Екатерина Кузнецова
Глава МВД Николя Саркози взял на заметку идеи националиста Жан-Мари Ле Пена.
Фото Reuters
До президентских выборов во Франции осталось менее полугода, но признаков предвыборной лихорадки в столице не наблюдается. Возможно, потому, что французские власти и органы правопорядка хорошо подготовились к другому важному событию, которое может косвенно повлиять на их исход, – «празднованию» первой годовщины бунта в предместьях. Многое и впрямь напоминает прошлый год: в Париже и Марселе банды подростков вновь поджигают автобусы, водители, работающие на маршрутах в городских пригородах, отказываются выходить на службу по соображениям безопасности. Уже появились первые случайные жертвы.
Однако в одном ситуация отличается – реакция французских политиков остается весьма сдержанной. Не слышно резкой критики из левого лагеря, настаивают на единичности этих превратившихся в «преступления» бунтов находящиеся у власти правые, обходит молчанием события и ультраправый Национальный Фронт. Сдержанность политического класса объяснима и оправданна – никто не желает накануне выборов будить зверя, который может серьезно изменить политические расклады. Тем более что главный претендент от Союза за народное движение Николя Саркози в прошлом году уже проигрывал на этом поле левым; социалисты заняты подготовкой к внутрипартийным выборам кандидата на президентский пост, а в штабе Национального Фронта придумывают способы обойти законодательные препятствия к выдвижению его лидера, Жан-Мари Ле Пена, кандидатом в президенты.
Руаяль и Саркози – самые популярные
За полгода до выборов, пока предвыборная кампания не вошла в активную фазу, балом правят опросы общественного мнения. Вероятный лидер социалистов Сеголен Руаяль остается самым популярным французским политиком, пользуясь популярностью у 59% французов. Глава МВД Николя Саркози прочно удерживает вторую позицию – его деятельность поддерживают 34% граждан.
Между тем предвыборные настроения французов даже у экспертов ведущего института по изучению общественного мнения Ipsos вызывают удивление. В первом туре кандидатура Николя Саркози выглядит предпочтительнее для избирателей (13,5-процентное преимущество над левыми), но во втором туре в случае дуэли между Саркози и Руаяль это преимущество сводится к чистой ничьей. Столь необычный результат аналитики объясняют «фактором личности» самого Николя Саркози, против которого готовы мобилизоваться почти все сторонники Руаяль, а также некоторых других левых кандидатов. Вкупе с потерей голосов, отданных за Ле Пена в первом туре, равновесие может оказаться весьма опасным для «преемника».
В этой ситуации ключевой задачей Саркози становится перетягивание на себя голосов сторонников Национального Фронта. Доминик Видаль, один из редакторов французской газеты левой направленности Le Monde diplomatique, констатирует, что в погоне за голосами избирателей Национального Фронта Саркози все чаще вторгается на политическое поле ультраправых. Это легко прослеживается по эволюции его взглядов на внутреннюю и внешнюю политику Франции.
Чрезмерный для Франции либерализм эксперт усматривает в программе экономических реформ, являющихся логическим продолжением политики премьер-министра Жан-Пьера Раффарена. Исходная позиция Саркози состоит в том, что недопустимо высокий уровень задолженности и чрезмерные государственные расходы являются основными проблемами французской экономики. Для их решения он предлагает завершить реформу пенсионных режимов 2003 года, распространив ее положения, касающиеся возраста выхода на пенсию и продолжительности отчислений в социальные фонды, на «привилегированные» категории служащих – работников железных дорог, Банка Франции, компании «Газ де Франс2» и прочих. Среди других его инициатив – сокращение дефицита бюджета, введение более эффективного контроля над государственным долгом, достигающим 64,5% ВВП, повышение производительности в сфере общественных услуг.
Крайне правые взгляды главы МВД
Нужно отметить, что политическая программа Саркози наиболее близка взглядам крайне правых именно в тех вопросах, которые традиционно поднимаются перед избирателями накануне каждых выборов штабом Ле Пена. Среди них – иммиграция, социальный паразитизм, общественная безопасность.
