Александр Рар
Непредсказуемость отношений с Россией озадачивает и лидеров Евросоюза, и политиков из стран-новичков ЕС. На снимке: глава дипломатии Венгрии Ласло Ковач и председатель Еврокомиссии Романо Проди.
Фото Reuters
Главный приоритет внешней политики Москвы во время первого президентского срока Владимира Путина заключался в ускоренной интеграции России в систему мировой экономики и международных институтов. Главным результатом его политики стало существенное ослабление зависимоcти страны от международных кредитов и усиление роли России в качестве равноправного партнера для Запада в вопросах энергетической политики и борьбы с международным терроризмом.
═
Все еще без своего места в мире
═
Надо, однако, констатировать, что Россия, несмотря на явные старания, еще не нашла своего места в новом мировом порядке, складывающемся после окончания холодной войны. В 1990-е гг. поиск своего исторического места в процессах глобализации осложнялся слабостью российской государственности и экономики. Теперь он усугубляется тем, что Запад начинает бояться более сильной, но в то же время и более авторитарной России.
Можно назвать вещи своими именами: в том виде, в котором Россия сейчас предстала перед мировой общественностью, она не нужна ни США, ни ЕС. Два с половиной года назад Россия была в более выигрышном положении. Сначала она вступила в антитеррористический альянс с США в Афганистане и опять начала играть в первой лиге мировой политики, а год назад две ведущие державы Европы, Германия и Франция, пригласили Россию в свой альянс, направленный против военных действий США в Ираке. Россия вдруг стала важнейшим фактором новой европейской политики, которая могла привести к началу исторического сближения старой Европы с просыпающейся Евразией.
Парадокс всего случившегося заключался в том, что США, обрушившись на своих союзников Германию и Францию, тогда обошли критикой Россию. С Москвой у Америки назревал до последнего времени перспективный и долговременный энергетический альянс, который был прерван неожиданным арестом Михаила Ходорковского. С тех пор Вашингтон не на шутку обиделся на Путина – ведь он в открытую перешел дорогу интересам американского бизнеса. Теперь США наращивают усилия для прокладки новых нефтепроводов для транспортировки каспийской нефти через Грузию, Турцию и Украину – в обход России. О сотрудничестве при восстановлении Ирака теперь Россия может уже и не мечтать. Сферы взаимодействия между США и Россией уменьшаются.
С Европой у России дела обстоят не лучше. Все четыре года путинского правления Евросоюз старался держать Москву на расстоянии. Конкретные предложения Путина по созданию энергетического альянса, экономического и оборонного пространств, перехода в двусторонней торговле с долларов США на евро – все откладывалось в долгий ящик. ЕС было не до России, ЕС был занят своей внутренней реформой и вопросом собственного расширения.
Исторический этап расширения завершится через 3 месяца: к 15 государствам – членам ЕС примкнут 10 новых стран. В Европе фактически воссоздалась империя Карла Великого. Теперь в истории ЕС наступил следующий этап: стабилизация своего нового зарубежья – на Балканах, на западных и южных рубежах постсоветского пространства.
Не успел ЕС в первых стратегических докладах на уровне экспертов очертить контуры своей новой Ostpolitik, как к процессу немедленно подключились США. На днях в столице Латвии прошла значительная по своему составу конференция на тему «Как поступить с Белоруссией». Делегация американских конгрессменов и сенаторов встретилась там за закрытыми дверями под эгидой глав МИДов прибалтийских государств с представителями белорусской оппозиции.
═
Из Москвы дует ветер национализма
═
Новые члены ЕС охотно поддерживают идею «демократизации» евразийского пространства. В ЕС просыпается интерес к российской тематике, но совсем не в положительном духе. Обсуждается вопрос, насколько Россия приветствует или, наоборот, препятствует вхождению в цивилизацию с европейскими ценностями таких стран, как Беларусь, Молдавия и Украина. Оптимисты считают, что ссоры между Брюсселем и Москвой не будет, поскольку Россия сама ориентируется на Запад, в частности, из-за того геополитического давления, которое она ощущает со стороны Китая и радикально настроенного исламского мира на своих южных рубежах.
Однако пессимисты предостерегают: Россия приостановила свою ориентацию на Запад и под давлением усиливающих свое влияние националистических сил бросает значительные ресурсы на реинтеграцию постсоветского пространства, не давая там укрепиться Западу.
По прошествии года после иракского кризиса все раны внутри трансатлантического общества зализаны. Франция и Германия молча признают право Америки доминировать в мировой политике по всем азимутам. О подключении ООН к построению нового мирового порядка, участь которого решается сейчас на Ближнем Востоке, европейцы быстро позабыли. Об оси Берлин–Париж–Москва в Европе вспоминают с тихим ужасом.
Роль России в европейском треугольнике, призванном решить будущее общеевропейской архитектуры безопасности, теперь заняла Британия – главный союзник США в Европе.
