Юлия Петровская – Господин посол, как вы прокомментируете итоги последней сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы, и в частности обсуждение российской тематики?
– Итоги зимней сессии ассамблеи, завершившейся 25 января, подтвердили свою значимость как широкого консультативного парламентского форума, работающего на будущее единой Европы. Повестка дня была весьма насыщенной. Перед членами ПАСЕ выступили главы государств и правительств: председательствующей в Комитете министров СЕ Словакии, а также Венгрии, Албании, Грузии – и гости из стран, не являющихся членами организации, в частности Алжира и Белоруссии.
В результате новой межпартийной договоренности председателем ассамблеи избран испанский социалист Луис Мария де Пуч, инаугурационное выступление которого продемонстрировало широту его взглядов. Это, несомненно, создает хорошую основу для продолжения линии на всестороннее взаимодействие с Россией в рамках ПАСЕ, активно проводившейся его предшественником Рене ван дер Линденом. В рамках той же договоренности следующим председателем ассамблеи должен стать лидер Группы европейских демократов, в настоящее время возглавляемой членом российской делегации Михаилом Маргеловым.
Российская тематика на сессии рассматривалась под углом зрения доклада руководителя наблюдателей от ПАСЕ о парламентских выборах 2 декабря 2007 года. Мы рассматриваем эту дискуссию как вполне корректную и сбалансированную, демонстрирующую растущее понимание парламентариями специфики развития демократических процессов, основанной на историческом опыте нашего государства, хотя и при сохранении приверженности ряда депутатов известной практике двойных стандартов.
Главные политические темы сессии – развитие ситуации, касающейся будущего статуса Косово, и соблюдение Грузией обязательств, принятых при вступлении в Совет Европы.
По Косово (Сербия) ассамблея высказалась в пользу необходимости продолжения переговоров на основе резолюции 1244 СБ ООН и достижения компромиссного решения в ближайшем будущем. Это стало результатом работы сербских парламентариев при самой активной, можно сказать, решающей поддержке российской и ряда других делегаций.
Рассмотрение грузинской темы, включая оценку недавних президентских выборов, прошедшее с участием президента Саакашвили, было достаточно откровенным. Аргументированная обеспокоенность относительно выборов в Грузии вполне реалистично отражала ситуацию в этой стране.
– Как вы в целом оцениваете взаимодействие России с Советом Европы?
– В конце февраля российскому членству в СЕ исполнится 12 лет. За эти годы Россия укрепила свои позиции как уверенный и ответственный член Совета Европы. Это не наша оценка. Это признается подавляющим большинством наших партнеров. Во многом этому способствовало российское председательство в Комитете министров СЕ – руководящем органе этой межправительственной организации – с мая 2005 по ноябрь 2006 года. Это позволило нашим партнерам четче представить себе наше видение европейской перспективы, нашу готовность вполне искренне работать над закреплением общеевропейского характера этой организации, ставя на первое место именно интересы и престиж Совета Европы.
Но не только это. Благодаря многостороннему сотрудничеству в рамках Совета Европы мы непосредственно участвуем в разработке европейских стандартов, в поиске решений проблем, волнующих сегодняшних европейцев. Наконец, в самой России это сотрудничество способствует важным изменениям, консолидирующим демократические процессы и закрепляющим верховенство закона и более четкое разделение властей.
Страны – члены организации совместно работают над осуществлением уставной цели – обеспечением большего единства европейских стран как в области формирования зрелого гражданского общества, защиты прав и обеспечения свобод человека во всей их совокупности, демократического плюрализма и правового государства, так и в имеющих не меньшее значение областях культуры, образования, молодежной политики, здравоохранения, массовых коммуникаций и многих других. Особо отмечаем проводимую в рамках Совета Европы работу на направлении межкультурного диалога, включая его религиозную составляющую, важным этапом которой явится выпуск «Белой книги по межкультурному диалогу».
Наряду с уже упомянутой Парламентской ассамблеей нельзя не упомянуть Конгресс местных и региональных властей Совета Европы, где российская делегация в составе членов Совета Федерации и руководителей муниципальных образований приобрела весомые позиции. Наконец, налаживается работа и в рамках действующей при СЕ Конференции международных неправительственных организаций.
– С какими сложностями сталкивается Россия, строя отношения с СЕ? Как на этом взаимодействии отражается то обстоятельство, что Россия входит в число наиболее критикуемых стран с трибуны Совета Европы?
– Вся работа, о которой я говорю, естественно, сталкивается с определенными трудностями. Это связано не только с реформированием различных сторон нашей жизни в последние годы, но также и с заметным недостатком в ряде федеральных органов исполнительной власти специалистов, готовых работать на европейском уровне. Напомню, что Совет Европы – организация, вовлекающая в сотрудничество на межправительственном уровне в рамках Комитета министров СЕ десятки наших министерств и ведомств, причем на английском или французском языках – официальных языках организации.
Важно было бы отметить и другое. В отличие от членства во многих других международных организациях Россия вступила в Совет, когда он был уже вполне развитой организацией, накопившей большой массив нормативных документов, традиций, а может быть, и стереотипов. Речь, таким образом, на первом этапе преимущественно шла о восприятии уже созданного в рамках организации, что по определению сопряжено с трудностями разного, в том числе и объективного, характера.
А сегодня можно уже говорить об исключительно важной роли нашей страны по целому ряду направлений работы Совета, таких как антитерроризм или борьба с контрафактом лекарственных средств.
