Александр Рар
Пока к мнению России в лучшем случае прислушиваются, но политическую моду в мире и в Европе диктуют другие страны.
Фото Reuters
Европа перестраивается под усмешки россиян
На нашем континенте разразилась сильнейшая политическая борьба за будущую архитектуру Европы XXI века. Европа объединяется, в скором будущем ЕС будет насчитывать сначала 25, а потом и еще больше стран-членов. В большой спешке старыми членами ЕС готовится новая Конституция Европы, которая должна придать прежнему чисто экономическому союзу некую государственно-политическую окраску. ЕС должен обрести свою собственную армию, получит своего мощного "президента" и сильного министра иностранных дел.
Таким образом, ЕС внутренне консолидируется и внешне расширяется - до самых границ России, Украины и Белоруссии. Не прошло и десяти лет после развала Советского Союза, как часть бывшей советской территории - Прибалтика практически уже стала составной частью ЕС и НАТО. Не нужно обладать большой фантазией, чтобы представить, что еще через одно десятилетие в Европейском союзе и НАТО окажутся все Балканы и, может быть, страны Кавказа.
В России не всегда адекватно оценивают историческую трансформацию Европейского континента. Российская элита снисходительно относится к стремлениям больших и малых европейских стран превратить ЕС в нечто подобное "Соединенным Штатам Европы". Российские эксперты высмеивают попытки европейцев создать свою собственную политику безопасности и обороны, указывая на то, что все равно всем в Европе управляет Америка.
В то же самое время в Москве явно замечают, что Россия отодвигается от процессов построения новой архитектуры Европы. Иногда складывается впечатление, что Россию жестко выдавливают с Европейского континента в сторону Азии. Через несколько лет подавляющее большинство западно- и восточноевропейских стран будут жить в совместном экономическом, валютном, правовом, оборонном и даже политическом пространстве - а Россия окажется вне игры.
Путин все это хорошо понимает, поэтому он и использовал празднование 300-летия Санкт-Петербурга, чтобы настежь распахнуть знаменитое "окно" в Европу - что в принципе удалось сделать Петру Первому 300 лет назад. Понимая, что европейцы, вернее брюссельские бюрократы, не очень охотно идут на кремлевские предложения о создании общего экономического и общего оборонного пространства между ЕС и Россией, Путин пошел ва-банк. Теперь все усилия российской дипломатии по отношению к Евросоюзу сосредоточены на отмене визового режима между всеми странами так называемой Шенгенской зоны и России. Западные политики договорились создать рабочие группы для изучения путинского предложения. В то же время двери все равно закрываются. Россия может проиграть соперничество за будущую архитектуру Европы, вообще лишиться статуса великой европейской державы, которого, кстати, многие европейцы за ней так и не видят.
Москва разочарована в ЕС
Не связана ли столь явная ориентация России на стратегическое партнерство с США с сильным разочарованием в ЕС? В то время как ЕС то и дело пытается ущемить интересы России на Европейском континенте, навязывая Москве диалог о правах человека и других гуманистических ценностях, которыми в России пренебрегают, США быстро "простили" Россию за ее участие в антивоенной коалиции во время иракского кризиса.
Россия сегодня осознает: стратегическое партнерство с США позволяет ей играть в первой лиге мировой политики. Появляется исторический шанс для того, чтобы США и РФ вместе создали бы новый, более эффективный контрольный режим для нераспространения ядерного оружия, к которому со временем может присоединиться и Китай. Тогда США и Россия - в рамках уже антитеррористической коалиции - смогут направить свои усилия на то, чтобы предотвратить попытки Северной Кореи и Ирана стать атомными державами.
У американцев после победы над Ираком вообще просматривается грандиозная идея передела всего мирового энергетического рынка. В этом плане ЕС для Америки - не больше чем клиент-потребитель. В настоящие стратегические партнеры, в большую политику США будут звать Россию - единственную страну, которая благодаря своим природным богатствам наряду с Америкой может претендовать на роль супердержавы в области энергетики. США и Россия, если договорятся об энергетическом альянсе, будут способны в будущем создать новую ОПЕК.
События 11 сентября ускорили процесс становления нового мирового порядка после конца холодной войны. Борьба против талибов и "Аль-Каиды" в Афганистане объединили весь Запад, Россию и азиатские страны в мощную антитеррористическую коалицию. Эта коалиция претерпела, однако, серьезную трещину, когда второй жертвой отмщения США за 11 сентября стал почему-то Ирак. В феврале-марте 2003 года в Европе сложилась антивоенная коалиция из трех мощных держав - России, Германии и Франции. Была сделана попытка создать некий противовес Pax Americana в мировой политике.
Надо сказать, что мир инстинктивно ждал создания некоего противоположного полюса США, и этот полюс не мог быть успешно создан сегодня ни в Москве, ни в Пекине, но только в Европе. Именно союзниками, а не историческими соперниками США; вот почему американцы так серьезно обиделись на французов.
Если бы в Ираке не произошла столь быстрая и сокрушительная победа Соединенных Штатов и Англии, антивоенная коалиция, может быть, и устоялась бы как некий противовес. А так "ось" Берлин-Москва-Париж распалась, как только американские солдаты победоносно заняли Багдад.
