Досым Сатпаев
Нурсултан Назарбаев просчитал будущее своей страны.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
В условиях появления в Казахстане пропорциональной системы формирования парламента число политтехнологов автоматически сокращается. Если при мажоритарной системе у каждого более или менее денежного кандидата был свой специалист по окучиванию избирательных грядок, то сейчас количество участников избирательной кампании в парламент сократилось. Только семь партий подали в ЦИК свои списки и получили добро на участие в выборах.
Агитационная кампания в Казахстане уже началась. Партии дружной толпой пошли в народ с мешком традиционных обещаний: повысить, поддержать, усилить и т.п. Естественно, что агитационную прыткость пока демонстрируют только три партии: пропрезидентская Народно-демократическая партия «Нур Отан», лояльная к власти партия «Ак Жол» и оппозиционная Общенациональная социал-демократическая партия (ОСДП). У них и денег побольше, и с активистами проблем нет. Остальные участники парламентских выборов, из числа «диванных партий», пока не торопятся – либо осознают свою обреченность, либо берегут силы на последние дни кампании.
Каждому по прянику
Что будет заявлять большинство партий, уже более или менее ясно. «Нур Отан» в очередной раз донесет до общественности слова президента, сказанные им в ежегодном послании. Партия сделает ставку на традиционные фишки: экономический рост, политическую и межнациональную стабильность, увеличение расходов на социальные нужды. Помимо этого есть попытки «заарканить» некоторые популистские темы. Например, судьба праворульных машин. Но эту тему будут эксплуатировать и конкуренты «Нур Отан».
В первую очередь речь идет о двух игроках – ОСДП и «Ак Жол». Эти две политические силы будут играть на одном электоральном поле. В какой-то степени им придется также поработать над привлечением голосов той части электората, которая когда-то голосовала за Коммунистическую партию Казахстана, отказавшуюся от участия в выборах. Получается, что их идейные послания, которые они захотят кинуть в электоральные группы, будут разнообразными. Поэтому придется распылиться на группы «новых бедных», ничего не получивших от реформ, и на узенький средний класс, который хочет получить больше. Ставка будет делаться на широкий охват социальных групп, начиная от проблемы распределения нефтяных доходов и заканчивая проблемой развития государственного языка.
Но у ОСДП есть один большой плюс: не так давно незарегистрированная оппозиционная партия «Алга!» призвала своих членов оказать поддержку ОСДП всеми возможными средствами. Это означает, что электоральную группу ОСДП пополнят сторонники партии «Алга!» – преимущественно малоимущие, тот самый протестный слой населения, критично относящийся к действующей власти.
Все будет хорошо
Что касается лозунгов фаворитов избирательной гонки, то они вполне соответствуют их роли в этом политическом театре. «Нур Отан» идет со слоганом: «Все хорошо! Но будет еще лучше!». ОСДП не изменяет своему политическому кредо пессимистов, заявляя: «Все плохо! Без нас будет еще хуже!». Труднее всего приходится «Ак Жол». Надо умудриться и власть не обидеть, и народ привлечь. Поэтому их тактический лозунг: «Не все хорошо, но могло быть и хуже!».
Кстати, две последние партии уже умудрились оказаться в центре скандалов. Руководство «Ак Жол» обвинили в невыполнении каких-то финансовых обязательств еще с прошлых выборов. А ОСДП провела пресс-конференцию на уже привычную для оппозиции тему по поводу политики центральных СМИ, которая напоминает название когда-то популярного детского фильма: «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен!».
В целом предвыборная гонка не будет интересной. Во-первых, из-за меньшего количества участников. Во-вторых, из-за неудачно выбранного времени проведения выборов – основная часть избирателей либо в отпусках, либо скептически относится к избирательному процессу.
Конечно, власть сделает все возможное, чтобы выборы прошли спокойно, а результаты были легитимными. Поэтому они и допустили оппозицию к выборам. Можно даже предположить, что часть оппозиционеров попадет в парламент, где при любом раскладе будет доминировать пропрезидентское большинство. К тому же в конце ноября в ОБСЕ состоится очередное обсуждение кандидатуры Казахстана на пост председателя в этой организации. Соответствие выборов этого года критериям демократичности, открытости и конкурентности, принятым в ОБСЕ, будет служить одной из составляющих общей оценки страны.