Не соглашусь, что Россия в СЕ – одна из самых критикуемых стран. Это не так. Но критики в адрес России в Страсбурге достаточно. Мы относимся к этому спокойно, если это конструктивная критика. Мы, правда, и так знаем свои недостатки, но если критикуют, чтобы помочь, это лишь на пользу. Есть другая критика, критика политизированная, очень часто несправедливая, построенная на полуправде и былых стереотипах, направленная на то, чтобы добиться от нас тех или иных уступок. Подобной критике мы даем отпор, опять же носящий не конфронтационный характер и основанный на фактическом положении вещей.
В Страсбурге критикуют многих, в том числе и «развитые европейские демократии». Причем они зачастую обижаются на критику даже больше, чем мы, что иногда забавно наблюдать. Для критической оценки происходящего в европейских государствах в Совете есть большие возможности – активно действуют высокопрофессиональные контрольные механизмы, такие как Европейская комиссия по противодействию расизму и нетерпимости, Группа государств против коррупции или иные. Особую роль в этом контексте играет Комиссар Совета Европы по правам человека.
Что действительно необходимо нам в связи со звучащей с Страсбурге критикой – это отладка системы оперативной подготовки квалифицированных докладов на официальных языках СЕ в связи с запросами или в ответ на представления мониторинговых механизмов Совета Европы. Еще раз повторю, работа в СЕ – это общее дело многих федеральных органов исполнительной власти при координации со стороны МИД России и возглавляемой министром иностранных дел Межведомственной комиссии по делам Совета Европы.
– Председатель Европейского суда по правам человека заявил, что самым большим разочарованием 2007 года был отказ России ратифицировать Протокол № 14 к Европейской конвенции по правам человека, а также то, что Россия находится на втором месте среди стран, в отношении которых вынесено наибольшее число постановлений, в которых констатируется по крайней мере одно нарушение Конвенции. Таковых – 175. Как вы прокомментируете эти заявления?
– Развернутый вопрос требует подробного ответа. Действительно, выступая на ежегодной пресс-конференции в Европейском суде по правам человека, председатель Жан-Поль Коста заявил, что 2007 год был «годом разочарования», однако в 2008 году он видит «год надежды». Почему разочарования? Задержка со вступлением в силу Протокола № 14 о реформе контрольного механизма Конвенции, как считают в Страсбурге, не позволяет упростить, а значит, ускорить процедуру первичного рассмотрения дел, поступающих в Суд. А их число, как сообщил его председатель, только в 2007 году возросло на 15%, достигнув 103 тысяч. По статистике предыдущих лет известно, что подавляющее большинство дел не будет принято к рассмотрению по различным причинам правового характера. Эти, равно как и другие, вопросы призвана решить реформа Суда, одним из этапов которой и является Протокол № 14.
Внесенный президентом РФ законопроект о ратификации находится на рассмотрении в Госдуме. Что касается собственно ратификации, то не берусь высказываться о ходе законотворческого процесса.
Что же касается реформы, то не могу не вернуться к словам господина Коста о надежде на 2008 год, которую он связывает с возможностью нахождения альтернатив Протоколу № 14 и иных путей рассмотрения заведомо не обоснованных дел в Суде. Его надежды связываются и с принятием государствами-членами на национальном уровне мер по исполнению судебных постановлений и предотвращению нарушений прав человека. Думается, эти надежды разделяет большинство государств – членов Совета Европы.
Если обратиться к статистике по России – 175 постановлений, констатирующих нарушения статей Конвенции из 1349 постановлений в целом по сравнению с 319 по Турции, 101 по Польше, 108 по Украине, 58 по Италии или 39 по Франции. Попробуйте посчитать количество дел в соотношении с численностью населения, как это для статистики делают в Суде, – и порядок стран изменится. Но дело даже не в этом.
Большинство постановлений относится к нескольким статьям Конвенции о правах человека, касающимся неисполнения судебных решений, осуществления права на справедливое судебное разбирательство, защиты права собственности, условий содержания под стражей. В целом «структура» нарушений статей Конвенции в России не сильно отличается от характера нарушений, фиксируемых в других странах. При этом Суд предлагает государствам-ответчикам не только принять меры «частного характера» в отношении конкретных истцов, но и предпринять так называемые «меры общего характера», касающиеся устранения причин таких нарушений на уровне законодательства и в других формах. О них, кстати, государство-ответчик регулярно отчитывается перед Комитетом министров Совета Европы.
Нам известно, что такие шаги в России предпринимаются или находятся на этапе разработки, прежде всего по линии судейского сообщества. Главное – помнить, что Европейский суд по правам человека должен исполнять так называемую субсидиарную функцию – то есть дополнять, а не подменять собой российскую систему правосудия. В этой связи следует сказать, что секретариат Совета Европы выражает готовность продолжать оказывать российскому правосудию необходимое экспертное содействие, включая соответствующую координацию, при том понимании, что главной здесь является «домашняя работа». Тогда и задача «защиты гражданина от его государства», лежавшая в основании системы Европейской конвенции о правах человека, будет максимально решаться на российском уровне. Другие страны-члены такие механизмы у себя создали.
– Оказывает ли какое-либо содействие российское представительство в Страсбурге гражданам РФ, подающим жалобы в Европейский суд?
– Ответ прост: не оказывает и оказывать не может в силу принципа разделения властей. Да такая помощь и не нужна, если судить по количеству поступающих из России дел.
Страсбург–Москва
Дарья Гармоненко