Лидер Союза за народное движение стал первым облеченным властью политиком, который предпринял робкие шаги, чтобы поколебать, пользуясь выражением Ле Пена, «в умах иммигрантов утопию всеобщего равенства». Предложенные им два законопроекта об иммиграции, одобренные парламентом, ужесточили правила въезда и пребывания во Франции иммигрантов и их семей: был ограничен круг родственников, имеющих право на воссоединение с семьей, ужесточен контроль над выдачей виз, увеличен испытательный период для супругов французских граждан, желающих получить гражданство.
Казалось бы, этот мировоззренческий сдвиг вправо в сочетании с жесткими мерами в отношении неинтегрирующихся иммигрантов, в том числе молодежи предместий, мог бы дать впечатляющие результаты. Однако этого не происходит, ибо проблема интеграции и, как следствие, безопасности слишком сложна, чтобы ее можно было решить одними репрессивными мерами. Но в главном Саркози прав – «необходимо покончить с культурой всепрощения, которая предписывает все объяснить, а затем все простить» и осознать, что проблема иммиграции сегодня является определяющей для французской национальной идентичности.
В погоне за избирателем Саркози распространяет свой либерализм и на микрополитику. Яркий пример тому – инициатива о продлении длительности пребывания детей в школе. Это кажущееся карликовым для гранда большой политики предложение может найти неожиданную поддержку у работающих французских матерей, которые обязаны каждый день в шестнадцать часов забирать своих малолетних детей из школы. Введение своеобразной «продленки», синхронизированной с рабочим днем родителей, по словам Саркози, избавит женщину от необходимости выбирать между семьей и работой.
Внешнеполитический ультралиберализм
Хотя избирательная кампания часто складывается из приятных для избирателей мелочей, политические противники готовы предъявить Саркози крупные претензии. Одна из них (подтверждающая, кстати, тезис об ультралиберализме Саркози) неизбежно возникнет в ходе дискуссии о внешней политике Франции. Именно с ней связан один из наиболее серьезных просчетов «команды Сарко».
В сентябре во время визита в США Николя Саркози нарушил негласный кодекс политической чести, раскритиковав внешнюю политику Франции и президента Жака Ширака. Хотя на критику собственной страны за ее пределами распространяется негласное табу, Саркози заявил: «Я признаю, что на Франции также лежит доля ответственности (за охлаждение в отношениях с США. – «НГ»). Неуместно пытаться ставить союзника в неудобное положение или радоваться его проблемам. Я всегда предпочитал скромную эффективность бесплодным напыщенным речам. Мне бы не хотелось видеть Францию, теряющую влияние, но по-прежнему высокомерную».
Проамериканские симпатии Саркози могут стать серьезным препятствием на его пути в Елисейский дворец. Несмотря на союзнические отношения, Франция выступает с последовательной критикой американской политики односторонних действий и практики превентивных войн. Обвинив ее в высокомерии, Саркози посягнул на основы французского самоощущения – неистребимую веру французов в принципы международного сотрудничества и убежденность в предпочтительности дипломатии силовым методам решения международных проблем.
Вместе с тем опасения в отношении чрезмерного проамериканизма Саркози могут быть и преувеличены, как это было в Германии с Ангелой Меркель накануне выборов. К тому же известна реактивность французов – если мнение президента разойдется с их взглядами, они не преминут выйти на улицы против своего президента.
Действо демократии в стане левых
Показательно, что проамериканская позиция Саркози объединила левых: во время последнего тура дебатов, посвященных внешней политике, мнения трех основных кандидатов-социалистов Сеголен Руаяль, Доминика Стросс-Кана и Лорана Фабиуса совпали лишь в одном из поставленных на обсуждение вопросов – и им были взаимоотношения с США. Все трое согласились с тем, что Франция свободна иметь отличное от позиции американской администрации мнение и защищать его всеми доступными способами. Первым вспомнить о бесславном американском турне Саркози успел Фабиус, назвавший министра «пуделем мсье Буша».
В отличие от правых, которые уже сегодня могут безошибочно назвать имя кандидата на президентский пост, в стане социалистов разворачивается подлинное действо демократии. Его кульминацией станет голосование 16 ноября, а если ни один из кандидатов не наберет нужного числа голосов, 23 ноября пройдет второй тур выборов.