Кроме того, в определенной мере в Европе тон задают уже будущие члены ЕС. Польша, еще не будучи членом ЕС, сумела заблокировать принятие новой европейской Конституции, поскольку ей не понравилось, что Германия и Франция потребовали для себя больше власти в будущих структурах. Ho pазногласия среди европейских стран медленно исчезают, трансатлантическое сообщество опять сливается в одно целое, как это было до иракского кризиса. ЕС и НАТО сверяют стратегии, у Запада опять появилась общая политика на мировой арене.
Россия за последние месяцы превратилась из субъекта западной стратегии в объект политики США и ЕС. Американцы, а также старые и новые европейцы начинают ломать голову над тем, как удержать Россию на пути к демократии. Но Россия, по всей видимости, не будет играть по правилам Запада. Она хочет идти в объединенную Европу своим путем. Разногласия между Россией и Западом могут привести к сценарию, о котором предупреждают такие политики, как глава Минобороны Сергей Иванов: Россия может расторгнуть договор по ограничению обычных видов вооружений в Европе из-за нарастающего соперничества с США на пространстве СНГ, приостановить свое членство в Совете Европы из-за разногласий с Западом по поводу Чечни и не придерживаться подписанного 10 лет назад Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с ЕС, поскольку оно ограничивает российскую торговлю с его новыми членами.
Запад может лишить Россию полноценного членства в «большой восьмерке» и отнять у нее только что приобретенный статус страны с рыночной экономикой. А Россия, в свою очередь, намекает западным странам на то, что у нее есть другие альтернативы стратегического партнерства. Не зря глава МИДа Игорь Иванов, выступая недавно перед депутатами, охарактеризовал отношения с Китаем как «самые лучшие на протяжении истории двух государств». О сотрудничестве с ЕС и США министр иностранных дел отозвался менее лестно.
═
В чем причина кризиса
═
Что творится на мировой арене? В чем истинная причина назревающего кризиса? Неужели ЕС и США готовы похоронить свое стратегическое партнерство с Россией из-за столь незначительных для глобального масштаба проблем, как Чечня, военные базы в Грузии, Калининград и арест Ходорковского? А российское руководство? Неужели оно готово распрощаться с либеральными ценностями, впитанными российским обществом в 1990-е гг., ради того, чтобы, несмотря ни на что, воссоздать авторитарным путем прежнюю империю и тем самым лишиться перспективы стать частью общеевропейской цивилизации? Неужели в мире должна грянуть очередная катастрофа, какой являлась террористическая атака на Америку 11 сентября 2001 г., чтобы Запад и Россия опомнились и опять почувствовали необходимость сплотиться для отражения настоящих, а не мнимых угроз общей безопасности?
А может, проблемы кроются в простом непонимании друг друга? Россия явно оказалась неподготовленной к последнему расширению ЕС, к введению виз в страны Центральной и Восточной Европы, к распространению Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с ЕС на ее новых членов, к событиям в Грузии. Россия может оказаться неподготовленной и к дальнейшим процессам, которые в связи с президентскими выборами могут развиться на Украине.
Естественно, часть вины здесь ложится и на западных политиков, которые, в свою очередь, совершенно недооценивают – часто из-за отсутствия информации – ситуацию внутри России и ту роль, которую Россия может сыграть в мировой политике, в особенности в вопросах укрепления режима нераспространения оружия массового уничтожения. По-прежнему недооценивается потенциал энергетических ресурсов, которыми Россия может снабдить Европу в случае мирового кризиса. Пока в ЕС думают, как отгородиться от непредсказуемой России, российские бизнесмены, у которых на руках не меньше денег, чем у их западных коллег, уже начали экспансию в Восточную Европу, а оттуда – в ЕС. Бизнесу безразличны демократические ценности. Он цинично следует совсем другой логике. В этой сфере мосты между Россией и Западом скорее будут расширяться.
Когда Путин пришел к власти в 2000 году, отношения между Западом и Россией также переживали кризис, в первую очередь из-за той же Чечни. Тогда Путин попытался исправить положение при содействии с Германией. Президент, который провел часть своей профессиональной жизни в Германии, быстро сдружился с федеральным канцлером Шрёдером и с так называемыми капитанами немецкой экономики. Через дружбу с Германией Россия постепенно стала сближаться с ЕС. Германия, в свою очередь, простила России в 2002 году долги ГДР в размере 6 млрд. евро, и в 2003 году, как первая страна в ЕС, смягчила визовый режим для россиян.
Почему сейчас, в 2004 году, именно в Германии опять заговорили о возвращении к политике холодной войны по отношению к России, на первый взгляд понять сложно. Успешная до поры до времени кремлевская дипломатия со ставкой на личную дружбу Путина с тем же Шрёдером, Бушем, Блэром или Шираком теряет смысл. Из этой дружбы Путин выжал уже все что мог. На втором и третьем уровне бюрократы с неприязненностью относятся к России. От российского руководства не ждут, как полагают сегодня в Кремле, только улучшения инвестиционного климата в России. Этого недостаточно. От России ожидают продолжения демократических реформ. ЕС и Германия не хотят быть для России только партнером по модернизации, а хотят прежде всего способствовать истинной демократизации.
Берлин
