Юрий Дерябин
Президент Финляндии Тарья Халонен пока не видит причин для изменения политики неучастия ее страны в военно-политических союзах.
Фото Reuters
Долгое время тема возможного вступления Финляндии в НАТО оставалась в этой стране чуть ли не табу. Год назад правительство объявило о подготовке к осени 2004 г. доклада парламенту по политике безопасности, в рамках которого должны быть рассмотрены вопросы дальнейшего внешнеполитического и оборонного курса страны. Это дало толчок дискуссии, в которую включились и парламентарии, и министры, и лидеры политических партий. Появился ряд новых моментов, которые многими расцениваются как серьезные подвижки в сторону НАТО.
═
От нейтралитета к военному неприсоединению
═
Приняв формулировку военного неприсоединения и самостоятельной обороны в 1992 г., финское правительство уже через три года исключило само понятие «нейтралитет» из официальных документов, стало говорить о возможности получения военной помощи извне и о любых «опциях» для политики безопасности страны, не исключая (хотя впрямую и не упоминая) и вступление в НАТО. Особенно это проявилось в период, когда президентом был социал-демократ Мартти Ахтисаари (1994–2000 гг.), который фактически закрепил возможность вступления Финляндии в НАТО, не принимая при этом во внимание мнение России.
Однако социал-демократ Тарья Халонен, избранная президентом в 2000 г., в одном из последних выступлений подчеркнула, что причин для изменения политики неучастия в союзах в настоящее время нет.
Влиятельных политиков, которые открыто выступают за вступление в НАТО, в стране пока не очень много. Наиболее заметен из них тот же Ахтисаари, который недавно заявил: «Я считаю, что мы должны быть полными членами и НАТО, и ЕС». Близок к этой позиции и председатель социал-демократической партии Пааво Липпонен, возглавлявший до марта этого года правительство, а теперь ставший спикером парламента. В одном из недавних интервью он заявил, что членство в НАТО – лишь вопрос времени. Возможное вступление в НАТО впервые четко обозначено в резолюции совета СДПФ 14 марта этого года.
Достаточно сдержанно относятся к возможному вступлению в НАТО представители тоже представленной в правительственной коалиции Партии центра. Министр обороны Сеппо Кярияйнен заявил, что «необходимо точно и беспристрастно определить, что дало бы и чего потребовало бы от Финляндии членство в НАТО».
После съезда в июне может резко активизироваться в этом вопросе ведущая оппозиционная правая коалиционная партия, причем основные претенденты на пост ее председателя уже заявили о себе как сторонники НАТО.
Среди тех, кто симпатизирует идее членства в НАТО, много представителей финского бизнеса. Недавно влиятельный Центр финского предпринимательства и политических исследований опубликовал специальный доклад «Что же такое НАТО?», авторы которого пытаются снять опасения по поводу возможных последствий вступления страны в этот блок.
Что касается финских военных, то, согласно исследованиям, у них преобладают настроения в пользу вступления в НАТО. Например, позиция нынешнего командующего оборонительными силами адмирала Юхани Коскеала более определенна, чем его предшественника генерала Гуннара Хэгглунда, который выражал довольно скептические взгляды. Из документа, представленного специальной рабочей группой военного ведомства месяц назад, напрашивается главный вывод – присоединение Финляндии к НАТО отвечало бы ее интересам «в целях предотвращения военного нажима, угрозы нападения или военной агрессии».
═
Вопросы без ответа
═
В связи с перспективами вступления Финляндии в НАТО возникает вопрос и о том, как они непосредственно или косвенно затрагивают национальные интересы России.
Речь в первую очередь идет о том, что вступление Финляндии и Швеции в НАТО завершило бы начатое первыми волнами расширения союза радикальное изменение военно-политической конфигурации и баланса сил на всем Севере Европе, который всегда был для России стратегически важной зоной. Исчезла бы такая важная составляющая сложившегося баланса сил и сохранения стабильности в регионе, как финская и шведская политика военного неприсоединения.
Замкнулась бы дуга охвата Североатлантическим альянсом нашей страны с северо-западного направления в дополнение к другим периметрам на западе и юге. Непосредственное соприкосновение блока и его военных структур с нашими рубежами возросло бы на 1300 километров российско-финляндской границы, являющейся самой протяженной линией соседства России с Западом в Европе. Балтийское море стало бы «морем НАТО» – за исключением его российской части в Финском заливе и в районе Калининграда. Прорубленное Петром для российского флота «окно в Европу» превратилось бы в «форточку», которую, при определенных сценариях, легко можно захлопнуть.
Ответы на реальное наращивание НАТО своего военного присутствия в непосредственной близости от России могут быть различными. При этом они должны основываться на наших действительных возможностях, а не носить характера словесных угроз, которыми характеризовалась российская позиция ранее.
В 1997 г. Россия в одностороннем порядке сократила на 40% количество своих вооруженных сил и вооружений в Ленинградском военном округе – проблема, которая прежде немало волновала финнов. Восстановление прежних уровней в случае необходимости вполне возможно. Точно так же могут потребоваться меры в связи с тем, что Калининград, который играет особую роль в оборонной политике России, сейчас по сути дела превратился в «российский анклав» не только внутри Евросоюза, но и внутри НАТО. Нельзя исключать, что количество вооруженных сил и вооружений, которое до сих пор дислоцировалось в этом регионе и было значительно ниже фланговых уровней, определенных ДОВСЕ, придется поднять до установленных потолков. Российские военные рассматривают и другие варианты. Но окончательные решения будут приниматься, естественно, на высшем политическом уровне.
В любом случае российским политикам и военным предстоит не только внимательно отслеживать происходящее на Севере Европы в контексте наших национальных интересов, но и иметь более четкую, многовариантную – и взвешенную – линию. И не только доводить позицию до своих партнеров, но и откровенно, предметно обсуждать ее с ними.