Главным сюрпризом трех туров дебатов стало то, что у главного претендента, мадам Руаяль, обнаружилась четкая и оригинальная политическая программа, исполненная в лучших традициях социализма – с упором на проблемы обеднения населения, недоинвестирования в укрепление социального капитала, развитие инноваций, охрану окружающей среды. Но, пожалуй, самое громкое заявлением Сеголен Руаяль сделала в отношении Ирана, отказав ему в праве на развитие мирного атома.
Ле Пен за бортом?
Если для социалистов внутрипартийный предвыборный цикл уже завершился, то для Николя Саркози он еще впереди – выборы кандидата от Союза за народное движение состоятся в январе 2007 года. Впрочем, никто не сомневается в том, что для него они будут пустой формальностью. В отличие от третьей силы французской политики – ультраправого Жан-Мари Ле Пена.
Последнему не гарантирован даже статус кандидата в президенты. Французское законодательство от 1962 года устанавливает для потенциальных кандидатов норму, по которой для выдвижения на пост необходимо заручиться поддержкой 500 избранных прямым или косвенным образом народных представителей: депутатов или сенаторов, европейских парламентариев-французов; генеральных или региональных советников (членов исполнительных органов власти департамента или региона соответственно); мэров городов или округов Лиона и Марселя или уж совсем «экзотических» чиновников вроде президента Французской Полинезии или членов территориального собрания островов Уоллис и Футуна.
Дело в том, что раньше один народный представитель имел возможность подать заявления в поддержку сразу нескольких кандидатов (acte de candidature), но сегодня руководство ведущих политических партий настоятельно «не рекомендует» своим избранным по партийным спискам соратникам делать это. В преддверии переизбрания трети состава генеральных советов в 2004 году рекомендация превращается в императив.
Более того, с каждым избирательным циклом – теперь синхронизированным, ибо президентский срок после референдума сократился до пяти лет, – условия игры ужесточаются. Реформа избирательной системы региональных выборов 2003 года, повысившая порог для прохождения партийных списков во второй тур с 5 до 10%, а для участия в пропорциональном разделе 75% голосов (25% голосов уходит победителю в любом случае) с 3 до 5%, серьезно подорвала позиции Национального Фронта. Несмотря на оптимизм молодой и креативной команды Ле Пена, многие во Франции сомневаются в том, что ему удастся получить заветные подписи 500 симпатизирующих ему политиков.
Если этого не произойдет, французский политический класс окажется в трудной ситуации – при относительном равенстве позиций Сеголен Руаяль и Николя Саркози голоса около 20% избирателей окажутся неучтенными и даже не будут приняты во внимание. Естественной реакцией будет снижение явки, что, несомненно, снизит легитимность новоизбранного президента.
Будущий президент неудобен Москве
Хотя грядущие выборы обещают быть непредсказуемыми, уже сегодня очевидно, что отношение Франции к России не будет прежним. В случае прихода к власти Николя Саркози России следует подготовиться к тому, что главные внешнеполитические приоритеты сдвинутся на запад, к другой стороне Атлантики.
Отношения с Россией перестанут быть «особыми» и даже могут войти в фазу охлаждения еще и потому, что в отличие от Ширака Саркози целиком и полностью разделяет универсалистскую продемократическую риторику нынешней американской администрации. Он не только «не готов молчать, когда все известно (о нарушении прав человека и неуважении к демократии. – «НГ»), но и желает разделить с США ответственность за распространение демократических ценностей в мире, в том числе и на Ближнем Востоке, не исключая применения силовых методов, к примеру, в отношении Ирана.
Президент-социалист также весьма неудобен для России потому, что отношения с ней никогда не числились среди внешнеполитических приоритетов левых. Их интересы лежат в Европе, которую они мыслят как территорию социальной защищенности и всеобщего благоденствия, но в то же время желают придать ей военно-политическое измерение. При таком подходе трудно ожидать, что после 22 апреля 2007 года Россия сможет, как и прежде, легко раскалывать внутриевропейские коалиции и играть на «семейных» противоречиях.
Фото Reuters
Дарья Гармоненко