Екатерина Кузнецова Ипотечный кризис в США, обернувшийся многомиллиардными убытками для американских инвестиционных компаний, перестраховщиков и банков, равно как и замедление темпов роста крупнейшей экономики мира с 4,9% в годовом исчислении во втором квартале 2007 года до 0,6% в четвертом, заставляют волноваться и европейцев. Однако в отличие от своих коллег из Федеральной резервной системы США (ФРС), которые 22 января на внеочередном заседании Комитета по открытым рынкам снизили ставку с 4,75% до 4%, а 30 января опустили ее еще на 0,5 процентных пункта – до 3,5%, глава Европейского Центрального банка Жан-Клод Трише воспринял биржевую панику куда более спокойно. На заседании 7 февраля, как и месяцем ранее, евробанкиры оставили процентную ставку ЕЦБ на уровне 4%, даже несмотря на то, что несколькими часами ранее в тот же день на ее снижение решился Банк Англии. Во Франкфурте уверены: сегодня главная задача – сдержать инфляцию и сохранить покупательную способность евро.
И для беспокойства по этому поводу есть причины. В декабре инфляция в еврозоне осталась на ноябрьском уровне и составила 3,1%, серьезно превысив заданный ЕЦБ среднесрочный ориентир в 2%. При этом европейская экономика отнюдь не так слаба, чтобы было нужно предпринимать экстраординарные меры по ее «спасению». В 2007 году базовые экономические показатели оставались устойчивыми. По предварительным оценкам, темп экономического роста в ЕС составил 2,9% (в еврозоне – 2,6%), занятость выросла на 1,5%, а уровень безработицы опустился за год на 0,8 процентных пункта и составил 6,8% (в еврозоне – 7,2%) от общего числа трудоспособного населения. Подпортил статистику лишь показатель производительности труда, рост которой замедлился по сравнению с рекордными значениями 2006 года (1,4% за год и 1,7% в последнем квартале).
Несмотря на оптимистичные показатели, в 2008 году ЕЦБ продолжает готовиться «к худшему». Аналитики Банка и национальных центральных банков государств – членов зоны евро в декабре прошлого года представили неблагоприятный прогноз на 2008 год, указав на перспективы замедления темпов роста и сохранение инфляционного давления на экономику на протяжении всего года. И как бы Европейский Центральный банк ни боролся с инфляцией, у нее в Европе имеются свои причины и своя специфика.
Основная причина ускорения инфляции в зоне евро – не внутренние хозяйственные диспропорции и не плохое управление денежной массой. Как ни банально это звучит, инфляция в Европе выглядит в значительной мере привнесенной извне и определяется тенденциями, формирующимися на глобальных товарных рынках. Главными «виновниками» роста инфляции в еврозоне в прошлом году стали цены на нефть и – даже в большей степени – на продовольствие. Если по итогам 2006 года рост потребительских цен достиг 2,2%, то повышение расценок на энергоносители – 7,7%; в 2007 году эти цифры составили соответственно 3,1 и 9,7%. Цены на продукты аграрного сектора выросли в 2006 году на 2,1%, а к ноябрю 2007-го – на 4,6%. В Европе эти резкие скачки не провоцируют инфляцию по всему спектру потребительских товаров, хотя, разумеется, в некоторых сегментах рынка отзываются весьма заметно.
Так, например, повышение цен на продукты питания (которое, впрочем, во второй половине прошлого года отмечалось в мире практически повсеместно) затронуло Европу еще летом 2007-го. Всплеск цен в августе (к примеру, в Италии цены на хлеб выросли на 7,5%, на макароны – на 4,5%; компания Danone во Франции увеличила отпускные цены на свою продукцию на 10,48%) заставил европейцев принять меры немонетарного свойства. Среди них: решение об отмене обязательного выведения земель под пар для увеличения посевных площадей под зерновыми весной 2008 года и повышение с апреля этого года квот на производство молока (до уровня в 144,8 млн. т). Это стало европейским ответом на критическую ситуацию, складывающуюся на рынке зерна и молочных продуктов. Цены на пшеницу выросли за последние 12 месяцев более чем на 82%, что обусловлено ростом потребления зерновых в странах Азии и увеличением спроса на биотопливо. Производство молока в мире также не поспевает за спросом: в 2001–2006 годах оно увеличилось на 59 млн. тонн, а потребление молочных продуктов – на 62 млн. тонн. И решение европейцев увеличить объемы производства может существенно повлиять на рыночную ситуацию – тем более что по урожайности зерновых и производительности животноводства Европе нет равных в мире.
Европейский аграрный сектор вопреки распространенному мнению производит не слишком дорогую продукцию. Минимальные закупочные цены, по которым европейские власти производят скупку излишков отдельных категорий продуктов в интервенционные фонды (а запасы пшеницы, овса и кукурузы в этих фондах составляют более 5 млн. тонн каждого вида зерна), составляют для пшеницы – 101,31 евро/т, сухого молока – 1,75 евро/кг, сливочного масла – 2,46 евро/кг. Поэтому нет оснований сомневаться, что европейские фермеры и «кризисные менеджеры» из Брюсселя сумеют обеспечить достаточные уровни поставок продовольствия на рынок – даже не сотрясая воздух долгими разглагольствованиями о «продовольственной безопасности».
Специфика европейской инфляции кроется в привилегированном положении предприятий оптовой и розничной торговли, а также крупных сельскохозяйственных холдингов. Не секрет, что большинство потребительских товаров достигают своего потребителя с ценниками, на 100–250% превышающими оптовые цены производителя. Такая ситуация характерна для всех стран ЕС, но в особенности для Франции и Великобритании (Россия – не исключение). Крупные европейские ассоциации потребителей не без оснований подозревают ритейлеров и крупных производителей продовольствия в стремлении воспользоваться ростом цен на сырье для получения сверхприбылей. Однако оптовые цены производителей росли существенно быстрее (приблизительно на 9,8% за год), чем цены в розничной торговле. Это свидетельствует о том, что борьба с инфляцией в значительной мере превратилась в борьбу со сверхприбылями в сфере оборота – а здесь открываются резервы для снижения издержек. Почему же в Европе такая тактика дает свои плоды, а в России – пока нет? Ответ на этот вопрос состоит в том, что, с одной стороны, и европейские предприниматели, и европейские финансовые власти не допускают быстрого роста оплаты труда (в 2005–2007 годах, по данным ежемесячных статистических бюллетеней ЕЦБ, она повышалась на 2,5–2,6% в год), с другой – на самые необходимые товары (те же продукты в первую очередь) европейцы тратят в среднем 12,9% своих доходов (в России, для сравнения, в 2007 году, по данным президента, реальная заработная плата выросла на 16,2(!)%, при том что 41% домохозяйств тратят на питание от 25 до 49% своих доходов, 38% – от 50 до 74%, а беднейшие 10% – более 75% доходов). Результат очевиден: значительная эластичность спроса, не позволяющая производителям и торговцам завышать цены. В октябре, ноябре и декабре 2007 года в еврозоне объемы розничных продаж упали на 0,5, 0,7 и 0,4% по отношению к предшествующим месяцам – и это четкое свидетельство того, что инфляция (особенно при сохранении жесткой позиции Европейского Центрального банка) в ближайшее время останется под контролем.
Безусловно, методы борьбы с инфляцией в Европе многочисленны и разнообразны. Сравнивая то, как умело евробюрократия использует экономические механизмы для «настройки» экономики, с громкими пустыми заявлениями и популистскими мерами российских политиков, невозможно не поверить известной максиме о том, что деньги любят тишину, даже когда их требуется все больше.
