Владимир Москаленко Между Индией и Пакистаном с самого начала их существования в 1947 г. и вот уже на протяжении почти 55 лет идет настоящая холодная война, изредка прерываемая короткими потеплениями в отношениях или, наоборот, временами доходящая до стадии вооруженного конфликта. Раздел колониальной Индии по религиозному принципу на мусульманский Пакистан и индуистскую Индию породил массу разного рода противоречий между ними. Однако со временем все они были так или иначе урегулированы, кроме одного - кашмирского вопроса, спора о принадлежности этого крупнейшего северного княжества.
Оба государства претендуют на всю его территорию, исходя из своих идеологических принципов, противоположных основ государственного строительства - религиозного и секуляристского. Спор приобрел межцивилизационный характер, который препятствует нахождению какого-либо компромисса. Каждая сторона видит решение проблемы только в присоединении всего Кашмира к своей территории. Усиливается мнение, что решить вопрос можно только военным путем.
История конфликта
Первая такая попытка была предпринята в октябре 1947 г., когда в ответ на вторжение военных отрядов из Пакистана в Кашмир были направлены индийские войска. Первый индо-пакистанский вооруженный конфликт продолжался более года. Он был прекращен с 1 января 1949 г., после чего под эгидой ООН в Кашмире прочертили "линию прекращения огня" (несколько измененную в пользу Индии после войны 1971 г. и получившую название "линии контроля"), которая разделила бывшее княжество (222 тыс. кв. м) на две территории, контролируемые Индией и Пакистаном. Под контролем последнего оказались северные и западные районы княжества, составившие примерно треть территории и четверть населения всего Кашмира (тогда это было 4,2 млн. чел.; к настоящему времени численность жителей бывшего княжества составляет 12-14 млн., соотношение населения двух его частей осталось прежним). Почти все жители пакистанской части Кашмира исповедуют ислам, в контролируемых Индией районах мусульмане составляют две трети населения.
Раздел Кашмира считался временным, и в соответствии с резолюциями ООН 1948-1949 гг. здесь надлежало провести плебисцит, который должен был определить, в состав какого государства войдет весь Кашмир. Такой плебисцит проведен не был, и, по всей видимости, ему уже никогда не суждено состояться. Тем не менее Пакистан до сих пор считает подобный путь единственным способом решения кашмирской проблемы.
В 1954 г. Учредительное собрание, избранное населением "индийской" (т.е. большей) части Кашмира, приняло решение о включении бывшего княжества в состав Индии на правах штата. С тех пор Дели считает, что проблема Кашмира решена и ее окончательное урегулирование заключается в освобождении части территории от пакистанских войск и администрации. И только этот вопрос Индия готова обсуждать на переговорах, касающихся кашмирской проблемы. Причем переговоры должны происходить на двусторонней основе, без каких-либо посредников. Пакистан же, естественно, заинтересован в широком круге участников, надеясь на их помощь в преодолении непреклонной позиции Дели.
Следующая попытка решить кашмирскую проблему военным путем была предпринята в августе 1965 г. Пакистан попытался резко активизировать деятельность своих сторонников в "индийском Кашмире", прежде всего с помощью заброшенной туда агентуры. Сепаратисты должны были поднять восстание и "попросить" помощи у Пакистана. Из этой затеи ничего не вышло, но тем не менее эти события в конечном итоге привели к столкновению вооруженных сил Индии и Пакистана как на "линии прекращения огня", так и вдоль государственной границы. Через три недели после начала конфликта Индия и Пакистан под давлением мирового сообщества согласились на прекращение огня. Однако обстановка продолжала оставаться крайне сложной и напряженной. Не были решены вопросы взаимного отвода войск, обмена военнопленными, восстановления в полном объеме дипломатических отношений и др.
Ташкентская конференция
Все эти проблемы были урегулированы благодаря добрым услугам советского правительства, предложившего главам обоих государств провести переговоры на территории СССР, что и было сделано с 4 по 11 января 1966 г. в Ташкенте при участии председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина. При этом важно подчеркнуть, что это не было прямым посредничеством третьей стороны. В итоговом документе, подписанном главами Индии и Пакистана и вошедшем в историю как "Ташкентская декларация", оба руководителя выразили благодарность советскому правительству за конструктивную роль в организации встречи. В заключении документа особо подчеркнуто, что авторы Декларации пригласили Косыгина присутствовать при ее подписании.
Вероятно, можно найти что-то общее между событием почти сорокалетней давности и встречей в Алма-Ате полмесяца назад на Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии, на которую президент Владимир Путин пригласил руководителей Индии и Пакистана и имел с каждым из них беседу. И хотя результаты и условия обоих исторических событий существенно различны, все же основной в них является идея организации переговорного процесса между конфликтующими сторонами - прямого в первом случае и опосредованного - во втором. В этом смысле следует довольно высоко оценить алма-атинскую встречу. Тем более что именно после нее началось некоторое ослабление напряженности в индо-пакистанских отношениях. Видимо, отмеченный вариант воздействия на эти отношения надо развить (что, кстати, и собирается делать Путин - он уже пригласил президента Пакистана Первеза Мушаррафа в Москву, самому ему предстоит поездка в Индию). Особенно в этом процессе важна роль президента КНР Цзянь Цзэминя - руководителя великой державы, традиционно имеющей хорошие связи с Пакистаном.
