Евгений Григорьев.
У Лиссабонского договора немало противников.
Фото Reuters
В странах Евросоюза набирает темпы процесс ратификации Лиссабонского договора, подписанный 14 декабря 2007 года в португальской столице лидерами 27 государств сообщества. На днях его одобрил парламент Австрии, к рассмотрению документа приступили законодательные органы Литвы и Эстонии. Ранее Договор о реформе ЕС (как его еще называют), выработанный взамен неудавшегося проекта Евроконституции, успешно прошел через парламенты Франции, Румынии, Венгрии, Мальты, Польши, Болгарии, а также Словении, подавшей пример в качестве действующего председателя ЕС.
Франко-голландский синдром
Новации, предусматриваемые Лиссабонским договором, касаются прежде всего обеспечения управляемости Евросоюза. В то же время предусмотренным расширением прав Европарламента документ подчеркивает демократический характер ЕС. С той же целью предложено и нововведение, согласно которому граждане ЕС, собрав миллион голосов, смогут требовать от брюссельской Еврокомиссии, главного исполнительного органа сообщества, определенных законодательных предложений.
На этом фоне нелогично выглядит недопущение народного голосования о судьбе нового базового документа. Это отличает нынешний процесс ратификации от того, что происходило три года назад, когда в повестке дня стоял проект Евроконституции. Горький опыт провала референдумов 2005 года во Франции и Нидерландах превратился в синдром неуверенности и опасений, связываемых с реформой ЕС. Во всяком случае похоже, что подписанты Лиссабонского договора согласовали общую линию только на его парламентское утверждение.
Конечно, официально новый документ избегают называть конституцией. Но фактически конституционные черты он имеет, определяя новый статут, нормы жизнедеятельности сообщества и даже социальные права его граждан. Кроме Ирландии, где референдум предписан обязательно, в других странах делается буквально все, чтобы не выносить Лиссабонский договор на общественное обсуждение. С этой целью вносятся поправки в Конституции, специально определяются полномочия парламентов, проводится обработка критически настроенных законодателей.
Во Франции во избежание повторного провала был разработан специальный сценарий. Сначала в Версале на совместном заседании Сената и Национального собрания 560 голосами против 181 были приняты конституционные поправки, которые отнесли ратификацию Лиссабонского договора к прерогативам законодателей. Затем сенаторы и депутаты нижней палаты парламента проголосовали в феврале за сам договор. В Национальном собрании его одобрили 336 депутатов против 52, а в Сенате при 265 «за» насчитывалось только 42 «против». Министр иностранных дел Бернар Кушнер назвал ратификацию «мини-конституции» ЕС большим успехом. Тем более что во Франции ее главным инициатором слывет президент Николя Саркози (хотя в Германии в порядке конкуренции – федеральный канцлер Ангела Меркель). Понятно, что парижский вердикт повышает авторитет Франции как председателя ЕС во втором полугодии текущего года.
В Великобритании предано забвению торжественное обещание экс-премьера Тони Блэра вынести на референдум любой новый проект Евроконституции. Его преемник Гордон Браун счел это слишком рискованным делом. В стране, отличающейся традиционным евроскептицизмом, всенародное голосование, по мнению многих аналитиков, скорее всего обрекло бы Лиссабонский договор на провал. В начале марта премьер-министр Браун, несмотря на возражения оппозиции в лице консерваторов и либералов, поддержанных также некоторой частью депутатов правящей Лейбористской партии, отстоял в парламенте свою позицию. По мнению премьера, Лиссабонский договор не является Конституцией, а следовательно, не требует референдума. Так что его судьба будет решаться в Палате общин, где правительство сможет рассчитывать на большинство в пользу намеченной реформы ЕС.
В Португалии тоже отвергли первоначальные мысли о референдуме, решив не рисковать. Тем более что договор принят во время ее председательства в ЕС и носит имя ее столицы. Аргументация премьер-министра Жозе Сократиша была весьма изящной. По его словам, португальский референдум поставил бы под вопрос легитимность ратификации договора национальными парламентами, происходящей во всех других странах ЕС.
Осторожно, Ирландия!
