Алла Язькова
В присутствии российских миротворцев в зонах конфликтов больше всего заинтересованы лидеры непризнанных республик.
Фото Романа Мухамеджанова (НГ-фото)
Исходные причины и последующее развитие конфликтов на постсоветском пространстве имеют много общего, что обусловлено общим наследием авторитарно-тоталитарных режимов, а также острым противостоянием различных политических сил и группировок, возникшим на этапе распада СССР. В политике России обозначилась на этом этапе проблема поиска собственной, российской идентичности. С потерей былых позиций России далеко не все были согласны, многим, в том числе и политикам, тяжело было признать объективное противоречие между желанием и возможностями сохранить свои прежние позиции, с одной стороны, и необходимостью по-новому строить свои отношения с новыми независимыми государствами – с другой.
В то же время элиты бывших союзных республик первоначально не смогли вписать свою национальную политику в заявленное ими русло демократических преобразований (наиболее характерный пример – ликвидация Юго-Осетинской автономной области в Грузии при президенте Звиаде Гамсахурдиа). Поскольку руководители Азербайджана и Грузии (Эльчибей и Гамсахурдиа) в начале 1990-х демонстративно противопоставили свои республики России, это было использовано частью российских политиков, избравших линию на поддержку сепаратизма бывших автономий. На этой основе завязался узел противоречий, многие из которых настойчиво дают о себе знать по сей день.
Впоследствии каждый из конфликтов – вокруг Нагорного Карабаха, Абхазии, Приднестровья обрел свои специфические черты и динамику развития в соответствии с общими параметрами внутренней и внешней политики своих «малых метрополий». Тем не менее руководства Азербайджана, Грузии и Молдавии сегодня едины в намерении восстановить территориальную целостность своих государств. В этом они опираются на нормы международного права, заявляя о своем неприятии «казуса Косово» в качестве прецедента, хотя их тактические решения не всегда соответствуют этим нормам, а иногда и противоречат друг другу
По мнению российских политиков и правоведов, несмотря на свершившийся факт провозглашения независимости Косово, с правовым обеспечением этого процесса далеко не все ясно и гладко. Но сейчас необходимо выработать устойчивое и применимое в других аналогичных случаях понимание ключевых принципов международного права и возможностей его применения. Так, для преодоления сложившегося в СБ ООН тупика известный российский правовед, профессор Дипломатической академии МИД РФ Бахтияр Тузмухамедов считает целесообразным прямое использование пострадавшим государством (в случае с Косово – Сербией) трибуны Генеральной Ассамблеи ООН.
Что же касается сложившихся после распада СССР новых независимых государств, то их территориальная целостность была неоднократно подтверждена в момент их международного признания и вступления в ООН, а также закреплена в Уставе СНГ на основе взаимосвязанных и равноценных принципов: «нерушимость государственных границ, признание существующих границ и отказ от противоправных территориальных приобретений; территориальная целостность государств и отказ от любых действий, направленных на расчленение чужих территорий». В дальнейшем был разработан целый ряд многосторонних и двусторонних документов, регулирующих правовые аспекты отношений между странами СНГ. Поэтому с правовой точки зрения сецессия претендующих на независимость бывших автономных образований возможна лишь с согласия государств, в рамках которых они признаны.
Силовое решение
На протяжении последнего времени появился ряд сообщений о том, что на фоне растущей милитаризации государств Южного Кавказа проблемы восстановления их территориальной целостности могут быть решены вооруженным путем. В ноябре 2007 года был опубликован очередной, уже третий по счету доклад Международной кризисной группы («Нагорный Карабах: рискуя войной»: Европа № 187 – 14 ноября 2007), посвященный поиску путей урегулирования нагорнокарабахского конфликта и оценкам вероятности возобновления военных действий в зоне армяно-азербайджанского противостояния. В части доклада, касающейся возможного нарушения сложившегося военного баланса, международные эксперты указывают, что в целом он сохраняется, а происходящее наращивание боеспособности азербайджанской армии компенсируется выгодной для армянской стороны конфигурацией линии фронта, а также продолжающимся армяно-российским сотрудничеством и членством Армении в ОДКБ. Тем не менее выводы доклада сводятся к утверждению о возможных попытках Азербайджана разрешить противостояние вооруженным путем. В международных СМИ приводились высказывания ряда политиков о том, что в последнее время ставка при решении спорных вопросов все чаще делается на фактор силы.
