Зеэв Ханин
ХАМАС готов отстаивать власть с оружием в руках.
Фото Reuters
Оценивая события на территориях, управляемых Палестинской национальной администрацией (ПНА), нетрудно прийти к выводу, что происходящее есть результат внутренней динамики арабо-палестинского сообщества. Очевидно, что мы присутствуем при завершении процесса, начало которому было положено почти два года назад. Тогда вдохновленные односторонним уходом Израиля из Газы и северной Самарии, проведенным в августе 2005 года по инициативе тогдашнего премьера Ариэля Шарона, радикальные исламисты из движения ХАМАС совершили в январе 2006 года «электоральный переворот», оттеснив от рычагов официальной власти «светских националистов» из партии председателя ПНА Махмуда Аббаса (Абу Мазена).
ПНА: период полураспада
Уже тогда было понятно, что лидеры ФАТХ рано или поздно откажутся признать легитимность власти хамасовцев как минимум на Западном берегу реки Иордан, где официальное руководство ООП все еще сохраняло прочные позиции. Прогнозируемым итогом стал фактический распад палестинской автономии на два домена. Один – председателя ПНА Абу Мазена с опорой на ФАТХ, лидеры которого продолжали заявлять о своей хотя бы формальной приверженности урегулированию палестино-израильского конфликта по модели «два государства для двух народов»; другой – контролируемый правительством ХАМАС, в принципе не готовым к признанию и компромиссу с Израилем и делающим ставку на террористические методы. Было вполне понятно, что территориальная локализация этих противоречий и развал автономии на два анклава – «Фатхленд» в Иудее и Самарии и «Хамасстан» в Газе – это вопрос ближайшего времени.
Начавшиеся почти год назад первые боевые столкновения между сторонниками двух организаций постепенно переросли в серию масштабных вооруженных конфликтов, верх в которых также в основном одерживали радикальные исламисты. В конечном счете в середине июня с.г. боевики движения ХАМАС взяли штурмом основные стратегические объекты и оплоты ФАТХ в секторе Газа и фактически установили над ним контроль.
В свою очередь, верные Абу Мазену силы ФАТХ развернули не столь шумную и не столь эффективную, но не менее масштабную кампанию ликвидаций, похищений и запугивания активистов ХАМАС на Западном берегу. В результате двоевластие в ПНА приобрело территориальную коннотацию: власть правительства Исмаила Ханийе окончательно стабилизировалась и структурировалась в Газе, где ХАМАС в последние недели изо всех сил демонстрирует «порядок и стабильность». Абу Мазен же пока удерживает гражданский и военный контроль над палестинскими массивами в Иудее и Самарии. При этом оба лидера заявляют о своих претензиях на «единственное законное представительство всего палестинского народа» и делегитимизируют своих противников.
В результате стороны, так или иначе вовлеченные в ближневосточное урегулирование, – Израиль, «Ближневосточная четверка» посредников (США, Россия, Евросоюз и ООН) и «умеренные» суннитские режимы – оказались перед непростым выбором новой оптимальной стратегии на палестинском треке.
Речь, как представляется, может идти о трех опциях.
1. Предпринять усилия по восстановлению единства ПНА под руководством умеренного режима, способного оттеснить от рычагов контроля над Газой радикальных исламистов и вновь стать полноценным участником ближневосточного «политического процесса».
2. Смириться с реальностью распада палестинской автономии на два анклава – в Газе и на Западном берегу, и выстроить самостоятельную линию по отношению к каждому из них.
3. Вообще снять идею «политического самоопределения» палестинских арабов и демонтировать ПНА.
Новые надежды и старые реалии
Хотя большинство спонсоров ближневосточного политического процесса пока решительно отвергает третий вариант и декларируют приверженность первой опции, надежд на ее реализацию не слишком много. Несмотря на массированную поддержку, которую Махмуду Аббасу готовы оказать Израиль, Запад и Лига арабских государств, мало кто воспринял всерьез намерение нового чрезвычайного кабинета министров ПА сокрушить ХАМАС и расширить свою юрисдикцию «на все уголки родины вне зависимости от происходящего в Газе». Именно вторая опция по всем признакам официально или де-факто становится ведущим фактором нынешнего витка ближневосточной политики.
