Монархические инстинкты самосохранения

Дети президентов уже сами по себе - явление достаточно примечательное. Внимание общественности, а уж тем более прессы, будь то на Западе или на Востоке, приковано к ним постоянно. К примеру, дочери президента США Джорджа Буша с завидной регулярностью попадают в хронику скандальных новостей. Дети восточных правителей, как правило, рассматриваются в качестве престолонаследников. Если раньше это касалось только стран Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и Африки, то сейчас эта тенденция прослеживается и на постсоветском пространстве.

Лидеры большинства стран СНГ пока еще только соревнуются друг с другом, кто дольше продержится у власти. А в странах Центральной Азии в национальные конституции уже вносятся всевозможные поправки о продлении президентских сроков правления и последующей неприкосновенности уходящих на покой лидеров. В этом отношении примером послужила Россия: бывший президент Борис Ельцин перед своей отставкой получил гарантии безопасности для себя и собственной семьи. Российский опыт тщательно изучается и перенимается. Вот уже и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев оградил себя от ответственности путем введения поправки в законодательство страны "О пожизненном сенаторстве и неприкосновенности бывшего руководителя страны". В Киргизии на днях принят новый закон, также гарантирующий действующему и бывшему главе государства судебную неприкосновенность. Аналогичный закон действует и в Молдавии.

Некоторые президенты пошли другим путем. Так, Гейдар Алиев подготовил законодательную почву для того, чтобы передать власть в наследство своему сыну Ильхаму, который нынче возглавляет правительство. В последнее время внимание к себе привлек и Узбекистан: вновь поговаривают о скорой отставке президента Ислама Каримова, хотя его полномочия продлены до 2007 года.

В качестве преемников на высший государственный пост Узбекистана рассматривались различные кандидатуры, в том числе речь шла о передаче власти в кругу семьи - к дочери Гульнаре.

С одной стороны, Гульнара отнюдь не новичок в политике. На протяжении последних семи лет она занимает пост советника по политическим вопросам министра иностранных дел. Не оставили без внимания и министра иностранных дел Садика Сафаева (СМИ настойчиво причисляют его к президентской семье). Сафаев - фигура на политической сцене Узбекистана довольно заметная. Он длительное время был послом в Соединенных Штатах и имеет неплохие контакты в Вашингтоне. Его появление на политическом Олимпе было расценено как намерение Ташкента и впредь укреплять контакты с США.

Впрочем, ничего нового Ислам Каримов не придумал. У него нет сыновей, только дочери, как и у многих других президентов стран СНГ. Это Гейдару Алиеву и Аскару Акаеву повезло с сыновьями. У Туркменбаши хотя сын и есть, но к власти его пока не подпускают - слишком большие суммы он проигрывает в европейских казино (по некоторым данным, за одну ночь в испанском казино он проиграл 12 млн. долл.). Дочь первого российского президента Бориса Ельцина Татьяна Дьяченко была советником отца и активно участвовала в кастинге подходящего преемника на пост президента.

Из трех дочерей президента Казахстана Нурсултана Назарбаева старшую дочь Даригу многие видят в будущем на отцовском месте. Она - доктор политических наук, председатель Совета директоров главного казахстанского телеканала "Хабар". А на днях она заявила о создании новой политической партии, способной стать партией номер один. Кроме того, Дарига увлекается пением, даже недавно выступала в Большом театре. Муж Дариги Рахат Алиев - посол Казахстана в Австрии и ОБСЕ. Средняя дочь президента Динара окончила московский ГИТИС, руководит фондом образования Нурсултана Назарбаева. Муж Динары Тимур Кулибаев - вице-президент нефтегазовой компании. Младшая Алия летом прошлого года вышла замуж во второй раз - за казахстанского бизнесмена.

