Парадоксы Тони Блэра

Сейчас гитара для Блэра - лишь ностальгическое воспоминание о бурной молодости.
Фото Reuters

Шестого мая Тони Блэр отметит свое 50-летие. Юбилей - всегда хороший повод поразмышлять над тем, что человеку удалось сделать в жизни. А Блэру удалось за полвека добиться многого. Его послужной список впечатляет: член парламента в 30 лет, лидер Лейбористской партии - в 41 год, премьер-министр - в 44. Такая головокружительная карьера - предел мечтаний для многих политиков.

Эпитет "один из самых" может импонировать его самолюбию, но не вскружить голову. Блэр - человек большой воли и крепких нервов, жесткой самодисциплины и точного расчета. В то же время он - трезвый прагматик с убеждениями, у него холодная голова, но не чуждое вдохновению сердце. При таком наборе качеств, где целесообразность смешивается с принципами, Блэр обречен не только на успехи, но и на неудачи.

Яблоко укатилось далеко от яблони

Блэр стал тем, кем хотел, но не успел стать его отец - успешным политиком. Однако на этом сходство заканчивается. По своим политическим воззрениям они очень разные, хотя отец и оказал на Тони большое влияние в детстве. Сын убежденного консерватора и атеиста стал лидером лейбористов и весьма религиозным человеком. Яблоко в его случае упало весьма далеко от яблони.

Лео Блэр, несмотря на свои левые предпочтения в молодости, большую часть сознательной жизни поддерживал Консервативную партию и уверенно прокладывал себе путь в парламент в английском городке Дарем на северо-востоке Англии. Возглавляя местную Консервативную ассоциацию, Лео имел неплохие шансы достичь больших высот в политике, а кроме того, был успешным юристом. Но жизнь распорядилась по-своему. Когда Блэру-младшему было 11 лет, у отца случился инсульт.

Это несчастье оставило глубокий след в психике Тони. Увидеть неожиданно прикованным к постели человека не просто близкого, но крайне активного и энергичного, в расцвете сил, показало, как призрачно постоянство жизни, как она непредсказуема и переменчива. Из этих тяжелых впечатлений Блэр извлек для себя урок - жизнь коротка и переменчива, если хочешь чего-то добиться - цени отведенное судьбой время, не теряй его напрасно, действуй целеустремленно. Возможно, влияние комплекса Фаэтона - лишение в детстве отца как опоры - не только сыграло роль в формировании характера Блэра, но и проявилось в мотивах его политических выступлений, для которых характерны жизнеутверждающие темы возрождения, обновления, молодости.

Троцкий - первый политический кумир

В детстве и отрочестве Тони Блэр был натурой весьма строптивой, не раз своими поступками он создавал проблемы для родителей и учителей. По окончании начальной школы его определили в Феттес - престижную частную школу-пансион в Шотландии. Помимо некоторых реальных знаменитостей здесь "учились" и вымышленные, книжные, например Джеймс Бонд.

В подобных школах в условиях жесткой дисциплины воспитывалась будущая британская правящая элита. Провинившихся подростков нередко секли розгами, во всем господствовала практика дедовщины. Младшим по возрасту ребятам приходилось "работать" на старшеклассников: чистить им обувь, натирать пряжки и выполнять другие прихоти. Тони сильно страдал от таких порядков. Когда пришла пора отправляться в Феттес на второй учебный год, он, помахав на прощание родителям, тут же выпрыгнул с поезда через противоположную дверь, добрался до аэропорта и попытался пробраться на самолет, отлетавший на Багамские острова. Однако бдительные контролеры вовремя обнаружили "зайца". Пришлось Блэру возвращаться в нелюбимую школу.

В старших классах Тони стал одним из местных заводил. При этом он постоянно нарушал правила ношения школьной формы, отращивал длинные волосы, подшучивал над учителями, во время уроков напевал песенки из репертуара своего музыкального кумира - Мики Джеггера. Не раз строптивому парню грозили отчислением. Однако в эти же годы Блэр проявил и пытливый ум, и актерское дарование, и качества лидера.

