В ОДКБ создаются единые миротворческие силы

На декабрьский неформальный саммит в Астане главы государств–участников ОДКБ соберутся в полном составе.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

О том, как живет и развивается Организация Договора о коллективной безопасности, «НГ» рассказывает ее генеральный секретарь Николай Бордюжа. По его убеждению, руководители государств, гипотетически вынашивающие планы, подобные тем, что были у Саакашвили, должны знать: есть сила, готовая дать им отпор.

– Николай Николаевич, после приостановления деятельности Узбекистана в организации Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС) эксперты стали говорить о том, что Ташкент может выйти из ОДКБ.

– У нас нет никаких оснований для таких утверждений. Узбекистан восстановил свое членство в организации летом 2006 года. Ташкент принял на себя обязательство присоединиться к 74 нормативным правовым актам, принятым в рамках ОДКБ. Большинство из них Узбекистан уже ратифицировал, а шесть соглашений, например по системе создания технического прикрытия железных дорог, требуют более детальной проработки. В целом могу сказать, что Узбекистан работает в формате ОДКБ активно и заинтересованно.

– Президент РФ Дмитрий Медведев внес на ратификацию Государственной Думы пакет соглашений о миротворческой деятельности ОДКБ. Какой она будет?

– На согласование пакета документов ушло около трех лет. После ратификации всеми государствами этого соглашения – а сегодня эта процедура прошла только в Белоруссии и Казахстане – мы начнем формировать миротворческий контингент. Он будет действовать как на территории государств – членов ОДКБ, так и, при необходимости, за их пределами, но по мандату ООН. Необходимость существования миротворческого потенциала подтвердил августовский конфликт на Кавказе.

– Смогут ли в перспективе присоединиться к ОДКБ Южная Осетия и Абхазия, а до этого – рассчитывать на ее защиту?

– Организация открыта для приема новых членов, но есть процедура присоединения. Южная Осетия и Абхазия должны быть признаны в качестве межгосударственных субъектов всеми членами организации. Пока этого нет, но надеюсь, что это произойдет в ближайшем будущем. Если они будут признаны и подадут заявку на вступление в ОДКБ, она будет рассмотрена и скорее всего решена положительно.

– Есть ли вероятность того, что суверенитеты Южной Осетии и Абхазии будут признаны на первом неформальном саммите ОДКБ, который состоится в декабре в Астане?

– Я не думаю, что такое решение должно приниматься на саммите. Многие ожидали, что на саммите ОДКБ 5 сентября с.г., который состоялся в Москве, все государства – члены организации признают независимость Абхазии и Южной Осетии. Но президент Дмитрий Медведев тогда сказал, что нам не нужно коллективного признания, поскольку это суверенное право каждого государства. И потом, если состоится признание независимости Абхазии и Южной Осетии в рамках ОДКБ, то может сложиться впечатление, что это произошло благодаря вмешательству России. Так что пусть уж каждая страна принимает решение отдельно.

– Какие задачи будут выполнять миротворцы ОДКБ? Предполагается ли сотрудничество с другими международными структурами?

– В документах ОДКБ записано, что в рамках миротворческой деятельности мы должны сотрудничать с ООН. Это зонтичная организация, которая определяет порядок применения миротворческих сил. Цели одни – разъединение противоборствующих сторон. В случае возникновения конфликта и невозможности разрешить его политическими способами вводят миротворцев, которые не дают сторонам довести дело до кровопролития.

– Но есть же и Коллективные силы быстрого развертывания ОДКБ?

– Они созданы в Центрально-Азиатском регионе и призваны проводить войсковые или специальные операции по конкретным проблемам военного характера. Другими словами, это силы, направленные на уничтожение бандформирований или иной военной силы. У миротворцев, как уже отмечалось, иные задачи. А значит, и другая подготовка, другая экипировка и т.д.

– В Центрально-Азиатском регионе действует НАТО. Как складываются отношения с альянсом?

– Никак. Начиная с 2003 года мы неоднократно направляли в НАТО предложения о сотрудничестве по нескольким направлениям. Например, по совместной борьбе с распространением наркотиков, с угрозой религиозного экстремизма, терроризма. Но каждый раз получали отказ: в альянсе якобы нет консенсуса по вопросу сотрудничества с ОДКБ, против выступают некоторые восточноевропейские страны. Хотя вероятнее, что это не входит в интересы США. В результате не получается эффективно противостоять терроризму, а Европа, впрочем, как и Россия, переполнена афганским героином.

– Насколько обоснованно мнение ряда экспертов о том, что США пытаются расширить военное присутствие в Центральной Азии?

