли кубинцев на поиск нового. С этим связано введение лицензий на 150 профессий для граждан, желающих начать собственный бизнес. Количество самостоятельных тружеников – механиков, владельцев маленьких частных ресторанов, портных и т.п. – выросло до 200 тыс. Однако сразу проявилась разница в заработке между ними и госслужащими, что вызвало недовольство. После чего с конца 90-х частников стали ограничивать, их число сократилось на четверть, а количество лицензируемых профессий уменьшилось на 40. Вопрос встал так: изменять характер режима или не поднимать уровень жизни в частном секторе.
Некоторые связали эти колебания с позицией Фиделя, утверждая, что уж Рауль-то, напротив, прагматик и даже «гедонист», то есть любитель удобной жизни и удовольствий, а не идеологических принципов. Но вечный разговор о разногласиях между братьями относится к классической попытке вбить клин во властные структуры острова. Тогда как сам Рауль издавна называет себя «первым фиделистом республики».
Так или иначе, но выступая в июле 2008 года перед депутатами, Рауль Кастро заявил: «Социализм означает социальную справедливость и равенство, но равенство прав и возможностей, а не равенство дохода. И равенство это не уравниловка».
Казалось, трудно представить себе одного из отцов революции 1959 года произносящим такие слова. Но еще перед этим правительство разрешило кубинцам пользоваться гостиницами, изначально предназначавшимися только для иностранцев, приобретать мобильные телефоны, компьютеры, DVD-плееры и скутеры. Затем объявило о разрешении на собственное жилье и право наследования его детьми. Понятно, насколько это важно в стране с 11 млн. жителей, где официально не хватает 600 тыс. квартир.
...Началось же все 50 лет назад с национализации промышленности и крупных ферм. 10 лет спустя весь бизнес оказался в руках государства, и кубинцы уже получали продукты питания, медицинскую помощь и жилье от государства. Экономика перестала функционировать самостоятельно, а после исчезновения СССР жизнь стала еще труднее. Теперь Куба во многом зависит от Венесуэлы, ежедневно отправляющей на остров 100 тыс. баррелей нефти в обмен на социальные услуги: венесуэльцев лечат 30 тыс. кубинских врачей и медсестер и учат тысячи приехавших с острова учителей. И хотя Рауль обещал, что не отклонится от идеалов революции, он же, по сути, заявил, что система в ее нынешней форме не работает.
Вернуться на землю!
Американские эксперты говорят, что перемены на острове скорее всего почувствуются в сельском хозяйстве. Частным крестьянам дано право возделывать участки размером до 99 акров (около 40 га). Контроль за ними передается местным советам, цены на ряд продуктов повышаются для увеличения заинтересованности производителей, фермерам разрешено использовать любое оборудование, которое они способны найти. Это единственный выход для решения проблемы питания. Национальная продукция обеспечивает не более 42% необходимых населению калорий и 38% протеинов. Поэтому Куба закупает за рубежом 80% продуктов питания на 2 млрд. долл. в год, и эта цифра растет.
В первые годы революции госсубсидиями сельскому хозяйству гордились, а теперь продуктов не хватает, и они слишком дорого обходятся стране. Людям, не получающим иностранной валюты, трудно что-то добавить к скудному рациону риса, бобов, яиц, мяса и прочего, получаемому на месяц по карточкам и кончающемуся уже через три недели. Да и государственные рынки в Гаване производят тяжелое впечатление: там с трудом можно было найти даже обычные тропические фрукты.
Поэтому понятен призыв, с которым Рауль Кастро обратился к жителям села: «Больше работать и готовиться к тяжелым временам, ибо кризис подходит к берегам Кубы». «Мы должны вернуться на землю и заставить ее работать», – сказал президент, напомнив, что за последние девять лет необрабатываемые площади выросли на треть, и половина земли непродуктивна.
Вложить средства именно в сельское хозяйство готовы и иностранные инвесторы. Летом прошлого года на острове впервые с момента введения эмбарго побывала группа торговых представителей из Техаса. «Куба – важный рынок для нашего животноводства, риса, птицы, хлопка, пищевой промышленности, – подчеркнул организатор поездки Тодд Стэплс. – Подписаны контракты на продажу хлопка на 400 тысяч долларов, начаты новые переговоры. Торговые связи могут привести к большему взаимопониманию там, где у нас нет согласия».
Что ж, вопреки эмбарго США уже продают Кубе продуктов на 500 млн. долл. в год, занимая 5-е место среди ее партнеров. И хотя многие кубинцы клянут свою экономику, большинство по-прежнему возлагают вину за переживаемые трудности на США и их торговое эмбарго.