Пока что расчет строится на том, что Абу Мазен сумеет силой ликвидировать очаги влияния исламистов в своем анклаве в Иудее и Самарии, и именно под это ему обещаны – и уже передаются – немалые финансовые и прочие ресурсы. Целям поддержки и укрепления авторитета Махмуда Аббаса должно служить и объявленное израильским премьер-министром Эхудом Ольмертом освобождение «в качестве жеста доброй воли» 250 активистов ФАТХ.
Понятно, что лидеры ООП изо всех сил поддерживают эту тенденцию, заявляя о том, что подобное развитие событий в первую очередь в интересах самого Израиля. Так, бывший советник главы ПНА по вопросам безопасности Мухаммад Дахлан заявляет, что ХАМАС достаточно силен и на Западном берегу и при нынешнем раскладе сил исламисты могут совершить военный переворот и в Рамаллахе. В силу этого Израиль, по мнению лидеров ФАТХ, должен дать им возможность получить оружие и боеприпасы, «необходимые для сохранения порядка на Западном берегу», и укрепить авторитет лидера ООП.
Что же делать с Абу Мазеном?
Тем не менее в израильском политическом истеблишменте, как и в обществе в целом, нет единой точки зрения на этот вопрос. Представители различных партийно-политических лагерей успели озвучить как минимум четыре позиции о желательных для них вариантах развития событий на Западном берегу реки Иордан.
Представители ультралевого лагеря (оппозиционный леворадикальный блок «Мерец-Яхад» и «новые левые» в коалиционной партии Труда) уже вбросили в СМИ лозунг «Западный берег – начало». Под этим флагом они требуют немедленно возобновить мирный процесс с точки, на которой он был остановлен в 2000 году в Кемп-Дэвиде и Табе, и достичь постоянного урегулирования на основе так называемой Женевской инициативы, а в непосредственной перспективе резко увеличить усилия по поддержке Абу Мазена. Однако подобный подход, судя по опросам, сегодня поддерживают не более 10–15% израильских избирателей. Более популярна позиция правого лагеря, представители которого предлагают вообще демонтировать ПНА, признав соглашения Осло нерелевантными, а «Дорожную карту» – исчерпанной.
В качестве первоочередной меры политики этого лагеря требуют, как это сделал глава объединенной фракции блока Национальное единство и Национально-религиозной партии («Мафдал») в Кнессете Арье Эльдад, отказаться о передачи Абу Мазену вооружений и финансовых средств и от безвозмездного освобождения палестинских террористов. Ту же позицию продемонстрировали министры от правоцентристской «русской партии» «Наш дом – Израиль» Авигдор Либерман и Ицхак Аронович, которые на заседании правительства проголосовали против намеченного Ольмертом комплекса мер по «поддержке режима Абу Мазена». (Министры от другого входящего в правительство правоцентристского движения – партии сефардов-традиционалистов (ШАС) при этом воздержались.)
С резкой критикой планов правительства в отношении нового палестинского правительства ЧП выступил и Совет еврейских поселений Иудеи, Самарии и Газы (ЕША).
Но по поводу желаемой альтернативы стратегии Осло единства нет и в правом лагере. Его наиболее правая часть, представленная блоком «Национальное единство», а также частью Национально-религиозной партии («Мафдал») и блока «Еврейство Торы» предлагает возродить так называемую иорданскую опцию – популярную в 70–80-х годах в этих кругах идею, согласно которой «у палестинцев уже есть государство – это Иордания». При этом умеренная часть правого лагеря говорит не столько об аннексии Израилем всего Западного берега реки Иордан и передаче Иордании статуса «палестинского государства», сколько о переходе под ее контроль «княжества» Абу Мазена. Как можно заметить, после фактического распада Палестинской автономии лидеры правоцентристского лагеря готовы взять на вооружение ранее считавшийся «ультраправым» план урегулирования израильско-палестинского конфликта, с которым в свое время выступил ЕША. Согласно этому плану Израилю следует физически уничтожить все террористические организации, понизить статус ПНА и разоружить ее силовые структуры, распространить юрисдикцию Израиля на 60% территории Иудеи, Самарии и Иорданской долины, включая все еврейские поселения, контроль над остальными территориями Западного берега передать Иордании, а Газе предоставить особый режим управления при участии Египта.