– Мы видим, об этом говорят и политические лидеры России, что НАТО и США создают сеть военных объектов вокруг стран – членов ОДКБ. Это и передовые базы в Европе, это и элементы ПРО США, это и авиабаза в Киргизии, и восстановление бывших советских военных объектов в Прибалтике. Кстати, Грузию ведь накачивали оружием тоже для этого: там оружия было больше, чем они могли использовать. Зачем? Значит, есть цели и задачи. Я считаю, что это тревожный сигнал, который позволяет предполагать, что у американцев далекоидущие планы.

– Вы заявили о создании в Центральной Азии Объединенной группировки войск из подразделений России, Узбекистана, Казахстана, Таджикистана и Киргизии. Какие цели и задачи будет преследовать эта группировка?

– В рамках ОДКБ в Центрально-Азиатском регионе существуют Коллективные силы быстрого развертывания. Это несколько батальонов, выделенных от каждого государства, которые могут реагировать на мелкие военные конфликты или проводить специальные операции. Но Центрально-Азиатский регион – с учетом анализа всего комплекса проблем – нестабилен. Доказательства тому – события в Афганистане и Ираке, разветвленная сеть экстремистских группировок на территории Центральной Азии. Мы должны иметь более крупную группировку, состоящую уже не из батальонов, а из соединений и частей всех государств – членов ОДКБ, которая могла бы осуществлять задачи политического сдерживания агрессивных действий государств или группы государств в регионе. Коллективные силы быстрого развертывания стали бы составной частью этой группировки. Политическое решение есть, и теперь мы работаем над конкретными соглашениями по созданию этой группировки. Работа предстоит сложная, поскольку нужно научить крупные армейские контингенты действовать слаженно. Другими словами, следует подготовить части вооруженных сил государств, в том числе российских, для совместной деятельности в случае крупного военного конфликта по защите территориальной целостности и суверенитета государств – членов ОДКБ.

– А разве недостаточно для защиты стран Центральной Азии авиабазы ОДКБ в Канте (Киргизия), 201-й российской военной базы в Таджикистане, Коллективных сил быстрого развертывания (КСБР) региона?

– Я считаю, что недостаточно. 201-я российская база выполняет свои задачи и находится на территории Таджикистана. Между Душанбе и Москвой есть ряд соглашений о ее базировании и деятельности. Но мы говорим о Центрально-Азиатском регионе в целом, а не только о Таджикистане или Киргизии. Если вдруг в какой-то из стран региона, например в Казахстане или Узбекистане, возникнет угроза военного характера, то может потребоваться вмешательство коллективного потенциала. Поэтому я считаю, что для предотвращения крупных военных конфликтов мы должны иметь группировки, состоящие из частей и соединений армий всех государств – членов организации. Главной же задачей центральноазиатской группировки, повторюсь, является политическое сдерживание конфликтов. Чтобы руководители государств, гипотетически вынашивающие планы, подобные тем, что были у Саакашвили, понимали: есть сила, готовая дать отпор.

– Не задумываются ли страны ОДКБ о необходимости совместной защиты границ?

– Пока совместная охрана границы осуществляется только Россией и Таджикистаном, Россией и Арменией. Все остальные государства охраняют свои границы самостоятельно. Но координация по внешнему периметру границ, конечно, должна быть. Мы это предлагаем давно. Существует Совет командующих погранвойск СНГ и есть Совет по пограничным вопросам в рамках ЕврАзЭС. Я считаю, что пограничники должны действовать под эгидой ОДКБ. Потому что пограничники занимаются обеспечением охраны границ, то есть прежде всего вопросами пограничной безопасности, а значит, по своему определению и должны взаимодействовать в рамках организации, действующей в сфере безопасности, то есть ОДКБ. Но пока это не получается.

– Но, например, Туркмения, имея достаточно протяженную границу с Афганистаном, в организацию не входит, а значит, и граница в этом районе менее защищена. Не изъявляет ли желания Ашхабад вступить в ОДКБ?

– Туркмения заявила о внеблоковом характере своей деятельности. Но у нас с Ашхабадом есть контакты. Туркмения принимала участие в некоторых мероприятиях по линии борьбы с распространением наркотиков. Но не более. Пока руководство Туркмении не изъявляло желания укрепить свое взаимодействие с ОДКБ.

– Могут ли быть созданы силы быстрого развертывания в Восточно-Европейском и Закавказском регионе коллективной безопасности по аналогии с Коллективными силами быстрого развертывания (КСБР) Центрально-Азиатского региона?

– Они у нас уже есть. На восточноевропейском направлении действует российско-белорусская группировка войск, в Закавказье – российско-армянская. В рамках этих группировок существуют подразделения быстрого реагирования для решения локальных военных задач. Мы планируем повысить уровень их оснащенности, укомплектовать подразделения новыми видами оружия, бронетехники.