 Трудности, вызванные разрывом связей с Москвой в начале 90-х, подвигли кубинцев на поиск нового. Фото Reuters |
Антикастристы теряют влияние в Майами
Кое-кто утверждает, что в последние полвека появилась на свет вторая Куба, расположившаяся всего в 90 милях от острова, в Майами. В самом деле, деловой центр столицы североамериканского штата Флорида считается «Уолл-стритом Латинской Америки» и говорит исключительно по-испански. Средоточием кубинских эмигрантов долго была и Восьмая улица квартала «Маленькая Гавана», где с 1959 года селились первые беглецы от Фиделя. То были сторонники Батисты, крупные предприниматели, лица свободных профессий, коммерсанты, бывшие высокопоставленные чиновники, ну и, разумеется, гангстеры и жулики всех мастей.
Это там в течение четверти века замышлялись заговоры против революции и диверсии против ее лидеров. Сюда же спешили западные журналисты в поисках реакции на те или иные новости, связанные с Гаваной. Тем более что именно ультраправые кубинцы правили городом Майами благодаря привезенным ими с острова средствам, щедрому содействию им десяти президентов США и контролю эмиграции за местными СМИ.
Две ежедневные газеты, шесть радио и одна телестанция┘ Все их содержание имело и имеет один сюжет – положение на Кубе. Не информация – пропаганда. Не отличалась от местных испаноязычных СМИ и выходящая на английском «Майами Геральд»: иначе она лишалась объявлений и читателей из кубинской диаспоры. Другие, центральные издания США позволяющие себе и независимое суждение, успеха в штате не имеют, да к тому же все они на английском!
Французский журналист Морис Лемуан, автор репортажа о потере влияния ультраправых в Майами, в ежемесячнике Monde Diplomatique подтверждает, что антикастристы преследуют любые умеренные голоса, если они по-иному оценивают ситуацию на родине или выступают за диалог с ней. Но это сообщество меняется. Изначально, отмечает он, кубинская эмиграция была белой по цвету кожи, семейной, богатой и абсолютно враждебной революции. Следующая волна добавила к ней к середине 70-х служащих, ремесленников, учителей и мелких торговцев. Трудности 80-х привели в Майами 25 тыс. беженцев, пересекших Флоридский пролив официально. Но уже без радости принимали этих, заметно более смуглых сограждан, их предшественники: в Майами впервые переселялись не те, кто принадлежал к господствующим слоям или к средним классам, а люди «с улицы». Этот феномен станет позже еще более очевидным.
Как соперников встретили последних приезжих американские чернокожие и латиноамериканцы, прибывшие из других стран. Хотя «новые кубинцы» привезли во Флориду и свои достоинства: открытость, остроумие, жизнелюбие, готовность взяться за любую работу. Многие из них превратились в коммерсантов, владельцев предприятий, мелких магазинов и контор. «Они ругали Фиделя, ибо он не разрешал им путешествовать, – рассказывает Лемуан, – но, оказавшись в Майами и даже найдя работу, они никуда не рвутся, кроме┘ Кубы. И теперь ругают Буша за то, что тот ограничил их поездки на остров и отправку денег родственникам».
До недавнего времени выходцы с Кубы участвовали в организуемых ультраправыми сборах средств «на общественную деятельность», которая подразумевала и тайную оплату подрывных актов на Кубе: лишь бы их оставили в покое. Но они ехали в США исключительно из экономических соображений. Ни продление эмбарго, ни провокации против острова им не нужны. Дело доходит до того, что еще недавно единодушно голосовавшие за республиканцев, они теперь в сердцах машут рукой: «Теперь с этим покончено!»
┘Все это не значит, что Майами поворачивается к «левому центру». Да и те, кто выступает за контакты с Гаваной, часто думают, что там при этом быстрее пойдет эволюция к капитализму. Но так или иначе, сама жизнь все ближе подводит к тому, чтобы встряхнуть антикастристов впервые за последние 50 лет.
 Гавана по-прежнему разнообразна и старомодна. Фото Reuters |
Использует ли Обама «кубинский шанс»?
Вот бы удивился президент США Дуайт Эйзенхауэр, подписавший 3 января 1962 года документ о разрыве дипломатических отношений с Кубой, если бы ему тогда сказали, что девять следующих лидеров его страны будут продолжать курс на свержение кубинской власти и полную изоляцию Гаваны, даже после исчезновения Советского Союза! Курс, который полностью провалился. Поэтому у Обамы есть «кубинский шанс». Так считает директор Центра борьбы за демократию в Америках Сара Стефенс.
В отличие от Стефенс бывший помощник президента Рональда Рейгана Дуг Бэндоу, автор книги «Иностранное сумасшествие: новая глобальная американская империя» – человек правых взглядов и мыслит более радикально. «Куба раздражает, – пишет он в своем блоге, – но не представляет собой угрозу. Ее нарушения прав человека не отличаются от тех, что происходят в других странах, и Гавана не единственное место, где экспроприировали чужую собственность. Все это не повод для экономических санкций. Но главное – то, что они провалились. Мы не только не скинули лидеров Гаваны, не изолировали их режим, мы даже не смогли помешать ближайшим друзьям Вашингтона торговать с Кубой┘ Вероятно, не существует иной внешней политики, которая провалилась полностью и настолько очевидно┘»
По мнению Бэндоу, именно «борьба Белого дома против Кастро сделала из маленького диктатора геополитически незначительного государства фигуру – символ сопротивления третьего мира американскому империализму». «Кастро превратил эмбарго в нечто удобное себе, сотворив из нас Голиафа, а из Кубы – Давида», – подтверждает мысль Бэндоу посол США в Гаване Вики Хаддлстоун.
