Андрей Рябов Новому формату отношений России и Североатлантического альянса по формуле "19+1" скоро исполнится год. Подведению первых итогов сотрудничества в рамках "двадцатки" отчасти будет посвящено завтрашнее заседание Совета РФ-НАТО на уровне министров иностранных дел и обороны.
Скептики утверждают, что никаких особых приобретений нашей стране этот новый формат не принес: Россия как была, так и осталась на почтительном расстоянии от натовских механизмов принятия решений и оказывать хоть какое-то влияние на политику альянса по-прежнему не может. Оптимисты возражают - на базовом, аппаратном уровне процесс сдвинулся с мертвой точки, комиссии работают, налаживается эффективный обмен информацией, проводятся первые совместные учения, хотя и с ограниченным кругом задач.
Вопрос о том, как и в какую сторону меняется НАТО, - далеко не академический. В конечном итоге от ответа на него в решающей степени будет зависеть российская политика в отношении альянса. С одной стороны, трудно не заметить признаков, указывающих на "увядание" альянса как военно-политической организации. Американские операции в Афганистане и Ираке наглядно продемонстрировали, что США могут решать различные военные задачи без помощи блока. При возникновении кризисных ситуаций американцы предпочитают создавать временные коалиции, которые могут оказаться полезными для решения именно этой задачи. В Афганистане они опирались на помощь России и Великобритании, в Ираке - на участие в операции Великобритании, Австралии и Польши.
Альянс становится все менее эффективным и с точки зрения выработки единых решений. Война в Ираке показала глубокие различия в позициях между разными группами стран внутри НАТО. С дальнейшим расширением блока за счет приема в него стран ЦВЕ эти проблемы только усилятся.
Но, несмотря на очевидные симптомы ослабления роли НАТО как военно-политического блока, хоронить его было бы все же преждевременно. Альянс на сегодняшний день представляет собой единственную организацию, которая в правовом плане обеспечивает американское военное присутствие в Европе. Трудно предположить, что американцы позволят европейским союзникам создавать свои собственные силы, независимые от альянса, в какие бы хитроумные дипломатические формулы эта независимость ни облекалась. США, как и ранее, стремятся использовать вооруженные формирования НАТО в качестве сил по поддержанию мира и стабильности в тех странах, где основные военные действия уже завершены, как, например, в Афганистане. Это значит, что альянс в обозримой перспективе будет по-прежнему востребован. И не только потому, что он по-прежнему будет играть роль одного из инструментов американской внешней политики.
Дело в том, что и европейские участники НАТО, несмотря на все разногласия с Вашингтоном, вовсе не горят желанием на собственной практике опробовать доктрину многополярного мира. По крайней мере ни в одной из европейских столиц, включая Берлин и Париж, не строят планов создания нового центра силы, альтернативного США. Более того, большинство европейских стран в русле сложившейся традиции продолжают рассматривать трансатлантические связи, основой которых является НАТО, в качестве фундамента обеспечения своей безопасности. Да, многим европейцам хотелось бы модифицировать отношения внутри НАТО в соответствии с духом времени, с их собственными пожеланиями видеть блок таким, который во все большей степени учитывал бы их интересы и видение современного мира. Но стремление к модернизации НАТО не следует путать со стремлением ликвидировать его вовсе.
Меняющийся альянс еще длительное время будет выступать в качестве партнера России. Скорее всего военные функции блока будут постепенно ослабевать, а политические и отчасти полицейские - усиливаться. В соответствии с разнообразием интересов представленных в НАТО стран будет меняться и механизм принятия решений. Иными словами, в качестве перспективы развития блока на определенно длительный период видится возможность его постепенного превращения в организацию, по функциям напоминающую нынешнюю ОБСЕ.
Подобная перспектива представляется весьма благоприятной для российской политики. Продолжая сотрудничество с НАТО в рамках нынешнего формата отношений, мы имеем возможность обсуждать с нашими западными партнерами такие проблемы, как новые угрозы международной безопасности и меры по их предотвращению, и попутно, пусть и не прямо, способствовать эволюции альянса в благоприятном для себя направлении.
При этом, конечно, российским политикам нужно отказаться от попыток инициировать конфликты между США и их европейскими союзниками. Не только потому, что эти попытки, как показывает новейший опыт, совершенно непродуктивны. В современных условиях главным становится не игра на слабостях и противоречиях внутри западного сообщества, а максимальное продвижение собственных идей и предложений через различные международные институты. В быстро меняющемся мире такая тактика позволит найти и новых партнеров, и дополнительные точки опоры.
Дарья Гармоненко