Анатолий Гордиенко
Сергей Шамба готов обсуждать с грузинской стороной все, кроме вопросов, касающихся независимости Абхазии.
Фото предоставлено протокольной службой МИД Абхазии
– Отправляясь в Женеву, рассчитывали ли вы на какие-то конкретные результаты переговоров с представителями Тбилиси?
═
– Во-первых, никаких переговоров в Женеве не планировалось. Главными действующими лицами там, как обычно, являются представители Группы стран – друзей генсека ООН. Формат женевских встреч исчерпывается обсуждением ситуации, складывающейся в переговорном процессе. Абхазскую и грузинскую сторону туда пригласили для того, чтобы мы (причем каждый по отдельности) изложили свое видение проблемы, свои взгляды на перспективу урегулирования. Прямых контактов между нашими делегациями там даже не предполагалось.
═
– Реальность на сегодня такова, что в Тбилиси и Сухуми очень уж по-разному воспринимают само понятие «урегулирование конфликта». С одной стороны – курс на полную независимость бывшей автономной республики, с другой – стремление восстановить территориальную целостность страны. О чем при таких подходах вообще можно договариваться?
═
– Действительно, подходы к урегулированию у нас разные. Главный для себя вопрос Абхазия решила давно, когда наш народ проголосовал на референдуме за независимость. Никаких других вариантов мы даже не рассматриваем. Мы готовы обсуждать с Грузией и уже обсуждаем вопросы другого порядка. В частности, об экономическом сотрудничестве, о совместном восстановлении Ингурской ГЭС, о возобновлении железнодорожного сообщения через территорию Абхазии, о возвращении грузинских беженцев в Гальский район нашей республики. В этих рамках мы готовы работать. Будут другие экономически выгодные для нас предложения – мы обсудим и их. В том числе и по мерам укрепления доверия. В общем, речь может идти лишь об установлении между Абхазией и Грузией нормальных добрососедских отношений.
═
– Но ведь в Тбилиси говорят о другом – о неизбежном возвращении Абхазии в состав единой Грузии. В таком ключе там подходят и к экономическому сотрудничеству с Сухуми...
═
– Это – бесперспективные разговоры. Скажу больше: если у кого-то есть желание повоевать, то мы это уже проходили. Пользы от войны начала 90-х не получил никто. Что касается увязки экономических вопросов с политическими, то должен сказать, что мы исходим из наличия у Абхазии и Грузии общих экономических интересов. Это, кстати, было закреплено и в известных сочинских договоренностях. И еще: у нас есть возможности развивать экономическое сотрудничество и с другими странами. Грузия не самая передовая страна, и у нас нет особого желания сотрудничать именно с ней.
═
– В последнее время пошли упорные разговоры о встрече нового президента Абхазии Сергея Багапша и президента Грузии Михаила Саакашвили. Насколько реальна такая встреча?
═
– Для того чтобы она состоялась, сначала нужно определить, что на ней обсуждать, на какой итоговый документ ориентироваться. Этого, к сожалению, пока нет. Дальше дежурных заявлений для СМИ дело не продвинулось. Кстати, такая встреча, к тому же с участием президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, могла бы на днях состояться в Сочи – при посредничестве находящегося там на отдыхе президента РФ Владимира Путина. Но в Грузии к этому варианту интереса не проявили.
═
– В Тбилиси с неизменным раздражением воспринимают частые поездки в Москву представителей Абхазии, равно как и Южной Осетии. Между тем и сейчас, накануне женевской встречи, в Москве собрались главы МИДов трех непризнанных республик – Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Что обсуждали?
═
– Консультировались, как говорят в таких случаях, по широкому кругу вопросов. Кстати, в те же дни в Москве должен был появиться и госминистр Грузии по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава – в формате совместной рабочей группы планировалось обсудить при российском посредничестве вопросы, связанные с возвращением беженцев в Гальский район Абхазии. Однако Хаиндрава не приехал: грузинская сторона в очередной раз отказалась обсуждать эту тему, хотя все было давно согласовано.
═
– А что это за военный союз трех непризнанных республик, о котором вы и представители Южной Осетии и Приднестровья говорили в Москве? Готовитесь совместно защищаться – от Тбилиси, от Кишинева?
═
– В этом союзе нет ничего неожиданного. Во время грузино-абхазской войны 1992–1993 годов на нашей стороне ведь воевали не только добровольцы из Конфедерации народов Кавказа, которую Шеварднадзе, кстати, почему-то называл «бумажным тигром», но и осетины, и представители Приднестровья. Больше скажу: во время кризиса в Южной Осетии в августе прошлого года грузинским войскам противостояли не только осетины – там были и наши подразделения, их даже по телевизору показывали. Так что в случае новой войны мы выступим единым фронтом. И нечего этому удивляться.
═
– Грузия упорно ведет дело к интернационализации миротворческой операции в Абхазии, пытаясь не то вытеснить оттуда Россию, не то подключить другие страны – Украину, скажем, или даже НАТО. Как относятся к этому в Сухуми?
═
– Изменить формат миротворческой операции ООН в Абхазии не так просто, как это, видно, представляют себе в Тбилиси. В одностороннем порядке такие вопросы не решаются. Миротворцы в зону грузино-абхазского конфликта введены по обоюдному согласию сторон. Это во-первых. Во-вторых, вытеснение оттуда российского воинского контингента будет означать невозможность миротворческой миссии ООН в этом регионе. Со своей стороны, мы уже не раз заявляли, что не согласимся ни на какую замену российских миротворцев.