Окончив школу, он всерьез увлекся рок-музыкой и целый год до поступления в университет разъезжал по Лондону на стареньком мини-автобусе, пропагандируя свою молодежную поп-группу. Уже будучи студентом оксфордского колледжа Святого Джона, Блэр становится солистом в группе под названием "Безобразные слухи". Его внешний вид все тот же: длинные всклокоченные волосы, экстравагантная одежда. Любимая книга в 18 лет - биография Льва Троцкого. Настало время и первых любовных похождений, ибо симпатичный Тони пользовался популярностью среди сверстниц.

Но вызывающее поведение Блэра не было слепым протестом. Неприятие конформизма сочеталось у него с идейными исканиями, тягой к размышлениям. Марксизм быстро потерял для Тони привлекательность в пользу христианского социализма, а Библия со временем заняла место книг Троцкого на прикроватном столике.

Не раз в будущем Блэру придется расшаркиваться перед финансовыми тузами, газетными магнатами и родовитыми дворянами, исполнять массу условностей этикета высшего общества, к чему карьера обязывает публичного политика. Но именно Блэр выставит из палаты лордов наследственных пэров, именно при нем будут запрещены розги в частных школах, именно он будет принимать рок-музыкантов на Даунинг-стрит, именно при нем социальный статус человека окончательно перестанет определяться генеалогией и титулами, но исключительно профессиональными достижениями.

"Я махал Вам флажком, Ваше Величество"

В Лейбористской партии были всегда сильны республиканские настроения. Британская монархия, успешно пережив все коллизии XX века, со временем потеряла большинство своих прерогатив. Тем не менее британский монарх, выполняя в основном церемониальные функции, продолжает играть в глазах британского общества, полного мифологем и ностальгии, видную роль.

В 1990-е годы нарастали призывы к лишению британского королевского дома оставшихся полномочий и даже к его ликвидации. Связано это было со скандалами вокруг членов монаршего семейства и чередой бракоразводных процессов. Молодой лидер лейбористов Тони Блэр подавал себя электорату как смелый реформатор, однако, замахнувшись на палату лордов и даже на национальное устройство страны, он никогда ни словом не упоминал о монархии.

В своем выступлении на золотом юбилее Елизаветы II Блэр сентиментально вспоминал: "В далекие 1960-е в Дареме я, маленький мальчик в коротких штанишках, стоял и махал Вам флажком". В отличие от своей жены Шери, которая долгое время упорно не приседала в реверансе перед королевой, он всячески подчеркивал свое почтение к ее величеству. Еще до выборов между ними была достигнута договоренность, что королева останется главой Англиканской Церкви, а сама Церковь сохранит статус государственной. Блэр также не поддержал реформаторских и одновременно своекорыстных предложений принца Чарльза.

Самую большую услугу королевской семье премьер оказал в период, когда Британия пребывала в трауре по принцессе Диане. Блэр тогда чутко уловил общественные настроения. Показательным сопереживанием, проявленным во время похорон, и проникновенным выступлением на отпевании Дианы он умело выразил царившие в обществе эмоции и симпатии к ней, чем заработал в свою политическую копилку немало новых очков. Одновременно он всячески выгораживал королевскую семью, подчеркивал, что и она скорбит вместе со страной. С тех пор страсти улеглись, а Елизавета II и принц Чарльз частично восстановили пошатнувшееся доверие своих подданных.

Голубь превращается в ястреба

Со студенческих лет Тони Блэр придерживается идеи, что для достижения общего блага необходимо объединять людей, поддерживать между ними атмосферу сотрудничества и терпимости. Он поставил тэтчеризм с ног на голову, проповедуя, что коллективные действия в духе христианского социализма скорее приведут к удовлетворению запросов индивидов, чем они добьются этого порознь. Мотивы сострадания к бедным и обделенным пронизывают многие его выступления. С большим вдохновением он, например, занялся урегулированием конфликта в Северной Ирландии и добился в этом значительного прогресса. Мир - вот главное условие для нормальной жизни людей, не раз повторял Блэр в первые годы своего премьерства.

