Георгий Заболотский
Премьер-министр Черногории Мило Джуканович считает, что Москва одобрила его стремление в НАТО.
Фото Reuters
Когда высокопоставленный австро-венгерский чиновник, уставший от длительных эмоциональных рассуждений черногорского посланца относительно важности предоставления независимости его родине, попросил показать ее на карте, тот замешкался. А затем нашел выход из положения. «Не важно, – сказал он, – где располагается Черногория. Главное, что нас и русских 200 миллионов». Этой фразе суждено было пережить века.
Из великих держав Россия первой признала итоги майского референдума о независимости Черногории (до нас это сделали только Исландия и Швейцария). Интересно, что незадолго до референдума российские дипломаты заявляли, что свое стремление к независимости черногорцы должны увязывать с интересами Сербии, власти которой выступали против распада госсообщества Сербии и Черногории. Черногорский суверенитет приветствовал и Патриарх Алексий II, хотя позиция Сербской Православной Церкви была совсем иной. Такая линия Москвы казалась продуманным авансом, порождала надежды на особую роль суверенной Черногории в балканской политике России, предвещала появление в балканском регионе нашего нового стратегического партнера.
И что же? Не успев еще до конца оформить независимый статус (конституция нового государства еще не принята), черногорское правительство уже приняло проект «Стратегии национальной безопасности», предписывающий Черногории как можно скорее стать полноправным членом НАТО. «Относительные ограничения», которые Черногория будет испытывать в связи с членством в Североатлантическом альянсе, документ обещает «возместить преимуществами на поле безопасности». В «стратегии» при этом не указано ни одного реального источника угрозы суверенитету Черногории.
В этой связи стоит заметить, что черногорское влечение в НАТО сильно отличается от аналогичных шагов балтийских государств, а также бывших членов Варшавского договора. Последними руководила память о крепких объятиях Советского Союза. И уж совсем неестественным выглядит движение в состав военного блока страны, которая всего шесть лет назад подвергалась его бомбардировкам.
По столь принципиальному вопросу, как внешнеполитическая ориентация государства, решение, без сомнения, должно приниматься на общенациональном референдуме, коль скоро черногорские власти позиционируют себя ярыми приверженцами демократии. Но пока все решения принимаются келейно. В готовящемся сейчас проекте черногорской конституции европейская и североатлантическая интеграция закладывается как стратегическая цель развития. В последующем это даст возможность черногорской власти ссылаться на пронатовские положения основного закона как на священную корову.
«Стратегия национальной безопасности» еще пребывает на уровне проекта, а сотрудники Пентагона по приглашению черногорских чиновников уже вовсю участвуют в организации черногорской армии, приспосабливают ее к своим интересам. В черногорском порту Бар идет апробация размещения натовской военно-морской базы. Американские генералы подбадривают черногорских политиков в их стремлении войти в НАТО, подчеркивая их государственную мудрость.
В конце августа президент Владимир Путин принял в своей сочинской резиденции председателя правительства Черногории Мило Джукановича. Последний напирал на уникальное российско-черногорское прошлое. О сегодняшних заслугах на российском направлении ему сказать было нечего. Встреча, хотя и проходила в дружественной атмосфере, носила слишком протокольный характер. Взаимный товарооборот не достигает и 30 миллионов долларов. Для смешанной российско-черногорской межправительственной комиссии как не было особой работы в прошлом, так, ввиду ограниченных черногорских возможностей, не предвидится и в будущем. Частные инвестиции продвигаются и без ее помощи.
Но для Джукановича было важно другое. Его визит состоялся в преддверии парламентских выборов 10 сентября. Его задачей было нанести новый удар по оппозиции, проигравшей с незначительным отрывом референдум о независимости. Зная, что у черногорцев превалируют антинатовские настроения, и стремясь предотвратить их трансформацию в негативное для власти голосование, Джуканович решил прибегнуть к проверенному методу – одобрению его курса высшим авторитетом. В данном случае – Россией. Подконтрольные правительству СМИ информацию о встрече в Сочи предварили заголовком: Россия уважает стратегические интересы Черногории. Но стратегические интересы Черногории, которыми там называют исключительно вступление в ЕС и НАТО, на встрече в Сочи не обсуждались. Да и было бы удивительно, если бы Путин решил встретиться с лидером другого государства ради одобрения его пронатовского курса.
Москве нет нужды противостоять нынешней черногорской власти, но и о своих внешнеполитических ориентирах со своими партнерами Москва должна говорить открыто. Черногория является суверенным государством, обладающим полным правом выбора своего внешнеполитического курса. Если он, по мнению России, является ошибочным, она вправе об этом сказать без обиняков.
