Николай Злобин В американо-российских отношениях наступают интересные времена. Приближаются думские, а затем и президентские выборы в России. И хотя результат последних не вызывает сомнений в Вашингтоне, политический истеблишмент жаждет увидеть, как в предвыборной платформе президента Путина будет сформулирована внешнеполитическая программа России на следующие четыре года, а также какова будет позиция Москвы по столь важным для США вопросам, как борьба с международным терроризмом, война в Ираке, ситуация в Иране, в Средней Азии, на Кавказе и на Ближнем Востоке.
Модели партнерства пока нет
Кроме того, американцам любопытно посмотреть, как будут сформулированы в путинской системе координат тезисы о партнерстве с США и интеграции с Западом. После ухода Волошина у многих здесь возникли сомнения, что линия на поиск модели партнерства с Америкой будет присутствовать в политике Кремля в качестве такого же высокого приоритета, как до сих пор.
С другой стороны, остается всего год до президентских выборов в США и выборов трети Конгресса страны. В новейшей американской истории еще не было столь пророссийского президента как Джордж Буш-младший. Демократы были менее сговорчивы по поводу, к примеру, Чечни или свободы прессы. Однако внимание американского истеблишмента было переключено Белым домом с внутренних проблем России на отношение к ней как к стратегическому партнеру в борьбе с терроризмом. Но цельной модели партнерства так и не удалось найти. В Ираке Америка не получила поддержки Москвы, сотрудничество в области нераспространения ОМУ было осложнено разногласиями по Ирану, "ЮКОСгейт" обескуражил сторонников энергического альянса с Москвой.
С другой стороны, после ареста Михаила Ходорковского - когда конкретные американские компании и инвесторы стали терять конкретные деньги - Белый дом оказался уже не в состоянии игнорировать внутреннюю ситуацию в России, хотя и выразил свою реакцию максимально мягко. Внешняя политика США направлена во многом именно на создание наилучших возможностей для американского бизнеса во всем мире. Теперь сам Буш может стать мишенью критики. Нет ничего хуже для Белого дома, когда его призывы вкладывать деньги в какой-либо регион, приведут к тому, что поверившие ему бизнесмены начнут их терять просто потому, что администрация переоценила там степень политической стабильности, прозрачности решений и предсказуемости развития.
Если к власти в Америке придет президент-демократ, то можно прогнозировать рост интереса к внутренним проблемам России, возврат Вашингтона к политике, основанной на ситуации в самой России, а не на том, что происходит в мире и как Москва на это реагирует.
Со своей стороны, Вашингтон задается сегодня вопросом о степени реальной политической дееспособности президента Путина осуществить на практике то, что изначально входило в его политическую программу и вызывало здесь поддержку и симпатии. Итоги первого президентского четырехлетия не могут не рождать подобный скептицизм среди американцев. Постоянно раздающие здесь вопросы типа "Кто вы, мистер Путин?", "Где вы, мистер Путин?", "Кто стоит за мистером Путиным?" и остающиеся, как правило, без ответа, не прибавляют уверенности ни местным политикам, ни инвесторам.
Ощущение недоговоренности
Каковы шансы на то, что это переосмысление своих позиций будет идти в благоприятном для обеих стран направлении, сегодня сказать трудно. Все три последних кремлевских лидера - Горбачев, Ельцин и Путин - пользовались беспрецедентной поддержкой на Западе, особенно в Вашингтоне. Отношения между Россией и Западом в целом, Россией и США в частности за последнее 15-летие проделали историческую эволюцию от вражды к возможному стратегическому сотрудничеству. Однако недавно Сергей Иванов - судя по всему, второй по политическому влиянию в стране человек, прямо заявил, что непонятно, в каком положении Россия и США сегодня находятся по отношению друг к другу. Не враги, но и уж точно не союзники, сказал он. Такое же ощущение недоговоренности присутствует и в Вашингтоне. Два президента, похоже, полностью доверяют друг другу, в то время, как их элиты и общества - нет. Иванов признался, что сам он не верит всему тому, что ему говорят американские партнеры.
