Старая стратегия на новый лад

Президент США к новым сражениям за демократию готов.
Фото Reuters

Главный вывод, который можно сделать из результатов недавней войны в Ираке, состоит в том, что разрыв между благими намерениями по установлению всеобщего мира и реальной политикой с использованием военной силы не только не сокращается, но постоянно увеличивается. Тенденция к милитаризации международной жизни приобретает все более угрожающий характер. Отчетливо проявляется стремление ряда ведущих государств к совершенствованию и использованию в деле своих боевых структур.

Ограниченные договоренности об ограничении вооружений

В последние годы был достигнут определенный прогресс в сфере сокращения и ограничения вооружений. Однако этот процесс коснулся главным образом количественных параметров "человекоубойной индустрии", а качественные преобразования в области создания новых систем оружия и особенно новых приемов ведения современной войны остаются вне внимания и критического анализа. Высокоточное оружие, вооружение, действующее на новых физических принципах, новые способы использования космоса для ведения войны, в которых воплощены последние достижения ученых, не имеют ни правовых, ни моральных ограничений.

Трудно говорить о международно-правовых ограничениях очередной гонки по созданию сверхнового оружия, если само международное право подвергается ревизии со стороны тех государств (США, Великобритания), которые должны быть гарантами международной стабильности. Война в Ираке наглядно показала как из столпов международной стабильности цивилизованные страны, обладающие внушительной военной силой, превращаются в главных нарушителей мирового правопорядка и настоящих агрессоров. Но ведь если на глобальном уровне одна сверхмощная держава узурпировала право силой регулировать международные отношения, то цивилизованным странам регионального уровня ничего не остается делать, как следовать ее примеру.

Вооруженные силы все активнее используются в миротворческой деятельности и в борьбе с терроризмом. Однако природа конфликтов, в решении которых участвуют миротворцы, как и природа современного терроризма, имеет отнюдь не военные причины. Следовательно, в обоих случаях должны быть задействованы главным образом экономические, политические и дипломатические способы решения проблем.

Беспомощность и растерянность государственных и общественных структур зачастую приводит к тому, что весь огромный объем миротворческой работы возлагается исключительно на военных. Более того, стало своего рода политической модой именно их обвинять в низкой эффективности этой работы.

Так, например, свою неспособность мирным путем решать проблемы с Абхазией руководство Грузии чаще всего объясняет "низкой эффективностью работы российских военных из числа миротворческих сил". С другой стороны, желание предоставить военные контингенты для миротворческих операций, равно как и выделение их для борьбы с международным терроризмом, все чаще бывает продиктовано не только стремлением руководства тех или иных стран достичь декларируемых целей, но и попутно, что называется, "под шумок", опробовать в деле своих военнослужащих и новую технику, а также решить определенные военно-политические задачи.

Не секрет, что система управления, организация переброски и развертывания миротворческих сил, порядок их приведения в боевую готовность почти не отличаются от подготовки и проведения настоящей военной операции. Отсутствует, правда, неотъемлемый компонент любой военной кампании - применение оружия на поражение. Но военно-политическая мысль пошла дальше и нашла "легитимный" способ применения оружия по прямому назначению. И под лозунгом борьбы с международным терроризмом военная организация государств, прежде всего США, уже используется самым активным образом.

Военно-политическая практика в процессе миротворчества и борьбы с терроризмом решает не только организационно-технические и тактические задачи, но и военно-стратегические. Вот конкретный пример: США и НАТО без боя заняли сегодня такие стратегические рубежи в Европе и Центрально-Азиатском регионе, о которых прежде и не мечтали.

Не только сохраняются, но и расширяются военные структуры, созданные под задачи холодной войны. Хотя генсек НАТО Джордж Робертсон считает, что лишь параноик может воспринимать расширение НАТО на восток в качестве угрозы для России, тем не менее опасная тенденция существует. Ведь расширяется на восток не коммерческая структура, а военный блок, способный вести широкомасштабную войну.

