ЕЭП: быть или не быть

Украина не вошла в ЕЭП хотя бы потому, что в Киеве нет единства относительно будущего страны.
Фото Reuters

23 февраля 2003 г. исполнилось три года с момента появления на свет новой интеграционной инициативы – формирования Единого экономического пространства (ЕЭП) России, Украины, Белоруссии и Казахстана. Создать ЕЭП договорились президенты четырех стран – Владимир Путин, Леонид Кучма, Александр Лукашенко и Нурсултан Назарбаев, подписавшие в Москве специальное Заявление. В документе объемом всего в одну страницу говорилось о необходимости проведения согласованной экономической политики, гармонизации законодательства и создании единой регулирующей комиссии по торговле и тарифам. Конечной целью работы было объявлено учреждение организации региональной интеграции. Межгосударственное соглашение о ЕЭП планировалось подготовить к сентябрю 2003 г.

Инициатива интеграции четырех наиболее экономически развитых постсоветских государств была вызвана неудовлетворенностью реальными процессами хозяйственного взаимодействия в СНГ. Это относилось и ко всему Содружеству, и к региональным союзам с участием России, таким как Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) и Союзное государство России и Белоруссии (СГРБ). ЕЭП замышлялся как прообраз Экономического союза стран СНГ, в котором мощная «четверка» могла бы стать ядром и локомотивом интеграционных процессов.

В этой связи важная роль отводилась межгосударственной Комиссии по тарифам и торговле, не зависимой от национальных правительств. Она должна была придать обязательность решениям, принимаемым в «четверке», и способствовать их выполнению.

Другой важной мотивацией разработчиков проекта ЕЭП была, очевидно, необходимость реакции на ожидавшееся расширение Евросоюза. Прогнозы последствий этого расширения показывали, что условия торговли стран СНГ с партнерами в Центрально-Восточной Европе осложнятся, а конкурентоспособность Содружества на объединенном рынке ЕС снизится.

И, наконец, третьим важным мотивом появления проекта ЕЭП следует, по-видимому, считать еще одну попытку привлечь Украину к процессам евразийской интеграции. Все предыдущие усилия в этом направлении были неудачными. Несмотря на перспективу получения солидных преференций, включая низкие цены на энергоносители и льготные транспортные тарифы, Украина не подписывала Устав СНГ, игнорировала приглашения в ЕврАзЭС и в Союз России и Белоруссии, а в Договоре об экономическом союзе от 1993 г. предпочитала ассоциированное членство, поддерживая лишь идею создания зоны свободной торговли. Украинская сторона всегда категорически возражала против любых межгосударственных союзов, если в их составе была Россия, опасаясь тем самым «возрождения империи» и акцентируя свою заинтересованность в сближении с ЕС.

Так что же изменилось к началу 2003 года? В период 2001–2002 гг. имидж Украины и лично Леонида Кучмы на Западе ухудшился, а перспективы европейской интеграции были более чем туманными. При этом российско-украинские торговые отношения активизировались, российский капитал активно участвовал в денежной приватизации украинских предприятий. Кроме того, личные позиции Кучмы внутри Украины во многом зависели от российской поддержки. В этой ситуации выгоды экономической интеграции со странами СНГ стали для Украины более очевидными.

Троянский конь

═

По мере продвижения проекта ЕЭП его изначальное содержание выхолащивалось и запутывалось, сталкиваясь с противоречивыми интересами участников. Уже на стадии подготовки концепции и четырехстороннего соглашения о формировании ЕЭП практически перестали упоминать о конечной цели объединения – организации региональной интеграции. В дальнейшем страны отказались от идеи совместного вступления в ВТО единым таможенным союзом и продолжали вести переговоры сепаратно. Трудноразрешимой проблемой стало учреждение в ЕЭП регулирующей комиссии, которую трактуют как некий наднациональный орган. Давно нет и упоминания о возможности создания общей валюты. Практически ни один из замыслов не воплотился, да и вряд ли мог воплотиться, если учесть, что с самого начала в проекте был «троянский конь» – Украина.

Архитекторы проекта ЕЭП, очевидно, плохо представляли себе, насколько глубоко идеи евразийской интеграции противоречат внешнеполитическому курсу этой страны. Даже подписав рамочное Соглашение о создании ЕЭП в сентябре 2003 г., украинская делегация внесла в текст оговорку, что Украина будет участвовать в проекте Единого экономического пространства «в пределах, соответствующих Конституции Украины». Фактически речь шла только о зоне свободной торговли. Остальные страны были вынуждены принять это условие – без Украины проект ЕЭП «рассыпался» бы в самом начале.

На ратификацию соглашения ушло полгода, а дальше началась подготовка законодательной базы. На этой стадии разработчики опять споткнулись о позицию Украины, не желавшей подписывать Кодекс ЕЭП и одобрившей только 29 из 93 соглашений. Да и это решение подкреплялось односторонними экономическими уступками со стороны России (особенно в канун президентских выборов 2004 года).

Но после победы Виктора Ющенко, четко обозначившего ориентацию Украины на ЕС и НАТО, работа снова застопорилась. Потом на Украине разразился правительственный кризис, а в декабре 2005 г. Евросоюз одобрил действия Украины в рамках европейской политики соседства. В итоге ни один международный договор в рамках «четверки» ЕЭП так и не был подписан. Законодательная база существует только на бумаге и требует сложного, многоступенчатого согласования. Число соглашений в «первоочередном» пакете уменьшилось до 15. Назначен новый срок их подписания – 1 марта 2006 г. Удастся ли его выдержать, кто и что будет подписывать?