Не отрицая того, что на протяжении последних месяцев противостояние на линии армяно-азербайджанского фронта действительно усилилось, нельзя при этом не указать и на существенную активизацию азербайджанской дипломатии. Учитывая, что принятые ранее СБ ООН четыре резолюции по Нагорному Карабаху не были выполнены, делегация Азербайджана настояла на принятии резолюции Генеральной Ассамблеи ООН «Положение на оккупированных территориях Азербайджана» (принята 14 марта 2008 г., 39 стран – за, 7 – против, 100 воздержались). Как заявил в этой связи посол Азербайджана в Москве Полад Бюль-Бюль оглы, Азербайджан готов искать новые формы урегулирования нагорнокарабахского конфликта и привлечь к этому новых участников («Независимая газета», 25 марта 2008).
В гораздо более сложных условиях ухудшения российско-грузинских отношений после октября 2006 года, активного продвижения Грузии по пути интеграции в НАТО и периодических обострений на линии противостояния, разделяемой российскими миротворцами, проходили попытки урегулирования грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов. В марте 2008-го в Госдуме состоялись парламентские слушания, а в принятом после них заявлении было указано, что с учетом одностороннего провозглашения независимости Косово России «необходимо рассмотреть возможность ускорения процесса суверенизации Абхазии и Южной Осетии и их признания».
Важно подчеркнуть, что радикальные предложения депутатов Госдумы, в любом случае не имеющие правовых последствий, были существенно скорректированы выступившим 2 апреля перед депутатами министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым. Согласившись с тем, что признание Косово – это прецедент, он объяснил, что у России есть «последовательная и неконъюнктурная приверженность принципам суверенитета и территориальной целостности государств, верховенству международного права, своим обязательствам по Уставу ООН, ответственному отношению к полномочиям постоянного члена Совета Безопасности». Лавров упомянул, что «нам сейчас пытаются навязать правила игры, которые подрывают эти принципы», и призвал депутатов «избежать искушения ими пренебречь».
На этом фоне скандально выглядело последовавшее за этим заявление начальника Генштаба ВС РФ Юрия Балуевского, пообещавшего в случае вступления Грузии или Украины в НАТО принять «не только военные меры», но и «меры иного характера», что вызвало массу вопросов и было воспринято как сигнал к усилению конфронтации. Противоречивую реакцию российских и международных наблюдателей вызвали и шаги по установлению прямых отношений российских ведомств с юридическими и физическими лицами Абхазии и Южной Осетии, наряду с параллельно исходившими из Москвы заявлениями о недопустимости ухудшения российско-грузинских отношений. Все это и привело к тому, что в Тбилиси было сдержанно воспринято заявление президента России Владимира Путина от 18 марта о необходимости нормализации отношений с Грузией. Москва согласилась снять визовые ограничения, начать консультации по отмене торгового эмбарго, восстановить автомобильное сообщение через КПП «Верхний Ларс». Учитывая, что авиасообщение на линии Москва–Тбилиси восстановлено, по существу предлагалось вернуться к ситуации до октября 2006 года.
Конечно, все произошедшее на протяжении марта– апреля 2008 года можно понять лишь с учетом взаимосвязи целого ряда внутренних и международных факторов и предпринятых обеими сторонами шагов. Это – и форсированное стремление Грузии интегрироваться в НАТО, и отсутствие прогресса в деле нормализации российско-грузинских отношений на фоне активизации сотрудничества с непризнанными Абхазией и Южной Осетией, наконец, неожиданные шаги Москвы по разблокированию «замороженных» после октября 2006 года практических контактов с Грузией. Как справедливо подчеркнул директор Южнокавказского института региональной безопасности (Тбилиси) Александр Русецкий, все это «звенья одной цепи. Идут одновременно два процесса: налаживание отношений, с одной стороны, и эскалация напряженности вокруг Сухуми и Цхинвали – с другой». Иными словами, предпринимаются попытки распутать образовавшийся в последние годы сложнейший клубок российско-грузинских противоречий, но для этого обеим сторонам необходима большая последовательность заявлений и действий.