Но если структура власти, традиции и политическая культура России дают Путину возможности или игнорировать мнение элиты, или давить на нее своим "административным ресурсом", то у Буша этого нет. Если ему не удастся уговорить большой бизнес, экспертное сообщество и свой истеблишмент принять Россию в качестве партнера, то его хорошее отношение к Путину останется его частным делом. Другими словами, если президент Путин "делает политику", то президент Буш лишь "влияет на политику", хотя и значительно. В этом плане разница политических механизмов и культур в России и США особенно заметна и является препятствием для взаимопонимания и доверия.
Во всем - от контроля над вооружениями до обмена школьниками - культурный конфликт раз за разом проходит по одной и той же линии. Россияне хотят обо всем договориться, желательно на как можно более высоком уровне, получить необходимые разрешения и одобрения, подписать соответствующие соглашения и после этого со спокойной совестью начать сотрудничать. "Как можно работать, если нет четких гарантий и оговоренных условий, как можно доверять партнеру, если нет формального механизма" - это законная российская логика.
Американский подход прямо противоположен: сначала начать работать на низшем уровне, определить на практике, что эффективно, а что - нет, затем перейти на более высокий уровень сотрудничества, набраться опыта, убедиться, что все работает, и лишь тогда начать думать о формальных договоренностях и долгосрочных планах. "Как можно договариваться и заключать договоры, если неясно, что и как будет работать, что окажется неэффективным" - логика американцев.
Иными словами, США ни в политике, ни в бизнесе не идут на формализацию сотрудничества, пока не будут убеждены по опыту "снизу", что оно сработает. Чем больше совместных программ и проектов - пусть не имеющих формально-государственного оформления - успешно функционируют в самых различных сферах, тем выше шансы того, что Россия и США приблизятся к настоящему, содержательному партнерству.
Потом реалии можно закрепить договорами на самом высоком уровне. Но если такого рода сотрудничество не опробовано, то вряд ли американский лидер или чиновник пойдут на подписание чего-либо. Другими словами, американский подход: от практики - к договоренностям, российский: от договоренности - к практике. Любой дипломат, имеющий опыт американо-российский переговоров, знает, насколько фундаментальна эта разница.
Трусливый доллар
Будущее российско-американских отношений зависит не от того, насколько хорошо президенты этих двух стран относятся друг к другу, а от того, насколько успешно сотрудничают два народа, две элиты, два общества. Особый статус отношениям придают в глазах американцев не "успешные саммиты", которые они не менее успешно игнорируют, а полноценные отношения на уровне гражданского общества, на уровне мелкого и среднего бизнеса, на человеческом уровне. Президент США может помочь их инициировать, агитировать за них, но не может никого заставить в них участвовать. Именно в этом смысле Джордж Буш не "делает политику", а влияет на нее с помощью данных ему политических механизмов и личного авторитета.
Отношениям Путина с Бушем арест Ходорковского большого ущерба пока не нанес. Однако то, как и за что был "замочен в сортире" самый богатый бизнесмен России, произвело большое впечатление на американских предпринимателей и простых обывателей.
Американский доллар при всей своей отваге - вещь очень трусливая и бежит при первых признаках опасности. Особенно если опасность исходит от госорганов. За последние годы США пережили около 50 крупных скандалов в сфере бизнеса, но ни одно разбирательство не было инициировано государством, в каждом случае тревогу начинали бить негосударственные структуры, пресса и сами предприниматели. Поэтому американских бизнесменов несколько обескураживает пассивная реакция их российских коллег на ситуацию с ЮКОСом и хладнокровно-обреченные рассуждения газет на тему "кто будет следующим". Для американцев это более важный показатель деловой атмосферы в России, нежели эйфоричные коммюнике по итогам саммитов или торжественные обещания президентов.
Ни той, ни другой стороне нельзя отрываться от реалий и терять историческую перспективу. В конечном счете судьба отношений США и России зависит не от геополитической нужды друг в друге, ибо это - как мы хорошо знаем - преходяще. Не зависит она и от взаимодоверия президентов или наличия общего врага: история не раз развенчивала такие надежды. Она зависит от того, насколько американское и российское общества будут в состоянии взять эти отношения в свои руки, развивать и укреплять их вне зависимости от того, кто находится в Кремле и Белом доме, какие формальные договоры существуют между нашими странами.
Вашингтон