Искусственные образования
Более интересен вопрос о том, как эти парламентские выборы укрепят политическую систему Казахстана и будет ли это шаг к развитию механизма преемственности власти. Видимо, нет, так как эти выборы не приведут к появлению хоть какой-то конкурентоспособной силы, которая могла бы перехватить эстафету у президента и поддержать его преемника.
Увы, но даже в администрации президента не просчитывают до конца все ходы политических кампаний. Конечно, с одной стороны, цель в свое время уже обозначали – ориентироваться на таких азиатских тигров, как Сингапур или Малайзия. В этих странах экономический рост оказался приоритетнее развития демократических институтов в их западном понимании. Демократия невозможна в бедной стране. Но эта стратегия в голове одного человека в лице президента страны. И, по сути, он является режиссером и актером своего политического спектакля.
Его основной проблемой является то, что он не может опереться на мощную политическую силу, потому что такая сила в стране просто отсутствует. Взять хотя бы «Нур Отан». Проблемы этой партии отражают пороки казахстанской партийной системы. Дело в том, что большинство партий являются искусственными образованиями, чье появление на свет было вызвано не серьезной политической борьбой или электоральной активностью, а политической конъюнктурой. «Нур Отан» не является классической электоральной партией, способной адекватно реагировать на текущие вызовы и грамотно оценивать свои перспективы. А сильная привязка к действующему главе государства делает неясными перспективы партии в случае его ухода. «Серость», карьеризм и бюрократизм довлеют в ней. При этом будет усиливаться конкуренция внутрипартийных группировок за финансовые, административные ресурсы и партийное влияние, что чревато внутрипартийным расколом уже после выборов.
Непонятно, являются ли члены партии единомышленниками президента, а не просто функционерами, исполнителями? Есть ли в стране люди, которые думают о ее судьбе по-настоящему, а не в «режиме реального времени» – отработать очередные выборы и сообщить наверх фантастические результаты «правильно» проголосовавших?
Все это характерно не только для Казахстана. Когда мы пытаемся анализировать политическое и экономическое развитие стран Центральной Азии, то видим наличие как некоторых общих черт, так и сформировавшихся существенных отличий.
К общим чертам можно отнести политический моноцентризм (за исключением Киргизии), превалирование теневой политики над публичной (за исключением Киргизии), экономическую неопределенность и внешнеполитический плюрализм.
Что касается отличий, то это разная политическая и экономическая повестка дня, разные механизмы поддержания легитимности президентской власти, разная иерархия внутренних и внешних угроз.
В то же время, несмотря на то что каждая из стран региона движется по своей траектории политического и экономического развития, можно выделить общие тенденции. В частности, во всех странах Центральной Азии идет процесс укрепления президентской власти либо через конституционный механизм (Казахстан), либо через нейтрализацию потенциальных политических конкурентов (Киргизия, Таджикистан, Туркмения).
Но основная проблема президента Казахстана состоит в том, что он уже не может предугадать действия элитных группировок, хотя еще в состоянии реагировать на нейтрализацию последствий их деятельности. По сути, Казахстан должен найти ответы на два актуальных вопроса – к какому из трех типов относится авторитарная политическая система Казахстана (мобилизационный, консервативный, модернизирующийся (способный к политическим реформам) и к чему приведет чрезмерная концентрация власти у президента: к авторитаризму ради авторитаризма или к авторитаризму ради модернизации?
К сожалению, парламентские выборы не дадут полного ответа на эти вопросы. Для нас мог бы быть полезен опыт некоторых новых индустриальных стран (Таиланда, отчасти Южной Кореи, Тайваня, Бразилии), где авторитарная модернизация проводилась с учетом мнения оппозиции. И если история – это политика, которую уже нельзя исправить, то политика – это история, которую еще можно исправить. Печальной альтернативой может быть лишь консервация существующих политических отношений, что может привести к негативным последствиям. Консервация породит другую опасность, о которой многие забывают и которая характерна для большинства авторитарных систем. Речь идет о процессе отложенной социализации, что приводит к отсутствию эффективных механизмов вхождения молодого поколения в политическую жизнь страны. В результате возникает радикализм, что уже можно наблюдать в Центральной Азии.