Чемодан без ручки

В новых политических условиях становится все яснее, что ЕЭП в задуманном виде нереализуем, а зона свободной торговли мало кого интересует, кроме Украины. Может быть, пора отказаться от идеи ЕЭП и не морочить голову общественности?

На экспертном уровне обсуждается вариант «ЕЭП: 3+1». Его суть: «тройка» стран интегрируется без Украины, которая участвует только в создании зоны свободной торговли. Но реализация этого варианта проблематична и чревата экономическими потерями для России, а главное – «разноскоростная» интеграция теряет смысл при разнонаправленных внешнеполитических стратегиях. Россия, Казахстан и Белоруссия вполне успешно могут решать интеграционные задачи без Украины – в рамках набирающего силу ЕврАзЭС. Речь идет о фактическом распаде ЕЭП, и многие считают, что это – стратегическая ошибка Украины, европерспективы которой не вполне ясны. Оставаясь неопределенно долго «новой соседкой» расширенного ЕС и не сближаясь с ЕЭП, она упускает многие возможности. Но это – проблемы самой Украины.

Для России вынужденный отказ от ЕЭП – это отказ от попыток экономически консолидировать постсоветское пространство, закрепление раскола на «пророссийские» и прочие региональные союзы в СНГ, восприятие Украины как противоположного полюса региональной интеграции и ограничение торгово-экономических связей исключительно двусторонними контактами, что вызовет новые проблемы. При неизбежном росте цен на российские энергоносители и отказе от преференций в торговле с партнерами, не входящими в «пророссийские» союзы, возникнет проблема структурного барьера, несбалансированности торгового сальдо, неизбежного в этом случае кредитования стран СНГ со стороны России. Эта проблема уже маячит в российско-украинских отношениях.

Так что же делать? Реализовать первоначальную идею ЕЭП как таможенного союза и в будущем единого рынка из-за позиции Украины нельзя. Разбить ЕЭП и выделить тройку мало эффективно: ЕЭП как дублер ЕврАзЭС не нужен. Отказаться от законодательных наработок в рамках проекта тоже жалко – проделана огромная экспертная работа. Нам представляется, что есть только один разумный выход – трансформировать проект в русле концепции функциональной интеграции и открытого регионализма.

Измениться или умереть

Надо вернуться к сущности понятия «единое экономическое пространство». Нельзя дальше мыслить в русле «конкуренции интеграций»: ставить нереальную задачу создания ЕЭП как противовеса ЕС, а партнеров по СНГ заставлять выбирать по принципу «или – или». Если Россия хочет активизировать сотрудничество с Украиной, надо по-новому подойти к проекту ЕЭП – не как к международному объединению, а как к модели экономической интеграции функционального типа.

Во-первых, в таком виде проект ЕЭП, на наш взгляд, может объединять страны с разными внешнеполитическими приоритетами, которые не приемлют жестких институциональных форм евразийской интеграции с бюрократической надстройкой (ЕврАзЭС, Союзное государство РФ и РБ), боятся доминирования России. Сегодня – это страны ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия), избравшие сближение с Евросоюзом, и Туркмения. Содержательным наполнением сотрудничества с ними в формате ЕЭП могут стать отраслевые и инфраструктурные проекты, ведущие к формированию общих рынков товаров и услуг. В ЕЭП надо шире использовать опыт национальных и межгосударственных корпораций, существующих отраслевых советов стран СНГ и бизнес-ассоциаций.

Во-вторых, во внешнеэкономической политике самой России также есть два стратегических направления: сотрудничество со странами СНГ и сотрудничество с ЕС, где заявлена цель сформировать общее европейское экономическое пространство (ОЕЭП). Надо постараться состыковать отдельные направления сотрудничества в рамках ЕЭП с идеями и планами формирования ОЕЭП. Первые «узелки», как нам представляется, уже наметились. Это так называемые энергодиалоги. Они уже развиваются между Россией и ЕС, к ним намерены приступить Украина и ЕС. В этой сфере возникнут и соответствующие органы управления. Инициатива «стыковочных» проектов ЕЭП–ОЕЭП должна показать, что Россия отнюдь не стремится изолироваться от Запада, создавая противодействующую группировку со странами Восточной Европы. Евровосток – Украина, Молдова, Белоруссия, Балтия – это естественная контактная зона России и ЕС.

Не исключено, что именно в рамках концепции общих пространств СНГ и ЕС возобновится сотрудничество по созданию межгосударственного газотранспортного консорциума с участием России, Украины и других стран СНГ и Европы, будет успешно реализован проект нефтепровода для каспийской нефти Одесса–Броды–Гданьск с подключением и российских, и белорусских, и польских инвесторов. Интересные и взаимовыгодные проекты могут быть и в электроэнергетике, и авиастроении, и космической отрасли.

А дальнейшая пробуксовка ЕЭП на стадии законодательного согласования, создания всеобъемлющей базы законов в «безвоздушном пространстве», когда не предложен ни один конкретный проект по сотрудничеству, представляется непродуктивной.