Самый многодетный отец - президент Таджикистана Эмомали Рахмонов. У него девять детей - семь дочерей и два сына. Старшая дочь Фируза - бизнес-вумен, владелица сети магазинов в Душанбе, замужем за сыном начальника управления таджикской железной дороги. Озода - жена дипломата. Третья наследница - Тахмина замужем за преуспевающим владельцем строительной компании: ее муж сейчас строит супермаркет в центре столицы. Еще одна дочь Рукшона учится в США и пока свободна от семейных уз. Парвина - студентка Душанбинского медицинского университета. Старший сын Рустам в 16 лет окончил экстерном Президентский лицей, причем с золотой медалью. И последний, самый любимый сын Сомони, ему три года. Похоже, что президент Рахмонов никогда не рассматривал своих детей в качестве престолонаследников. Он часто повторяет: "Забудьте о том, что я президент. Это не навсегда. Готовьтесь к жизни".

Передача власти по наследству придумана не вчера. "Учитывая специфику центральноазиатских обществ, даже несмотря на происходящие процессы либерализации, в регионе достаточно сильны традиционные отношения - межклановые, межрегиональные. Поэтому необходимо отметить, что само население очень боится каких бы то ни было серьезных изменений. Во-первых, у населения нет уверенности в том, что это действительно могли бы быть демократические выборы, которые привели бы к власти достойных представителей. Все понимают, что выборы могут быть использованы традиционными структурами и гарантировать приход к власти человека, которого хотело видеть большинство населения, практически невозможно", - отметила в интервью "НГ" вице-президент Центра стратегических и политических исследований Ирина Звягельская.

Член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко также придерживается мнения, что "вполне можно допустить передачу власти в пределах "большой семьи". Это не обязательно азербайджанский вариант, когда власть переходит от отца к сыну. Но происходит сохранение власти в руках определенного, достаточно узкого круга людей. Примером могут стать Казахстан, Киргизия и даже Туркмения. Пожалуй, с этой точки зрения выпадает только Таджикистан, где после гражданской войны обострилось соперничество между собой регионов".

Существует опасность того, что смена главы государства, особенно сильного и признанного политика, может привести к серьезной внутриполитической нестабильности. По мнению Ирины Звягельской, есть все основания полагать, что с уходом лидера в той или иной стране может возникнуть острый политический кризис, чреватый серьезной дестабилизацией обстановки. Такие опасения присутствуют у населения практически всех стран СНГ.

Конечно, это вовсе не означает, что модель передачи власти по наследству должна утвердиться повсеместно. Несмотря на то что в республиках Центральной Азии своя специфика развития, отказывать им в действии механизмов демократии, в том числе и такого механизма, как свободные выборы, нельзя, полагает Ирина Звягельская.

Вместе с тем передача власти в кругу семьи может вызвать раздражение общественности. Нынешние лидеры обладают вполне заслуженным авторитетом, поскольку пришли к власти благодаря тому, что действительно были лидерами в своих странах. Но этот авторитет не всегда распространяется на их детей. "Поэтому, когда мы говорим о передаче власти, то я думаю не о том, как это будет происходить, а что будет потом. И с этой точки зрения я почти уверен, что, кто бы ни пришел из этой семьи, режим в том виде, в котором он существует сейчас, будет трансформироваться, и трудно сказать, в какую сторону. Главный проходной козырь - сохранение стабильности - будет уже не так важен", - считает Алексей Малашенко.

Однако оптимальным вариантом для всех этих стран, как полагает профессор Малашенко, был бы выход за рамки семьи. "Искать нужно не по принципу родственных связей, а по двум другим: во-первых, по принципу ума и профессионализма, во-вторых - по принципу верности. Это может быть не непосредственный член семьи, а просто преданный человек. И нечто подобное может произойти в Узбекистане".

Опыт семьи Алиевых по контролируемой внутрисемейной передаче власти тщательно изучается многими лидерами стран СНГ.	Старший сын Аскара Акаева Айдар - сегодня советник министра финансов. Фото Артема Житенева (НГ-фото)
Старшая дочь Нурсултана Назарбаева Дарига на прошлой неделе заявила о создании общественного объединения «Асар» («Всем миром») для поддержки своего отца. Фото Александра Шалгина (НГ-фото)	Президент Таджикистана Эмомали Рахмонов свои надежды связывает с младшим сыном Сомони, которому сейчас только три года.