Да, сегодня явной угрозы для России, может быть, и нет. А завтра, когда баланс сил резко изменится, - что тогда? В случае необходимости НАТО может для себя написать сценарий на любую заданную военную тему. Ведь нашел же альянс для доказательства своей "пользы" подходящее боевое "дело" на Балканах. Тот военно-политический роман "о наказании диктатора Милошевича" обернулся в итоге трагедией для всего народа Югославии.

Американцы предпочитают слабаков

Характерной особенностью военной политики США является их стремление решительно действовать лишь против слабых противников, когда вероятность достижения полного успеха близка к 100%. Но американцы не только выбирают слабого противника, но заранее делают его слабым. И только после этого "идут войной".

Очередной наглядный тому пример - война против Ирака. Сначала США истощали семилетней войной Ирак и Иран, помогая обеим сторонам оружием. Затем после нападения Ирака на Кувейт развернулась война под эгидой США в Персидском заливе. Против одного государства тогда выступило больше ста! Затем последовали еще десять лет эмбарго, всевозможных запретов, регулярных авиаоблетов и обстрелов. Не теряла времени индустрия мифов, слухов и, как доказали инспекторы ООН, клеветы.

Растерянное и расколотое противоречиями мировое сообщество сегодня ничего не может противопоставить американским военным амбициям. И США спешат реализовать свое военное преимущество. Этим объясняется их милитаристский подход к решению многих проблем современности.

Тенденция милитаризации международных отношений найдет свое продолжение в политике тихой капитуляции более слабых государств перед мощью и жестким поведением США "под флагом необходимости внести свой вклад в общее дело в борьбе с терроризмом" или "с новыми Хусейнами".

Как в экономике конкуренция приводит к концентрации капитала и производства, так и в военной политике страх быть завоеванным, тревога за собственную безопасность приведет отдельные государства к необходимости консолидации военных усилий, к "концентрации" и расширению военно-политических союзов. И тогда возможность возникновения новых железных занавесов может превратиться в действительность.

Информация превыше всего

Что этому процессу можно противопоставить?

Первое. Поскольку радикальные изменения в мире, динамика развития военно-политической обстановки и принципиально новые явления международной жизни выдвинули целую массу проблем в сфере войны и мира, осмысление и решение которых не под силу отдельным, даже самым могущественным, государствам, необходимо организовать международную интеллектуальную проработку сложившейся ситуации.

Для того чтобы ООН, как заявлено в ее Уставе, смогла бы "быть центром для согласования действий наций в достижении┘ общих целей", необходимы принципиально новый интеллектуальный центр и новая методология оценки международных отношений и событий. Чтобы люди владели обстоятельствами, а не наоборот, необходимы объективная оценка ситуации и новые подходы к разрешению всего комплекса возникающих проблем.

Второе. В наше тревожное время большое значение для принятия правильных военно-политических решений и поддержания атмосферы доверия между странами имеет достоверная и всеобъемлющая информация о деятельности правительств, организаций и аналитических центров в различных областях жизни. Это относится и к такой чувствительной сфере, как оборона и военная политика государств.

С этой целью необходимо создание глобальной системы военно-политического просвещения, квалифицированного информирования международной общественности и приглашение к активному и профессиональному обсуждению актуальных проблем безопасности и обороны экспертов из разных областей общественной жизни и госструктур.

Третье. В качестве перспективных направлений можно считать расширение сотрудничества между военными ведомствами, спецслужбами, а также использование интеллектуального потенциала военных атташе для оперативной интеллектуальной проработки принципиально важных военно-политических явлений. Тем более что опыт подобного рода деятельности, пусть пока и в ограниченном масштабе, уже имеется.

Одним словом, для того чтобы достойно ответить на новые вызовы всеобщей безопасности, переломить опасную тенденцию милитаризации международной жизни и оптимистично смотреть в будущее, необходим активный и откровенный межгосударственный диалог на всех уровнях и по всему комплексу военно-политических проблем.