Николай Злобин
Встреча Владимира Путина и Джорджа Буша в Кэмп-Дэвиде прошла, как всегда, в дружеской атмосфере.
Фото Reuters
В последние годы российско-американские встречи на высшем уровне проходят все чаще. По словам Буша и Путина, каждая новая встреча неизбежно оказывается успешнее предыдущей. Однако совместные пресс-конференции по их итогам все короче и скучнее. Конечно, не каждая встреча может приводить к фундаментальным решениям, однако нельзя, чтобы президенты двух стран постоянно обсуждали вопросы, не подготовленные надлежащим образом или вообще принадлежащие к компетенции деятелей более низкого ранга.
Разница во взглядах
Встречи лидеров, даже частые и успешные, не могут заменить полноценные отношения между двумя странами. В Кэмп-Дэвиде президентам был задан вопрос: почему, несмотря на серьезные расхождения по Ираку, отношения между двумя странами не ухудшились? Отвечая, Владимир Путин пустился в рассуждения о том, что фундаментальные стратегические интересы обеих стран гораздо сильнее, чем проблемы, разделяющие их, и оба президента руководствуются этим, а не эмоциями и амбициями. А Джордж Буш ответил, что мы с Владимиром, мол, доверяем друг другу, он хороший парень, с которым можно неплохо провести время, отсюда и отношения между нашими странами столь хорошие. Про близость фундаментальных интересов американский президент ничего не сказал.
В этих ответах, как мне кажется, невольно проявилась имеющаяся разница во взглядах на взаимные отношения. Американский президент действительно придает большое значение личностным факторам и симпатиям в международной политике. Нынешний хозяин Белого дома главное внимание обращает на так называемый субъективный фактор, на то, как складываются отношения между правящими элитами и лидерами разных стран. Являясь главой единственной гипердержавы мира, Джордж Буш позволяет себе иметь дело только с теми политиками, с которыми у него личные дружеские отношения, и по мере возможности игнорировать других, какими бы важными для США ни были их страны.
Но симпатии и антипатии Джорджа Буша - это еще не американская политика. Не надо заблуждаться: отношения между США и, к примеру, Германией - вполне полноценные, стратегические и партнерские. При этом отношения между администрацией Буша и правительством Шредера в силу многих причин, в том числе личностного характера, из рук вон плохие. То же самое относится и к Франции. Конфликт национальных элит по поводу мирового порядка не должен заслонять того факта, что американо-французские отношения развиваются нормально.
Доверия по-прежнему нет
С Россией - все не так. Для президента Буша важно, что он может доверять Путину, но не может доверять Шираку или Шредеру. У Буша есть не политика по отношению к России, а хорошее отношение к Путину, которое и есть его российская политика. Но простому американцу все равно, у кого - Буша, Ширака, Рамсфелда, Шредера, Путина или Вильпена - больше амбиций и стремления к мировому доминированию. Он верит, что, во-первых, англичане, французы, немцы или голландцы - это свои ребята и им можно доверять, а во-вторых, что политика является делом грязным, неискренним и эгоистичным, поэтому ее лучше остерегаться.
Что же касается россиян и представителей других стран бывшего СССР, то никакого личностного или бытового доверия к ним американцы не испытывают. Даже напротив. А то, что политики этих стран, приезжая в Вашингтон, обмениваются с Бушем похлопыванием по плечам и рассуждают о том, какие они замечательные парни, еще больше смущает американского обывателя. Отношения между политиками здесь хорошие, но между странами - плохие, вернее, никакие.
Российско-американские отношения так и не превратились в отношения между странами и народами, а развиваются лишь в рамках узкой военно-политической модели. И каждая встреча на высшем уровне только укрепляет такое направление их развития. Если смотреть с этой точки зрения, то саммиты действительно один успешнее другого.
Что же касается отношений между двумя обществами, то возможности для этого за последние годы лишь уменьшились, что не может не вызывать серьезной тревоги. Усилиями политиков, стремящихся найти почву для партнерства, российско-американские отношения оказались прочно "заперты" в три важных, но узких коридора. Это международная безопасность и мировой терроризм, нераспространение оружия массового уничтожения и, наконец, возможности энергетического сотрудничества.
Конечно, в этих коридорах, есть разные, периодически меняющиеся ответвления, сегодня, например, направленные в сторону Ирана, ООН, Грузии, Северной Кореи или Саудовской Аравии. Однако сами эти коридоры были прочно выстроены в годы холодной войны и уверено ведут в стратегическое никуда. С некоторыми вариациями именно эта повестка дня существует в двусторонних отношениях как минимум полвека.
С самого начала обе страны пытались держать под своим контролем технологии производства ОМУ. Всегда Москва и Вашингтон боролись с терроризмом, только в каждой столице видели его, как правило, в зеркальном политическом отражении. Наконец, энергетика изначально была чуть ли не единственной сферой, в которой СССР успешно сотрудничал с Западом, десятилетиями качая свой газ, например, в страны НАТО.
Нужна новая база для сотрудничества
Что фундаментально нового в российско-американские отношения привнесло окончание холодной войны? Наши ядерные ракеты не направлены друг на друга, граждане двух стран запросто обмениваются визитами, ездят друг к другу в отпуск, а российские университеты заполнены американцами, стремящимися получить высококачественное образование? "Ни-и-ет!" - как остроумно выразился в Кэмп-Дэвиде американский президент, практически исчерпав на этом свой запас русских слов.
Во что на практике реализован - не для политиков, а для обывателей - тот фантастический, по словам Путина и Буша, уровень доверия, который образовался между ними, когда один про другого говорит: "I like him"? Даже если бы Путин и Буш терпеть друг друга не могли, три нынешних коридора продолжали оставаться основой отношений двух стран.
Спору нет, строить модель стратегического партнерства в рамках военно-политического сотрудничества удобно для истеблишмента любой страны. Не надо, что называется, иметь дело с народными массами. Но насколько это надежно? Политические приоритеты будут меняться, это аксиома. Не будет же Россия вечно соседствовать с самыми взрывоопасными регионами мира: верится, что там когда-нибудь установится сравнительный порядок. И тогда важность партнерства по вопросам безопасности именно с Москвой для США заметно уменьшится.
Проблема нераспространения ОМУ тоже больше не является монопольной прерогативой двух стран. Похоже, что в ближайшее десятилетие доступ к такому оружию в том или ином виде получит еще целый ряд государств, а также, возможно, негосударственных образований. Северная Корея стала примером банкротства концепции нераспространения, а Иран доказывает остроту разногласий именно там, где, по словам двух президентов, Россия и США уже являются союзниками.
Что касается энергетического сотрудничества, то оно еще никого никогда не сделало стратегическими партнерами - достаточно посмотреть на отношения США со странами Персидского залива. Да и превращение России в заправочную станцию Запада вряд ли удовлетворит внешнеполитические амбиции Москвы.
Несмотря на все это, встреча в Кэмп-Дэвиде все же может стать шагом вперед. Впервые по предложению США там не было принято совместной декларации, но только коммюнике. Американцы хотели сделать встречу как можно менее формальной, отойти от традиционных саммитовских стереотипов. Все планировалось как уикенд двух супружеских пар, в ходе которого президенты могли бы спокойно пообщаться. К сожалению, Людмила Путина не смогла прилететь в США. Однако первый раз президентами был составлен лист поручений конкретным лицам и учреждениям, причем с указанием даты выполнения.
Удастся ли преодолеть инерцию в двусторонних отношениях - покажет время. Но, думается, встречи российского и американского президентов должны перестать быть единственными "главными и неповторимыми" событиями в отношениях двух стран.
Вашингтон
