Анатолий Фомин Речь не о захватывающих приключениях любителей природы и спиртных напитков. Речь совершенно о другом - о своего рода охоте на русскоязычное население, которую туркменские власти вот уже в течение нескольких лет довольно успешно ведут в этом некогда многонациональном государстве.
Сегодня, используя модель построения мононационального государства, Ашхабад без особых хлопот вытесняет "чужеземцев" из страны. А международные институты по соблюдению прав и свобод человека ничего изменить не могут: с точки зрения законности принятия правовых актов, различных деклараций к Туркмении не придерешься. Приверженность международным нормам подтверждается в самых высоких инстанциях каждый раз, как только возникает необходимость. Так, Туркмения присоединилась к Декларации по правам человека, открыла в центре столицы соответствующий институт, первой из стран СНГ ввела в силу договоренность о двойном гражданстве с РФ, заключила соглашение о статусе переселенцев, не раз и не два клялась в верности курсу на демократизацию общества, на защиту прав и свобод человека.
В это же время руководство государства весьма успешно и целенаправленно проводит политику дискриминации в отношении русскоязычного населения. В качестве примера приведу судьбу русской общины Туркмении, которая начиная с 1992 года вела непрерывную борьбу за свое официальное признание. Однако ни многочисленные обращения во все мыслимые и немыслимые инстанции, ни поддержка Госдумы РФ не помогли. Многие из активистов общины потеряли работу, получили ярлыки неуживчивых и разжигающих национальную рознь людей, отсидели в камерах КНБ и МВД - власть безжалостно расправилась со всяким, кто осмеливался ей возражать.
Охота на русскоязычное население ведется по всему фронту. Закономерен вопрос: почему? Да потому, на мой взгляд, что русский человек для режима опасен. Именно с ним всегда связывались надежды туркменского народа на будущее. Именно русский человек являлся тем связующим звеном, которое укрепляло общество. И именно с русским человеком, хотят это признавать или нет современные ниязовские летописцы, олицетворялось и становление и туркменской государственности, и прекращение межплеменных разборок, и развитие экономики, и расцвет национальной культуры. Это не может не входить в противоречие с той диктаторской политикой, которую проводит президент страны, присваивая себе не принадлежащие ему заслуги. Именно поэтому русскоязычное население для президента как кость в горле.
В первую очередь власть отрезала проживающих в Туркмении россиян от их родных и друзей из других городов, и в первую очередь из России, парализовав транспортные коридоры. Отменив поезд Ашхабад-Москва, ограничив авиаперевозки одним рейсом в день до столицы России, взвинтив цены на билеты, она лишила людей возможности приезжать даже на похороны близких. Оставался один выход - автостопом. Однако введение виз уничтожило и этот не самый удобный вариант. И сегодня в последний путь наших стариков, оказавшихся по ту сторону границы, провожают не их дети, а добрые туркменские соседи, всегда готовые прийти на помощь.
Казалось бы, этих шагов вполне достаточно, чтобы "задавить" некоренное население. Однако официальный Ашхабад, видимо, посчитал, что принимаемых мер недостаточно. Как следствие - сокращение вещания российских телевизионных каналов. Если к перечисленному добавить строжайшую цензуру СМИ, прослушивание телефонных разговоров и контроль за письменной корреспонденцией, то становится ясно - пропагандистская машина набрала такие обороты, а спектр ее деятельности стал столь широк, что народ в ближайшие годы может превратиться в зомбированную толпу.
Надо полагать, что этим целям служит и реформа образования. Ограничение школьного обучения девятью годами, ликвидация русского сектора, отсутствие учреждений по подготовке специалистов среднего звена, сокращение учебных программ, разгон Академии наук и постоянные реорганизации, резкая политизация школы практически разрушили ту базу, на которой держалась вся система образования. В стране осталась одна-единственная русскоязычная школа. Для этнических русских, имеющих детей, это очередной сигнал к отъезду. При разговорах "без галстуков" сей факт объясняется до гениальности просто: зачем тратить деньги на обучение русскоязычных, если они все равно уедут?
Конечно, право государства - определять, на каком языке должны общаться работники предприятий и служащие учреждений, вестись делопроизводство... Однако нелишне напомнить, что процесс этот долгий и далеко не безболезненный. От этого процесса в очень большой степени зависит, как показывает история, и стабильность в обществе, и добрые отношения между соседями. К сожалению, предпринятые властями шаги сравнимы, пожалуй, лишь с действиями по отношению к женщине, которой предписано выносить и родить ребенка за 2-3 месяца вместо определенных природой девяти. Следствие этой "языковой реформы" - "зачистка" в оперативном порядке предприятий и учреждений от русскоязычного персонала. Исключение составляют лишь те, увольнение которых пока просто невозможно, поскольку может привести к остановке рабочего процесса, или нецелесообразно, так как для "гостей", появляющихся иногда в Туркмении, спектакль о всеобъемлющей гармонии туркменского общества, в том числе в межнациональных отношениях, входит в обязательно-показательную программу.
Таким образом, в Туркмении апробирована и широко применяется новейшая политтехнология, позволяющая государству при вопиющих нарушениях свобод и прав человека сохранять все атрибуты пристойного члена мирового сообщества. Говоря языком более прозрачным - устраивать охоту на русскоязычное население при полном попустительстве международных правозащитных организаций (про Россию не говорю: ей никогда не было дела до своих соотечественников). Остается добавить, что конечной целью этой охоты может быть не столько вытеснение из страны "иностранцев", сколько геноцид собственного народа. Во всяком случае, все идет к этому.
