Сергей Караганов Судя по всему, в России до самого последнего времени неправильно оценивали мотивы действий США и Великобритании в антииракской кампании. У нас - частично из идеологических соображений, частично по незнанию вспоминали и нефтяной фактор, и фактор глобального доминирования Америки, и многое другое. А официальная политика Москвы исходила из посыла, что Вашингтон идет в Ирак исключительно для очистки последнего от ОМУ. Как показала практика, это была не совсем точная позиция.
Действительно, разоружение было одной из наиболее вероятных причин такой позиции США, но частично оно было и предлогом. Тем более что, как мы выяснили, у американцев не было твердых данных о наличии у Саддама ОМУ.
Главным, с моей точки зрения, было то обстоятельство, что в Вашингтоне решили наконец заняться важнейшей международной проблемой, о которой до сих пор практически никто всерьез из соображений политической корректности не говорил и не говорит. А главная политическая проблема современного мира заключается, видимо, в том, что на данном исторической этапе провалились государства, появившиеся за последние полвека в результате народно-освободительных революций и разного рода социалистических экспериментов. Фактически лишь Китай пытается достаточно успешно выйти из социалистического опыта.
В мире образовалась огромная группа государств, доминирующих в Африке и преобладающих в Центральной и Средней Азии и на Ближнем Востоке, которые не только не развиваются, но и все больше отстают от остального мира, а в ряде случаев имеют тенденцию к деградации. Но по условиям принятой политической корректности говорить об этом как бы нельзя. Кроме прочего и потому, что все эти государства составляют большинство в ООН и в Генассамблее ООН.
Эта огромная проблема вызревала долгие годы, но никогда и никем не признавалась. После событий 11 сентября для всех очевидными стали террористическая угроза и одновременно другая, пусть и менее очевидной, но гораздо более существенная угроза - формирование огромной группы стран, которые, по сути, не только не способны обеспечить нормальную жизнь для своих народов, но еще и являются своеобразными "политическими Чернобылями", распространяя такие угрозы, как нестабильность, терроризм, религиозный фанатизм, наркотрафик и т.п.
В результате эти государства стали представлять реальную угрозу и для себя, и для остального мира. И далеко не случайно некоторое время назад в научных кругах США стали говорить на эту тему. И вот теперь Вашингтон решил начать - на свой лад, конечно, в своих интересах и в своем понимании - наводить порядок: развернул своего рода процесс модернизации, прежде всего среди государств Центрального и Ближнего Востока и Центральной Азии. Именно в этом заключается главная причина последних действий США.
Эту причину трудно признать законной в рамках нынешней легитимности и мирового правопорядка. Но названная проблема существует, она вполне реальна и не признавать ее нельзя. Американцы не решились открыто признаться в главной цели своих действий, спрятавшись за малоубедительными заявлениями о разоружении, и вообще провели просто жуткую пропагандистскую кампанию перед акцией в Ираке, которая в итоге принесла им больше противников, чем соратников.
Второй момент, который до поры до времени оставался как бы скрытым, а теперь стал общепризнанным, - что США являются единственной державой, способной эффективно применять свою мощь. Они это доказали на практике. Правда, Вашингтон заявлял о своих способностях и ранее, но многие этому отказывались верить. Сейчас это тоже новая реальность - и для российских политиков, и для остального мира.
Есть все основания считать, что через какое-то время США и примкнувшие к ним страны "займутся" - не обязательно военными методами - другими режимами. Пока они, кажется, не собираются лезть в следующий конфликт. Тем более что после убедительно продемонстрированной способности действовать в Ираке им не нужно будет дальше регулярно использовать свои вооруженные силы - не потребуется доказательств решимости. На долгое время и так в их готовность применять силу все поверили.
Было бы крайне опасно, если бы у США, как говорится, закружилась голова от успехов, и они начали бы давить всех и вся. Но если не произойдет срывов внутри самих США, то внешнего противодействия усилиям США я не вижу. Нового "условного Вьетнама" не может быть по определению: ведь нет поддерживающих такой "Вьетнам" стран, какими были в 1960-е годы Китай и СССР. Словом, если не будет крупных проблем внутри США, эта политика будет продолжаться.
Что надо делать России в таких условиях? Прежде всего нам необходимо понять новую реальность. Мы до сих пор действуем в рамках давно сложившейся парадигмы. К сожалению, в течение десятилетий мы не могли всерьез строить внешнюю политику. В советские времена руки у нас были связаны идеологическими догмами, но тогда на внешнюю политику хотя бы тратились деньги. За последнее десятилетие догм у нас стало меньше, но и средств никаких не выделялось, поэтому мы пропустили более десятилетия невиданно динамичного развития мира. Нужно изучить и понять, что происходит вокруг нас. И соответственно строить свою внешнюю политику.
Необходимо этот мир внимательно изучать, необходимо заставить себя к этим новым реалиям серьезно подходить. И необходимо понять наши ресурсы. В России есть гораздо больше ресурсов, чем кажется. Но старые ресурсы типа исторической памяти или ядерного оружия надо постоянно модернизировать.
Имеется и еще один ресурс: ведь мы находимся на самом краю этого огромного региона нестабильности, и наше геополитическое положение делает нас очень важной державой с точки зрения влияния на него.
Есть еще одна возможность усилить нашу роль в мире: основной источник нефти - регион Ближнего Востока, судя по всему, будет дестабилизирован на десятилетия. Это означает, что российская нефть может стать более важным политическим фактором, фактором стабильности, чем ныне. У нас есть возможность взять на себя часть функций ОПЕК.
Нам нужно оценить все эти возможности и соответствующим образом выстроить новый внешнеполитический аппарат. Потому что внешняя политика в нынешних условиях становится, к сожалению, гораздо более важной частью общей политики, чем хотелось бы - из-за ускорения изменений в развитии международных отношений, из-за новой роли США, из-за тех перемен, которые происходят в Европе. Недопустима разболтанность, которая существовала в действиях российского внешнеполитического аппарата в течение последнего десятилетия.
И еще надо понимать, что история - понятие очень растяжимое, а интересы носят очень конкретный характер. И то, что мы до сих пор не привыкли защищать свои экономические интересы - конкретно, в каждом подходящем случае, - вызывает изумление, причем не только в России, но и у наших зарубежных коллег и партнеров.
Это означает, что мы до сих пор занимаемся внешней политикой либо социалистического типа, либо вообще типа XVIII века, когда геополитика, престиж, личные отношения играли гораздо более важную роль, чем интересы субъектов на территории данных государств или проживающих здесь народов.
Кстати, когда речь заходит о примерах того или иного рода политического поведения, мы все время норовим или равняться на США, или боремся против них, против их "неправильных" действий. А хорошо было бы обратить внимание, например, на Китай. Он во время последних событий, как всегда, спрятался у всех за спинами. Пекин обозначил свою оппозицию, но вперед не высовывался. А между тем он принудил к переговорам Пхеньян и стал важнейшим партнером США по ключевой для них проблеме. Соответственно Пекин резко обошел нас в этом вопросе. Если прежде мы были первым номером в стане несоюзников США, то теперь, похоже, на эту роль начинает претендовать Китай - тот самый Китай, о котором еще недавно весьма враждебно отзывались в США и который сам к американцам относится с весьма большим подозрением.
Надо нам пересматривать свою политику и в отношении Европы. Она тоже, как мне представляется, базируется на нереалистических представлениях о том, куда движутся процессы в Старом Свете.