Фактор НАТО
Из всей совокупности фактов и событий можно сделать вполне определенный вывод о том, что прецедент Косово не воспринимается Россией как основание для признания или, тем более, аннексии непризнанных территорий соседних государств. В то же время возможность приближения блока НАТО к границам России – по крайней мере, на данном этапе – неприемлема для Москвы, хотя при этом существует понимание того, что каждое суверенное государство вправе решать этот вопрос, исходя из общей суммы своих национальных интересов, и это неоднократно подчеркивал в своих выступлениях президент Путин. По поводу неприятия НАТО у своих границ существует также консенсус значительной части российского общества. Сегодня для России в большей мере был бы желательным нейтральный статус соседних государств, хотя в свете решений саммита НАТО в Бухаресте такой поворот событий применительно к Грузии представляется маловероятным.
Как показал недавний опыт Молдавии, принятие нейтрального статуса может способствовать урегулированию существующих конфликтов. После последнего саммита стран СНГ отношения между Москвой и Кишиневом существенно улучшились, и вскоре, согласно заявлению президента Воронина, стороны подготовят пакет документов об урегулировании существующих разногласий. К его разработке будут также привлечены руководители Приднестровья, совместно с которыми должен быть подготовлен статус этой непризнанной республики, как предполагается, в рамках «общего государства». Правовой характер взаимоотношений еще предстоит согласовать: по мнению Кишинева, это автономия, по оценке Тирасполя, федерация с конфедеративными элементами. С учетом внутренних противоречий между Кишиневом и Тирасполем, а также наличия НАТО на Западе и России на Востоке было признано необходимым принятие «общим государством» нейтрального статуса при международных гарантиях (РФ, Украина, США, ЕС, ОБСЕ).
По мнению ряда экспертов, шаг Воронина «революционен в своей прагматичности». Несомненно, он стал последствием провозглашения независимости Косово. Впрочем, фактический отказ от беспокоящего Россию вступления Молдавии в НАТО и установления более тесных отношений с Румынией не столь уж сенсационен: нейтральный статус государства записан в Конституции страны. Предпринятые шаги могут стать началом урегулирования приднестровского конфликта и воссоздания единства страны, ее демилитаризации, что, впрочем, не исключает возможных поворотов в ее политике в будущем. Представляется, в частности, что, оставаясь в рамках ГУАМ, Молдавия будет поддерживать лишь те проекты, которые не будут противоречить ее нейтральному статусу.
Образ врага
При обсуждении путей урегулирования «замороженных» конфликтов на постсоветском пространстве много говорится о политических, экономических, военных аспектах. Еще один фактор, который мог бы способствовать постепенной нормализации отношений между конфликтующими сторонами и урегулированию конфликтов, – это изменение негативного характера пропаганды, объективно способствующей созданию и поддержанию образа врага в широких слоях населения. Возникновению такого рода негативных стереотипов способствует не только целенаправленная деятельность СМИ, но и «научные исследования» в области общественных наук, прежде всего истории. Известно, что корыстно трактуемая история и соответствующим образом построенная система школьного образования становятся «серьезным подспорьем» в деле формирования националистических настроений, ведь многие почерпнутые из школьных учебников постулаты большинством населения воспринимаются как аксиомы. То же можно сказать и о скороспелых и непродуманных акциях СМИ.
Недавно международным обществом «Мемориал» было инициировано создание Международного исторического форума в качестве свободной ассоциации общественных организаций, исследовательских центров, культурно-просветительских учреждений для обмена мнениями вокруг конфликтных исторических событий ХХ века.
Что может противопоставить такого рода диалог сформировавшимся предрассудкам, взаимной нетерпимости и ограниченности представлений о том, что те или иные этнические группы (например, албанцы или абхазы) никогда не смогут жить вместе с другими (сербами, грузинами), ибо «так сложились исторические судьбы»? Стремиться к тому, чтобы лучше узнать и постараться понять позиции друг друга, сколь бы неправильными они ни казались на первый взгляд, необходимо уже сейчас.
Этот опыт в свое время принес несомненную пользу многим европейским народам. Для региона Большого Причерноморья, где расположены насыщенные конфликтами государства Южного Кавказа и Балкан, а также южные области России, такого рода обмен мнениями был бы крайне важен.
