Светлана Гамова С подачи президента Казахстана Нурсултана Назарбаева эксперты стали рассматривать ЕврАзЭС не иначе как в сравнении с Евросоюзом. И теперь, когда, судя по докладу вице-премьера РФ Сергея Нарышкина президенту, работа по формированию правовой базы Таможенного союза (ТС) в рамках сообщества завершена, его перспективы продолжают сравнивать с ЕС. В Евросоюзе, помимо прочего, единство европейского таможенного пространства налицо. В случае с ЕврАзЭС возможные экономические последствия ТС не просчитаны даже на ближайшую перспективу. Может, потому, что реальный срок его запуска не так близок, как утверждают авторы и члены исполнительных структур.
Главными вопросами интеграционного проекта, с которым на пространстве СНГ связывают особые надежды, остаются вопросы сроков, эффективности и степени политической ангажированности. В том же, что политическая составляющая в заявленном Таможенном союзе опережает экономическую, эксперты не сомневаются.
По мнению директора киевского Института политического анализа и международных исследований Сергея Толстова, если СНГ – это структура взаимодействия, то ЕврАзЭС – интеграционная, в которой России позволено запустить механизм протекционизма. В ЕврАзЭС, по мнению украинского политолога, никто, кроме Казахстана, сдерживать Россию не может. Нарушение баланса межгосударственных отношений в пользу одного партнера является главным отличием ЕврАзЭС от ЕС. При этом протекционизм может распространяться как на таможенное пространство сообщества в целом, так и на отдельные сегменты экономик входящих в него стран, например авиасегмент. Страны Таможенного союза скорее всего создадут в своем небе более привилегированные условия для России, чем для иных зарубежных партнеров. По крайней мере вероятность такого развития событий существует.
Другим членам ТС политика протекционизма может также принести дивиденды, особенно если по отношению к ним задействованы международные санкции. Речь может идти о Белоруссии и Узбекистане. Москва, если судить по недавнему визиту главы российского МИДа Сергея Лаврова, уже начала активную работу на Западе по смягчению позиции, в частности Евросоюза по отношению к Минску. О начале агитации за союзника во время визита в Белоруссию говорил сам Лавров. На такую же поддержку Москвы надеется и Узбекистан, который пока не является членом ТС, но на место в нем претендует.
Политическую же направленность таможенной интеграции подтверждает тот факт, что страны-участницы давно работают в режиме свободной торговли, с которым население связывает ТС, но на двусторонней основе. Об этом в 2006 году на саммите
ЕврАзЭС в Сочи сказал в то время генеральный секретарь организации Григорий Рапота. А саммит, как известно, хоть и был объявлен неформальным, преподнес сюрприз – именно на нем было объявлено об организации Таможенного союза, в который на первом этапе войдут Белоруссия, Россия и Казахстан, а позже к ним могут присоединиться Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. Предполагалось, что на подготовку и реализацию первого этапа потребуется полтора года. За это время действительно была подготовлена законодательно-правовая база, но для реального запуска проекта необходимо еще какое-то время. Эксперты говорят, что на это уйдет год-полтора.
Неделю назад в Москве премьеры подписали соглашения о едином таможенно-тарифном регулировании, о вывозных таможенных пошлинах в отношении товаров, поставляемых в третьи страны, а также о мерах нетарифного регулирования в отношении третьих стран. «Эти документы устанавливают единый режим торговли (стран – участниц Таможенного союза) в отношении третьих стран и предусматривают постепенную передачу полномочий по регулированию внешней торговли комиссии Таможенного союза», – отметил Сергей Нарышкин. Он подчеркнул, что «одновременно идет проработка документов, которые позволят перейти на следующую стадию интеграции – создание единого экономического пространства». С этой целью, по его словам, готовится 26 проектов соглашений, шесть из которых уже согласованы.
Но сам процесс формирования и старта проекта следует рассматривать в контексте ВТО (Всемирной торговой организации). Известно, что только одна страна из ЕврАзЭС – Киргизия – является членом этого сообщества. Россия – только на подступах к ней. Между тем синхронизация деятельности Таможенного союза с деятельностью ВТО остается одним из главных условий успешности первого проекта.
По мнению экспертов, эффективность создаваемого союза могут определять объемы внешней торговли: если они будут высокими, значит, затея оправданна не только политически, но и экономически. Но бизнес, от которого зависит уровень взаимного торгового оборота, живет по своим законам. Его интересы нельзя предсказать и заложить в основу прогнозов по единому таможенному пространству на территории СНГ. Однако одно можно утверждать определенно: союз создаст условия для того, чтобы эти интересы на территории стран-членов были реализованы с высоким КПД. В числе таких условий – льготные тарифы и другие преференции. По типу тех, что уже обеспечил Молдавии и обещает Украине. Практически Брюссель открыл европейский рынок для молдавских товаров и намерен в ближайшей перспективе сделать это для украинских. Если вернуться к практике сравнения Таможенного союза с ЕС, то можно сказать, что скорость интеграционных проектов, рассчитанных на страны постсоветского пространства, в Европе значительно выше тех, которые анонсируются в ЕврАзЭС в частности и в СНГ в целом. Этот практический разрыв напрямую связан с политическими раскладами на территории Содружества: перспектива оставаться в нем становится менее привлекательной для стран-членов, соответственно сужается и сфера влияния России.
