«Лучшего шанса договориться у нас еще не было»

Спецпредставитель президента Грузии Ираклий Аласания уверен, что после встречи в Женеве грузино-абхазские контакты активизируются.
Фото предоставлено пресс-службой Совмина Абхазской автономной республики

- Какое напутствие вы получили от Михаила Саакашвили перед женевской встречей?

– Это не секрет. Президент не раз декларировал свой подход к проблеме Абхазии в ООН, на других мировых форумах: конфликт должен быть разрешен только мирным путем. Я надеюсь, что встреча в Женеве в итоге даст очень серьезный положительный импульс переговорному процессу, который, конечно же, будет и трудным, и длительным. Но мы к этому готовы.

– Контакты между Тбилиси и Сухуми возобновляются на довольно сложном фоне: покушения на абхазского премьера Александра Анкваба, волнения в самой Грузии – в Аджарии и Джавахетии – по поводу российских военных баз...

– Я не связываю эти явления и события с началом контактов и не думаю, что они как-то отразятся на переговорном процессе. Само возобновление переговоров, несомненно, позитивно. Это свидетельствует о том, что обе стороны пришли к выводу, что надо договариваться. Я далек от мысли, что мы сразу решим все проблемы. Это первая встреча после тех серьезных изменений, которые произошли и в Сухуми, и в Тбилиси. Надеюсь, что после встречи в Женеве нам удастся задать тот приемлемый тон, который будет доминировать на всех последующих переговорах. Главное для меня – начать прямой диалог с абхазской стороной. И ООН, и Россия, и другие страны из Группы друзей генсека ООН по Грузии – очень полезный инструмент для обнадеживающего будущего наших переговоров. А проблемы, стоящие перед нами, должны решать в первую очередь сами грузины и абхазы. Я настроен оптимистично.

– Перед поездкой в Женеву абхазская сторона настаивала, чтобы вы присутствовали на переговорах только как специальный представитель президента Грузии, а не председатель правительства Абхазской автономной республики. Как вы на это отреагировали?

– С пониманием. Для меня это не было сюрпризом, но от комментариев воздержусь.

– Предполагалось, что во главе грузинской делегации будете вы. В итоге возглавил ее государственный министр по урегулированию конфликтов Георгий Хаиндрава...

– Это закономерно. Я впервые участвовал в грузино-абхазских переговорах. Вполне логично, что нашей делегацией руководил Хаиндрава – человек, имеющий серьезный опыт. И вообще он поможет мне втянуться в переговорный процесс, иными словами, адаптироваться. Так что никаких проблем нет.

– Абхазская сторона очень часто меняет свою позицию. Так, совсем недавно в Москве Сергей Багапш заявил о готовности встретиться с Саакашвили. Когда же президент Грузии заговорил о том же, Багапш объявил, что не видит смысла во встрече с ним...

– Это еще раз доказывает, что он испытывает давление извне. Главное, что Багапш все-таки заговорил о встрече. Будем проводить консультации, работать в этом направлении, будем готовить такую встречу.

– Какие вопросы являются приоритетными для Тбилиси в переговорах с Сухуми?

– Тематика у нас разработана. В первую очередь это Гальский район, вопросы возвращения беженцев в Абхазию, гарантии их безопасности. Все это должно быть проработано детально. У нас есть конкретные предложения, в том числе по развитию экономического сотрудничества, но говорить о них подробно пока преждевременно. Скажу лишь, что в числе прочего речь идет о совместных грузино-абхазских проектах. Они не глобальные. Это небольшие финансово-кредитные проекты, которые позволят грузинам и абхазам совместно зарабатывать деньги. Когда возникнет элементарное базисное доверие между сторонами, наверное, можно будет думать и о крупных экономических программах. А пока надо нащупывать приоритетные направления, в которых можно состыковать интересы абхазской и грузинской сторон.

– А что с возможной интернационализацией миротворческого контингента? Не секрет, что грузинские власти активно обсуждают эту тему, в частности с Украиной. Вы рассчитываете, что Сухуми согласится?

– Мы не ставим этот вопрос ребром. Интернационализация миротворческого контингента – одна из главных задач Грузии, но эту идею нужно хорошо проработать после консультаций с абхазской стороной. Это тонкая проблема. Очень опасно разрушать уже имеющиеся структуры взаимодействия. Так что только после консультаций могут быть предприняты очень аккуратные действия.

– Может ли грузино-абхазская встреча без посредников состояться в ближайшее время?

– Уверен, что она не за горами. Когда это произойдет конкретно – сказать трудно. Но это наша цель и мы к ней движемся.

– Насколько глубоко и детально Тбилиси владеет информацией о положении в Абхазии, о процессах, протекающих в абхазском обществе?

– Достаточно. Абхазия – небольшая территория. Есть открытая информация, которую мы скрупулезно отслеживаем, изучаем.

– Можно ли говорить о положительных для Тбилиси процессах в абхазском обществе?

– Я лично вижу немало позитивных сдвигов. Не могу сказать, что абхазское и грузинское общество сейчас готово начать совместную жизнь. 12–13 лет, прошедших после конфликта, мы об этом просто не думали. Думали скорее о том, как бы навредить друг другу. Но уже настало время рассуждать и думать о будущем, а не о прошлом. Сейчас мы совместными усилиями можем ускорить этот процесс. Поэтому надо говорить друг с другом. Надо понять причины. В грузинском обществе эти вопросы уже задаются. Надеюсь, та же тенденция есть и в абхазском обществе.

– Некоторые эксперты считают, что постконфликтное время Тбилиси просто-напросто упустил, не сумев или даже не пожелав подготовить в Абхазии хотя бы одного по-настоящему прогрузинского политика. Вы разделяете такую точку зрения?

– Это очень тяжелая задача – подготовить там прогрузинского политика. Процесс примирения – вообще дело сложное. Но вместе с тем я согласен, что грузинская сторона много времени упустила. С другой стороны, Абхазия тоже не была готова к диалогу. Раны, нанесенные войной, все-таки очень глубокие. Мы не питаем иллюзий, что в Абхазии появятся прогрузинские лидеры. Пусть они будут реально проабхазские, думающие и понимающие реалии абхазской нации, защищающие ее интересы. Тогда начнется реальный диалог между нами.

– В отношении Цхинвали власти подготовили законопроекты о реституции, компенсации, возвращении имущества и т.д. Есть ли что-то подобное в абхазском направлении?

– Документы дорабатываются. Но, думаю, сейчас рано предлагать их Сухуми для предметного обсуждения. Пока главный акцент должен быть сделан на меры по укреплению доверия.

– Как, по-вашему, такие действия, как перевод государственного гимна Грузии на абхазский язык или подготовка денежных знаков с абхазской символикой, способствуют восстановлению доверия или, наоборот, вызывают дополнительное раздражение сухумских властей?

– Переводом нашего гимна на абхазский занимаются неправительственные организации. Что в этом плохого? Мы не препятствуем ничему абхазскому, «проникающему» в Грузию. И чем больше абхазского будет у нас, тем лучше. Надеюсь, что и в Сухуми возобладает такой подход. То, что между нами произошло, уже произошло. Теперь надо всерьез думать о будущем. Сейчас появилась возможность начать действительно серьезный диалог. Лучшего шанса договориться у нас со времен войны еще не было. Этот шанс нельзя не использовать.

Тбилиси