Меняя Францию и ее партнеров

В сфере внешней политики в минувшем году удача улыбнулась России по-настоящему лишь однажды – когда новым президентом одной из «великих держав», Франции, был избран Николя Саркози.

Несмотря на идеалистически-цивилизаторскую предвыборную риторику Саркози, отношения между Францией и Россией на протяжении лета и осени неожиданно улучшились, излечившись от «анемии» последних лет правления русофила Жака Ширака. Поворотным пунктом стало подписание соглашения о совместной разработке Штокмановского месторождения между «Газпромом» и Total. Известный тесными связями с французским крупным бизнесом, Николя Саркози начал выполнять обещания, поставив во главу отношений с Россией прагматизм. Во время визита президента в Москву в октябре прошлого года стало очевидно, что он отказался от продемократической риторики и признал «русскую специфику по ряду вопросов», заявив, что Франция «не собирается никого учить». Учить демократии, следует полагать.

За исключением имеющего пока скорее символическое значение пакта «Газпрома» и Total в экономическом сотрудничестве между двумя странами в 2007 году, впечатляющих прорывов не произошло. Хотя количественно товарообмен между странами вырос (в январе–ноябре 2007 года он увеличился по сравнению с аналогичным периодом 2006-го на 21%), доля Франции во внешнеторговом обороте России остается вдвое ниже итальянской и более чем в три раза меньше германской. Прирост поставок французских товаров в Россию в 2007 году – 33% при среднем показателе для ЕС в 43,4%.

Климат сотрудничества заметно потеплел в основном благодаря взаимной симпатии президентов, постоянно говорящих о все более тесном партнерстве. Впрочем, в политической сфере ни о каких прорывах говорить не приходится, даже наоборот. Не обсуждавшиеся до поры до времени вопросы – Иран, Косово, Сирия – как только на них обратили внимание, продемонстрировали заметные расхождения во взглядах.

Франция активизировала усилия по иранскому ядерному досье, проведя 1 декабря 2007 года встречу политических директоров в формате «3+3», которая традиционно завершилась угрозой в адрес Ирана о введении санкций. Осенью, когда разногласия в ООН казались непреодолимыми, Франция стала продвигать мысль о необходимости введения санкций против Ирана со стороны ЕС. И хотя эта идея не была в конечном счете реализована, ее можно реанимировать в любой момент.

В отношении Косово Франция заняла не слишком понятную, но жесткую позицию – возможность переговорного решения Франция считает исчерпанной и рассматривает план Мартти Ахтисаари, подразумевающий представление южному краю Сербии независимости под международным контролем как единственно возможный выход из кризиса. Будет ли Париж настаивать на немедленном признании независимости края? Возможно, Франция хотела бы отложить решение этой «сугубо европейской проблемы» на вторую половину года, когда Париж примет председательство в ЕС, для того чтобы «триумфально» открыть внешнюю политику Евросоюза┘ и триумфально же поссориться с Россией.

Франция заметно активизировала свою политику и на ближневосточном направлении, решившись пойти на почти полное замораживание отношений с Сирией до разрешения нынешнего избирательного кризиса в Ливане. За полгода своего президентства Саркози уже дважды посетил регион, в обоих случаях привезя выгодные контракты. При этом французский лидер не менее, а скорее более эффективно, чем его «русский друг», использует энергетические темы в политических целях.

Главными экономическими бенефициарами его новой ближневосточной политики выступают компании Total и Gaz de France, которые по итогам визита в Алжир подписали контракты стоимостью в 2,5 млрд. долл. Total инвестирует 1,5 млрд. долл. в строительство завода по переработке нефти, а Gaz de France вложит 1 млрд. долл. в газовое месторождение и продлит свои контракты по закупкам голубого топлива до 2019 года.

На фоне бесславной кончины договора между газовыми гигантами Алжира и России – компаниями «Сонатрак» и «Газпром», породившей слухи о скором создании «газового ОПЕК», закрепление на алжирском рынке крупнейших европейских игроков в будущем может создать серьезную угрозу монополии России на европейском рынке газа. И это не говоря о политических сложностях, с которыми может столкнуться Кремль, если вездесущему французскому президенту удастся изолировать Сирию.

Несмотря на «многовекторность» французской внешней политики, она остается крайне последовательной. Николя Саркози, поборнику ядерного нераспространения и стороннику жестких мер в отношении государств вроде Ирана или Сирии, за шесть месяцев удалось поспособствовать масштабному прорыву французских высоких технологий в области мирного атома сразу на три ключевых для своих регионов рынка – в Китае, Алжире и ОАЭ. С Алжиром было заключено партнерство в области ядерной энергетики, с Китаем – подписаны соглашения на поставку двух ядерных реакторов третьего поколения на сумму 8 млрд. евро, с ОАЭ – достигнута договоренность о содействии в развитии ядерной энергетики в обмен на строительство французской военной базы. Похоже, французский президент четко следует наставлениям Владимира Путина, который, правда, по другому поводу, предлагал отделять мух от котлет. Саркози и отделяет, «обставляя» наши так и не обретшие своих конкурентных преимуществ госкорпорации в регионе за регионом.

Уже сейчас можно сказать, что Николя Саркози – удачливый глава государства. И это подтверждается не только его внешней политикой. Он сумел без потерь преодолеть первый серьезный внутренний кризис своего президентства. Как мы и предсказывали, Саркози не стал откладывать ключевые реформы, и уже осенью его правительство предприняло попытку завершить реформу специальных пенсионных режимов. Подтверждая наш прогноз, протестное движение в силу раздробленности интересов быстро пошло на спад, и уже в начале января касса взаимопомощи и пенсионного обеспечения работников железнодорожного транспорта (SNCF) заявила о готовности одобрить декрет о специальных режимах, приводящий порядок выхода на пенсию для некоторых категорий работников (железнодорожников, работников общественного транспорта) в соответствие с положениями закона о минимальном стаже и периоде социальных отчислений от 2003 года.

В то же время масштабные реформы внутри страны, о которых Саркози объявил в своей недавней речи 8 января, способны доставить ему немало хлопот. Амбициозная административная реформа, предусматривающая среди прочего сокращение вдвое числа структур центральной администрации и введение персональной ответственности чиновников, неизбежно приведет к росту недовольства в этом весьма многочисленном и организованном слое общества. Многие помпезно провозглашенные инициативы (типа разработки системы альтернативных экономических индикаторов или масштабной реформы Конституции) способны либо не принести реальных результатов, либо иметь лишь косметический эффект. Следует, однако, заметить, что и они не породят серьезного недовольства электората, которому президент сделал ожидавшиеся «подарки» – такие, как упрощение процедуры развода по обоюдному согласию (сегодня все без исключения разводы проходят через суд), а также увеличение количества часов приема в общественных организациях и госучреждениях.

Чуть более чем за полгода Саркози показал себя и эффективным переговорщиком на внешней арене, и принципиальным политиком с твердыми убеждениями внутри своей собственной страны. Он способен заставить меняться и свою страну, и многие другие. России необходимо учесть это обстоятельство: Франция, похоже, словом и делом в отличие от нас намерена вернуться в число мировых держав». А это означает, что у России появится сильный конкурент, который при этом не раз готов будет повторить «vive la Russie!».