Пока процесс ратификации протекает без особых препятствий. В Румынии за исключением одного парламентария остальные 387 депутатов и сенаторов дисциплинированно поддержали договор. В Польше было заупрямились президент Лех Качиньский и экс-премьер Ярослав Качиньский. Первый в расчете на поддержку партии «Закон и справедливость» (ЗиС), в которой председательствует его брат-близнец, внес даже свой ратификационный законопроект с оговорками по ряду положений Договора о реформе ЕС.
Правительство Дональда Туска оказалось в непростой ситуации. Без ЗиС нельзя было набрать две трети голосов, необходимых по польским правилам для ратификации договора. После долгих споров они все-таки были обеспечены. При 56 «против» и 12 воздержавшихся Сейм ратифицировал Лиссабонский договор, который был одобрен 384 депутатами разных фракций.
Сейчас к ратификации приступают парламенты еще ряда стран.
Как и в Польше, это дело продвигается не везде ровно. При этом ситуации и мотивы разнятся. Например, правящие элиты стран Балтии связывают с намечаемой договором реформой ЕС политические расчеты на то, что она облегчит выстраивание единой внешней политики союза, в рамках которой они смогут опираться на Брюссель в претензиях к российскому соседу. Но в Литве, например, профсоюзы заявляли о намерении протестовать против ратификации, если реализация договора будет вести к закрытию Игналинской АЭС.
В Чехии правящая партия «Гражданская платформа» высказывает недовольство содержанием договора, в то время как социал-демократическая оппозиция требует его скорейшего утверждения. В Словакии, наоборот, оппозиция сдерживает это. В Австрии процесс ратификации сопровождался на днях тысячными демонстрациями протеста. По данным опроса института Гэллапа, 59% австрийцев хотели бы проведения референдума, причем 38% из них отклонили бы в этом случае Лиссабонский договор. Но свое веское слово сказал австрийский парламент.
Даже в Германии есть свои сложности. Бундестаг рассмотрит ратификацию договора в мае. В принципе его парламентское одобрение гарантировано. Однако для этого требуется предварительно «подправить» Конституцию, уточнив права высших законодательных органов в решении спорных с ЕС вопросов. Проблему может создать также жалоба в Конституционный суд одного из депутатов.
Главное внимание лидеров ЕС сейчас привлекает к себе Ирландия. Как известно, для неудачи всего плана достаточно его отклонения хотя бы одной страной. А Ирландия – не только единственная из всех стран ЕС, в которой по Конституции не избежать референдума, но и в которой наиболее реален риск его негативного исхода. Эти опасения питают последние опросы, согласно которым за Лиссабонский договор готовы голосовать только 26% ирландцев.
Несколько лет назад Ирландия едва не заблокировала прием десяти восточноевропейских новичков в ЕС, отклонив на референдуме Договор Ниццы. Для решения проблемы потребовалось призвать ирландцев на повторное голосование. Память об этом тоже сказывается.
Перспективы реформы
Несмотря на имеющиеся проблемы, в целом Лиссабонский договор имеет, судя по всему, серьезные шансы на реализацию. Без этого разросшийся до 27 членов и намеревающийся принять еще несколько государств ЕС будет обречен на перманентно кризисное состояние. В случае вступления договора в силу он облегчит принятие решений в ЕС, устранив обязательный пока для этого консенсус. По существу, в этом и состоит главная перемена в правилах организации. Хотя и она не лишена половинчатости, компромиссных черт.
Консенсус при принятии решений в ЕС уступит место непростой системе голосования по принципу квалифицированного большинства только в 2014 году, а с учетом оговорок – окончательно лишь в 2017-м. Круг вопросов для этого расширяется до 180 тем. Но в главных 70 сферах Лиссабонский договор не затрагивает суверенных прав его участников. Это касается налоговой и социальной областей, определения и распределения бюджета ЕС, но особенно вопросов внешней политики и безопасности. На этих направлениях реформа полностью сохранит принцип консенсуса.
Процесс реформирования ЕС, разумеется, небезразличен России. Как он скажется на выстраивании евророссийского партнерства, судить пока рано. Непосредственного влияния вступление в силу Лиссабонского договора в 2009 году на текущее сотрудничество скорее всего не окажет. Как говорят в российских дипломатических кругах, Москва выступает за то, чтобы Европа была сильным игроком, чтобы она говорила с нами единым голосом, но чтобы этот голос отражал стратегические потребности Европы в добрососедских и партнерских отношениях с Россией.