Внешняя политика британского кабинета в ту пору с подачи главы Форин-офиса Робина Кука именовалась "этической". Подразумевалось, что Англия на международной арене будет следовать соображениям человеколюбия, мирного решения проблем, урегулирования конфликтов. Блэр повсеместно рекламировал себя в качестве объединителя, приносящего согласие вместо распрей, сторонника совместных, коалиционных действий.

Однако на деле премьер-министр стал пленником "особых отношений" с Вашингтоном. Когда противоречия между Европой и США урегулировать не удавалось, он по наиболее важным вопросам всегда принимал сторону последних. Блэр сделал ставку на поддержание имиджа своей страны как "моста" между Европой и США в условиях, когда интересы сторон все больше расходились. В результате Британия превратилась в своего рода якорь, мешающий Старому Свету выплыть из тени заокеанского гиганта.

Кроме того, чтобы закрепить за собой репутацию лидера общеевропейского масштаба, Блэр становится с подачи Вашингтона главным проводником концепции "гуманитарной интервенции". В 1998 г. Блэр вместе с Клинтоном бомбит Ирак, в 1999 г. - Югославию, подталкивая президента к эскалации конфликта, а также направляет подразделение британских военнослужащих в Сьерра-Леоне. Его идеей фикс становится борьба с "тиранами" и "диктаторами".

Последним военным "достижением" Блэра стало участие Британии на правах младшего партнера в иракском походе США. Эта акция, по мнению некоторых политических аналитиков, поставила под сомнение надежды Блэра стать единоличным европейским лидером. Однако лондонская "Таймс" на днях написала, что время, мол, лечит, и вполне возможно, что именно Блэра изберут первым президентом Европы - после того как заседающий ныне Конвент примет решение о создании такого поста.

Щепетильный семьянин и опытный пиарщик

Узами брака Тони Блэр и Шери Бут, дочь известного английского актера, связаны с 1980 г. Тогда они не только подавали большие надежды как юристы, но и оба имели политические амбиции. Шери уже в 15 лет заявила, что хочет стать первой в Британии женщиной-премьером. Друзья воспринимали ее претензии всерьез, а Блэру прочили блестящую карьеру адвоката. На деле получилось все наоборот.

Когда в 1997 г. чета Блэров перебралась на Даунинг-стрит, 10, у них уже было два сына и дочь. Задолго до этого супруги договорились, что не будут прятать Шери и детей от объективов телекамер и фотоаппаратов. Это было сделано по настоянию супруги, которая хотела как можно больше времени проводить вместе с мужем. Блэр дважды присутствовал при родах детей. Он не видел ничего особенного в том, чтобы ночью вставать к своим обеспокоенным чем-то младенцам.

Обеспокоенность Блэра по поводу излишнего внимания общественности к его семейству не раз оправдывалась. Премьер обнаружил, что его интересы как политика и отца могут вступать друг с другом в конфликт, и, к его чести, он сделал выбор в пользу последних.

Но при всем при том Блэр не прочь использовать тему отцовства для достижения желаемого публичного эффекта. В его выступлениях часто можно встретить пассажи типа "Я говорю вам это не только как премьер-министр, но и как отец" или "Мои дети скучают по мне, но они - за мое присутствие здесь". Для разрешения политических коллизий Блэр нередко обращается за помощью к своей жене. Например, именно Шери месяц назад обзванивала депутатов парламента, убеждая их не голосовать против решения правительства вступить в войну с Ираком.

Когда-нибудь Тони Блэр превратится в персонаж истории. Останется ли он в памяти как прогрессивный лейборист или затаившийся консерватор, смелый реформатор или хранитель традиций, созидатель или разрушитель, а может быть, за ним закрепятся все эти эпитеты? Ведь в характере и в жизни Тони Блэра так много парадоксов.