Шредер "забыл" о внешней политике
"Старым" европейцам и России был преподнесен урок - сегодня никто не может противиться глобальным интересам США. Шокированные французы и немцы быстро выстроились обратно в шеренгу и поклялись в верности трансатлантическому сообществу. Путин покинул антивоенную коалицию в начале апреля 2003 года в Тамбове, заявив, что России невыгодно поражение США в Ираке и что только союз Америки с Россией может предотвратить мир от дальнейшего распространения ядерного оружия. Французский президент Жак Ширак признался, что его страна "проиграла честно". Германский федеральный канцлер Герхард Шредер за последние два месяца вообще перестал заниматься внешней политикой и уперся во внутренние проблемы своей страны. Лидерство в ЕС пытается взять на себя премьер Англии - Тони Блэр. Его заявление о том, что "европейцы должны признать, что ЕС подчиняется интересам США", прозвучало как лейтмотив нынешней европейской политики.
Для Соединенных Штатов, однако, клятвы верности "старых" европейцев явно недостаточно. Администрация Джорджа Буша, оказывается, действительно изменила свою стратегию по отношению к Европе. Франция, Германия и другие страны старого Запада для США менее интересны, чем новые члены НАТО, например Польша. Хотя Польша по-настоящему в Ираке не воевала, она, подобно Франции, после Второй мировой войны была признана членом трехстороннего союза стран-победителей.
Германии и Франции в Вашингтоне дали понять - в будущем в НАТО надо равняться на Польшу. Слабым попыткам Берлина, Москвы и Парижа сделать ООН главенствующей организацией для восстановления Ирака, США немедленно поставили преграду. Тогда этим странам ничего не оставалось, как только признать оккупацию Ирака Соединенными Штатами, Англией и Польшей свершившимся фактом.
Кто же на самом деле понес политическое поражение в иракском кризисе - вся Европа или только Франция и Германия? Французско-германский мотор, который последние 50 лет исправно двигал процессы европейской интеграции, пытается опять взять верх через принятие новой европейской хартии, которая положила бы начало усиленной консолидации Европы по представлениям старых западноевропейцев. Против этого стремления в недрах Европейского континента зарождается альтернативный союз Британии, Польши и других настроенных проамерикански новых членов ЕС и НАТО. Последние пропагандируют иную Европу - такую, которая полностью бы растворилась в трансатлантическом котле. Британия может быть готова присоединиться к еврозоне, но она не даст добро на создание европейской политики безопасности и обороны, которая в чем-то, несомненно, будет конкурировать с НАТО. А без Лондона невозможно создать отдельную европейскую оборону.
На чью сторону встанет РФ?
На чью сторону встанет Россия, или, вернее, как может Москва присоединиться и повлиять на будущее европейской архитектуры?
На Петербургском диалоге Россия-Германия в апреле 2003 года Путин еще выступал за совместную общеевропейскую стратегию, сказав, что вместе с Германией Россия могла бы создать общее оборонное пространство в Европе. Шредер в ответ пообещал поспособствовать смягчению визового режима между Россией и ЕС. Но на сегодняшний день внешняя политика России опять направлена на США. 300-летний юбилей в Санкт-Петербурге только подтвердил эту направленность. Главным гостем на Неве был Буш.
О каком присоединении России к европейской политике безопасности и обороны может идти речь, если Россия выводит свои войска из миротворческих операций в Косово? Причем Россия покидает Балканы в тот час, когда американцы готовы полностью передать процесс установления мира в этом регионе в руки европейцев.
Будущее отношений ЕС-Россия в большей степени зависит от самих европейцев. Если ЕС почувствует себя сильнее в случае, когда к нему примкнет Россия, тогда союзнические отношения будут укрепляться. Ведь кто может быть против того, чтобы вторая атомная держава в мире в будущем стала бы восточным "китом" всеобщей европейской безопасности? Тогда настанет время подумать о создании совместной противоракетной обороны.
Однако многие в Европе считают, что позиции ЕС значительно ослабнут, если к нему присоединится сегодняшняя полудемократическая, полуреформированная Россия. Россия и ЕС свыклись с реальностью Pax Americana и скорее будут конкурировать за роль главного стратегического партнера США. Соперничество за "контроль" над обустройством Европейского континента может усугубиться. В таком случае Россия ничего не выиграет от будущего расширения ЕС и НАТО. Россия будет вынуждена еще сильнее ориентироваться на Вашингтон, чтобы оттуда получить то стратегическое признание, которое России пока не дает ЕС.
Но США вряд ли заинтересованы в том, чтобы помочь России вернуть статус великой державы на мировой арене.
Санкт-Петербургский саммит был попыткой Путина вытащить Россию из изоляции, в которую она попала, примкнув к "оси" Берлин-Париж, направленной против США. Ведь страны Восточной Европы - Польша, Болгария и т.д. - стали для Вашингтона важнее, чем Германия и Франция. Германия - ключевой стратегический партнер России в Европе, сама бьется изо всех сил, чтобы выйти из собственной изоляции. Отдельные страны СНГ, такие, как Украина и Грузия, весьма близко придвинулись к дверям НАТО. А Евросоюз не хочет попадать в большую зависимость от энергоносителей из России и не слишком стремится создать с ней заявленное общее экономическое пространство.
Каким образом Путину удастся "спасти" свою внешнюю политику в преддверии парламентских и президентских выборов?
Берлин