Именно в этом духе лидер оппозиции и глава крупнейшей правоцентристской партии «Ликуд» Биньямин Нетаньяху предлагает добиваться создания «Иордано-палестинской конфедерации», исходя из того что Израиль не заинтересован вновь восстанавливать гражданскую администрацию и обеспечивать жизненные потребности более 2 млн. палестинских арабов. С другой стороны, как заявил Биби во время недавнего визита в Вашингтон, «сами палестинцы без вмешательства Иордании и Египта не в состоянии навести порядок на Западном берегу», и призвал договориться с королем Иордании Абдаллой о размещении в «зоне А» (территории, находящиеся под исключительным контролем ПНА, где сегодня проживают более 90% арабских жителей Иудеи и Самарии) иорданских войск.
Близкие, по сути, идеи (хотя и в несколько более расплывчатом виде) высказывает и лидер НДИ, министр стратегического планирования Авигдор Либерман, который, как можно предположить, рассчитывает, что при новом разделе Западного берега между Израилем и Иорданией будет учтен и его «план обмена территориями». (Согласно этому проекту должен быть осуществлен обмен населенных израильскими арабами-мусульманами городов южной Галилеи на поселенческие блоки и не заселенные арабами районы Иудеи и Самарии.) При этом ни Нетаньяху, ни Либерман не отвергают возможности переговоров с «умеренными арабскими лидерами» в принципе.
Наконец, четвертый подход к ситуации демонстрируют израильские «новые центристы», к которым можно отнести большинство лидеров правящей партии «Кадима» и «центристский лагерь» в Партии труда («Авода»), которую вновь возглавляет Эхуд Барак. Именно в окружении Барака в свое время родилась идея одностороннего – коль скоро на арабской стороне «пока разговаривать не с кем» – определения приемлемых границ Израиля. В соответствии с этой доктриной Барак в его бытность премьер-министром в одностороннем порядке вывел в 2000 году израильские войска из «зоны безопасности» в южном Ливане. И сегодня платформой его лагеря во многом остается модернизированный вариант предложенного еще в 2003 году плана Гилада Шера и Ури Саги по одностороннему размежеванию с палестинскими арабами, предполагающий ликвидацию изолированных в гуще арабских массивов еврейских поселений, но распространение суверенитета Израиля на крупные поселенческие блоки.
Именно эту идею, альтернативную как концепции левых «мир в обмен на территории», так и доктрине «мир в обмен на мир», начал воплощать в жизнь, выведя в 2005 году в одностороннем же порядке ЦАХАЛ и еврейских поселенцев из Газы и Северной Самарии, предыдущий премьер Ариэль Шарон. И эту же платформу унаследовали нынешней премьер Эхуд Ольмерт и другие лидеры созданной Шароном партии «Кадима».
«Новые центристы» и в «Кадиме», и в «Аводе» (взвешивающие возможность – если верить просочившимся в прессу слухам – объединиться в одну партию накануне следующих выборов), похоже, готовы вернуться к своим идеям в рамках «нового витка» ближневосточной дипломатии. На этот раз, видимо, речь идет о более сложной многосторонней комбинации, в том числе и в контексте так называемой «Саудовской мирной инициативы», предполагающей возможность урегулирования палестинской проблемы в ходе непосредственного диалога с влиятельными арабскими станами через голову ПНА, либо какой-то аналогичной идее.
Получить международную поддержку этому плану будет крайне непросто, тем более что в свете развала ПНА саудовцы отозвали свои предложения. Еще сложнее будет вновь продать план разочарованным в идеях размежевания израильтянам. В любом случае реализация всех этих идей требует хотя бы формального согласия Абу Мазена.
Похоже, что ведущая линия официального израильского руководства на ближайшие месяцы – это держать «политический процесс» на медленном огне в ожидании возникновения подходящей ситуации для реализации того или иного политического сценария.
Иерусалим
Фото Reuters
Дарья Гармоненко