Конфликт между Брюсселем, Парижем и Берлином неизбежен

Несмотря на все старания властей, французы могут провалить референдум 29 мая.
Фото Reuters

Соглашение по четырем «дорожным картам», подписанное в Москве 10 мая Евросоюзом и Россией, можно приветствовать по праву. Отныне темы нашего сотрудничества простираются от безопасности до экономики через образование и культуру. Мы уже ушли далеко вперед от простого энергетического партнерства, которое послужило отправной точкой для развития взаимодействия, хотя вопросы, относящиеся к энергетике, естественно, сохраняют важность в отношениях России с европейскими странами. Майское соглашение могло бы положить конец многим месяцам дипломатических проблем между Брюсселем и Москвой. Впрочем, действительность несколько сложнее того, о чем говорится в официальных коммюнике.

Наблюдателю в Париже может показаться, что московское соглашение, подразумевающее совместное построение европейцами привилегированных отношений с Россией, – это, пожалуй, единственное, что получает сейчас общую оценку во Франции, разделенной мучительными спорами по референдуму о Европейском конституционном соглашении. Этот плебисцит намечен на 29 мая.

Уже многие месяцы вокруг Европейской Конституции бушуют страсти. Текст ее – излишне терминологический по содержанию и неудобоваримый по стилю – с трудом поддается чтению. Об ожесточенности дискуссий свидетельствует рост числа форумов по этой тематике во французском интернете с августа 2004 г. Французские пользователи всемирной сети проявляют недюжинный юридический талант во время жаркого обсуждения Конституции, насчитывающей сотни статей. Главная тема утренних бесед в бистро в ожидании кофе с круассаном теперь не футбол и не формы последней звезды, попавшей в очередную программу реалити-шоу, а Конституция.

Политика – это французская страсть. Но в данном случае речь идет больше чем о национальном увлечении. Хотя никто во Франции не открещивается от Европы, подавляющее большинство французов не согласны с технократическими и либеральными взглядами, распространившимися в Брюсселе в последние два десятилетия. Мнения здесь расходятся лишь по способу дальнейшего движения вперед. Странно и важно звучат заявления политиков из правого лагеря, будь то сторонники или противники Конституции, против «либеральной Европы» (Жак Ширак), за запрет переноса французских предприятий за границу (Филипп де Виллье) и в поддержку социальной Европы (Николя Саркози). Левые чувствуют себя более непринужденно при обсуждении этих тем, и тем не менее они также разделены по вопросу самого референдума. Так, в Социалистической партии наметился глубокий раскол между сторонниками «за» и «против».

Какое отношение все эти баталии вокруг Европейской Конституции имеют к России? Гораздо большее, чем можно было бы на первый взгляд предположить.

Споры во Франции ведутся не вокруг того, следует ли оставаться в Единой Европе, а о том, как Европу реформировать. Сторонники и противники Конституции согласны, что существующие институты Евросоюза функционируют плохо и не позволяют европейцам проводить независимую внешнюю политику, ведущее место в которой занимают отношения с Россией. Разногласия имеются по средствам достижения цели реформ ЕС. Призывающие голосовать «за» на референдуме считают, что Конституция создаст новую европейскую архитектуру, больше отвечающую интересам пары Париж–Берлин. Их оппоненты, напротив, опасаются, что Конституция ограничит возможности франко-немецкого дуэта, даже если к нему подключается Испания. Противники Конституции надеются посредством провала референдума спровоцировать кризис европейских институтов, из которого Франция и Германия способны извлечь выгоду: Париж и Берлин могли бы противопоставить свой проект проамериканскому тропизму стран «Новой Европы», которая так дорога Джорджу Бушу.

Справедливо отметить, что на сегодняшний день европейское сотрудничество с Россией – это скорее плод немецких, французских и итальянских инициатив, чем результат деятельности ЕС. На программу Евросоюза по содействию странам Восточной Европы, Кавказа и Средней Азии – ТАСИС – ушла масса чернил, а толку из этого пока немного. Ведь большая часть денег была израсходована в европейских странах, а не в бывших республиках СССР. Еврокомиссары нередко тормозили сотрудничество. Об этом свидетельствуют препятствия, которые возникали на пути признания Евросоюзом России страной с рыночной экономикой, или же неоправданное противление Брюсселя проекту создания Единого экономического пространства (ЕЭП) с участием четырех стран СНГ в 2004 г.

Что касается двустороннего формата сотрудничества России и ряда европейских стран – то тут, напротив, дела идут неплохо. Это относится к энергетическому сектору, аэрокосмической промышленности (примером тому различные франко-русские проекты), автомобильной, а также сельскохозяйственной и продовольственной областям, где есть уже многочисленные достижения. Между Парижем, Берлином и Москвой установилось сильное политическое взаимодействие – оно проявилось как в вопросе противления вторжению США в Ирак, так и при продвижении идеи об эффективном дипломатическом решении проблемы ядерного досье Ирана. Большой прогресс налицо также в сфере образования и культуры: в частности, в Москве и Санкт-Петербурге открыты и действуют французские университетские колледжи.

В этом контексте соглашение, заключенное ЕС и РФ 10 мая, если и знаменует прогресс в политике Брюсселя в отношении Москвы, несопоставимо с реализуемыми инициативами франко-немецкой пары. Соглашение это не сможет достичь всех своих целей, поскольку потеряет нынешнюю динамику, которая уже сегодня обнаруживает признаки угасания.

Тем временем конфликт между политическим видением Комиссии ЕС и взглядами, которых с 2002 г. придерживается франко-немецкий дуэт, неизбежен. Это подтверждает недавнее скандальное реформирование Пакта стабильности и роста, основное положение которого запрещает, чтобы бюджетный дефицит страны – члена еврозоны превышал 3% от ВВП. Напомним, красную черту уже несколько лет подряд переступают Франция и Германия, и вот в этом году они добились некоторого смягчения норм пакта, призванного гарантировать стабильность единой валюты. Вскоре наверняка будет поставлен вопрос о внесении изменений в статут Центрального Европейского банка и управление евро.

На кону сейчас организация Европейского континента вокруг глобального проекта экономического и социального развития. Никакой «большой рынок» не способен решить эту проблему. Автор этих строк склонен полагать, что победа «нет» на французском референдуме 29 мая могла бы ускорить появление такого проекта.

Париж