США остались одиноки в ООН, где эмбарго поддержали только Израиль и Палау, напоминает Дуг Бэндоу. Даже кубинские активисты борьбы за права человека считают, что оно контрпродуктивно, ибо дает властям Кубы индульгенцию за их экономические неудачи. Наконец, если санкции не подействовали за почти 50 лет, кто поверит, что они подействуют в ближайшее время? – задает вопрос бывший помощник Рейгана, обращая внимание на заявленную в ходе избирательной кампании готовность Обамы к встрече с Раулем без предварительных условий и вместе с тем его намерении сохранить эмбарго в качестве «важного поощрения к переменам в сторону свободы и справедливости».
Ну а что думают по этому поводу в Гаване? Рауль не единожды заявлял, что в любой момент готов к прямому диалогу с Обамой без посредников и на равных, «без морковки и палки», добавив, что «не торопится и не отчаивается». «Новый президент, – сказал Рауль, – породил надежды почти везде в мире, надежды, на мой взгляд, чрезмерные, ибо, хотя я думаю, что он честный и искренний человек, но один человек не в состоянии изменить судьбу страны, особенно такой, как США».
Не будем, однако, забывать, что полевение Латинской Америки заметно изменило за последние годы как политическую ситуацию на континенте, так и соотношение сил между Гаваной и Вашингтоном. В декабре 2008 года на встрече в Бразилии лидеров государств Южной Америки и Карибского бассейна Кубу приняли в «группу Рио», впервые объединившую все страны южнее Рио-Гранде, то есть без участия США и Канады.
Участники форума обратились с единодушным заявлением к Вашингтону с призывом отменить экономическое эмбарго по отношению к Гаване. Иными словами, латиноамериканцы намерены интегрировать остров в регион, признав за Кубой новую роль в международном плане и похоронить полувековую изоляцию, навязанную континенту Белым домом.
И это уже не план, а реальность: вслед за президентом Бразилии Лулой, предложившим посредничество в переговорах с США, на острове побывали президенты Эквадора, Панамы и Аргентины. В феврале, вернувшись из Москвы, Рауль Кастро примет президента Чили, впервые после Сальвадора Альенде. Политолог Марсело Кваросси, декан Школы политических исследований университета Сан-Мартин, считает, что «изоляция Кубы, к которой стремились США, потеряла поддержку не только Латинской Америки, но и на всемирном уровне».
История тайных контактов
Для многих стало открытием, что на самом деле лидеры США, начиная с Кеннеди и кончая Клинтоном, неоднократно пытались тайно нормализовать отношения с Гаваной. Об этом свидетельствуют недавно рассекреченные правительственные документы, опубликованные независимой вашингтонской организацией Архив национальной безопасности в журнале┘ американских любителей сигар.
В статье под заголовком «Разговаривая с Кастро» Питер Комблю и Уильям ЛеоГранде пишут, что «некоторые, в том числе Кеннеди, считали такой диалог не только возможным, но и предпочтительным продолжению вражды». Однако первую и единственную директиву о нормализации связей, вплоть до восстановления дипломатических отношений, подписал в марте 1977 года Джимми Картер. Ее результатом стало создание взаимных «секций дипломатических интересов» в Вашингтоне и Гаване, то есть прообразов посольств. Но секретный заочный диалог с Фиделем был прерван из-за американского требования о выводе кубинских войск из Анголы.
За два года до того, в 1975 году, один из помощников госсекретаря США Генри Киссинджера в секретном докладе «Нормализация отношений с Кубой» утверждал, что «наш интерес состоит в том, чтобы снять символическое звучание с тривиальной темы». Попытки перемирия делались с начала конфликта: уже в августе 1961 года в Монтевидео состоялся первый после разрыва отношений контакт с Че Геварой. Тот сообщил, что ради мирных отношений с Вашингтоном Кастро готов на уступки, не касающиеся сути установленного на острове режима.
Не было ни одного лидера Белого дома, за исключением Джорджа Буша, который бы не участвовал в диалоге с Фиделем в той или иной форме. Одну из таких попыток предпринял при Клинтоне писатель Габриэль Гарсиа Маркес. Любопытно приводимое авторами признание Клинтона: «Зная то, что я ныне знаю, уйдя из Белого дома, я должен был действовать и быть более гибким в делах с Кубой и в установлении полных дипломатических отношений». Хотя все они потерпели неудачу, авторы статьи считают, что эта «история проб и ошибок» с приходом Обамы получает новый смысл.