Третья война между Индией и Пакистаном в 1971 г. велась в обеих частях тогда "двукрылого" Пакистана. Он потерпел поражение в восточной провинции, которая после этого стала независимым государством Бангладеш, понес значительные потери и в западной части (территория нынешней Исламской Республики Пакистан). В Кашмире Исламабад уступил около 850 кв. км., что было зафиксировано новой разделительной "линией контроля". Печальные последствия войны 1971 г. для пакистанцев стали причиной того, что в последующие годы они избегали идти на прямой вооруженный конфликт со своим соседом, хотя резкое обострение обстановки происходило нередко (1987,1989-1990 гг.). Центр борьбы был перенесен на деятельность сепаратистских сил.
От этнического сепаратизма к радикальному исламизму
На протяжении всего существования кашмирского конфликта Пакистан оказывал широкую и разностороннюю помощь оппозиционным силам индийского штата Кашмир. В первый период (до середины-конца 80-х гг.) оппозиционное движение было невысокой интенсивности и велось под флагом самоопределения для кашмирцев, т.е. на этнонациональной основе. Конечная цель этого движения - независимый Кашмир - не очень импонировала пакистанскому руководству, но поскольку более близкой его задачей было изгнание индийских "оккупантов", то Исламабад мирился с этим недостатком националистов и оказывал им помощь.
Со второй половины 80-х гг. наступил новый, второй этап сепаратистского движения в Кашмире, который отличался от первого резкой интенсификацией "антииндийской" и "антииндуистской" борьбы ( в течение 90-х гг. здесь погибло, по разным данным, от 30 до 60 тыс. человек, главным образом мирных жителей) и превращением его в движение исламских радикалов. Сепаратисты стали называть себя моджахедами ("борцами за веру"), а конфликт с властями рассматривали как "джихад". Кашмир стал одним из центров международного исламского экстремизма. Среди кашмирских боевиков были афганские моджахеды, пакистанцы, арабы, чеченцы. Точно так же кашмирцы сражались в других "горячих точках", прежде всего в Афганистане.
Исламабаду в то время казалось, что исламский радикализм - наиболее действенное средство по разрушению власти Индии в Кашмире, а "солдаты ислама" по сравнению с обычными солдатами не навлекут на Пакистан ответных действий со стороны Индии. Опасность оказалась в другом - крупные и многочисленные военизированные организации типа "Лашкар-и тойба" ("Воинство чистых"), "Джанги-и Мухаммад" ("Армия Мухаммада), "Харкат-уль-муджахедин" ("Движение борцов за веру") и др. ныне превратились в основную угрозу для самого правящего режима в Пакистане, с которой нынешний глава государства генерал Мушарраф ведет упорную борьбу.
Основной формой деятельности экстремистов в Кашмире стали террористические акты, тактика устрашения местного немусульманского населения, а также умеренных из числа мусульман. Дели был вынужден значительно увеличивать здесь "силы правопорядка" и расширять антитеррористические операции, в ходе которых все чаще происходили нарушения прав человека. Это еще больше осложнило обстановку в индийском штате.
Каргильский инцидент и попытка примирения
В 1999 г. Исламабад предпринял комбинированную попытку добиться какого-либо успеха в Кашмире - значительные силы боевиков при поддержке пакистанских военнослужащих захватили в индийском штате район города Каргила, занимающий важное стратегическое положение в Кашмире. Однако агрессоры были отброшены с занятой территории. После этого индо-пакистанские отношения резко ухудшились.
В конце 2000 - первой половине 2001 г. индийское правительство пошло на определенные шаги по мирному урегулированию ситуации в штате. По случаю начала священного для мусульман поста Рамадана Дели объявил в конце ноября о прекращении активных военных действий против сепаратистов в Кашмире и предложил оппозиционерам сесть за стол переговоров. Не остался в стороне от мирных инициатив и Исламабад, объявивший об отводе своих войск на некоторое расстояние от "линии контроля".
Умеренные круги кашмирских оппозиционеров вступили в переговоры с представителями центра, не давшие, однако, каких-либо конкретных результатов. Но все же то была первая за всю историю кашмирского конфликта попытка Индии решить проблему мирным путем, посредством переговоров с оппозицией. Индийскому руководству не стоит уповать только на меры силового давления. Через несколько месяцев в штате предстоят выборы высшего законодательного органа. После выборов с учетом их результатов можно начать "мирное наступление" в Кашмире, опираясь на умеренных оппозиционеров, склонных к переговорам.
После прекращения попыток внутренней стабилизации индийское правительство продолжало миротворческие усилия, но уже во внешней сфере конфликта. Оно выступило с инициативой возобновления индо-пакистанских переговоров и пригласило Мушаррафа для обсуждения всего комплекса проблем двусторонних отношений, включая кашмирский вопрос (от чего Дели решительно отказывался в течение нескольких предшествующих лет). И хотя встреча премьер-министра Индии Атала Бихари Ваджпаи и пакистанского президента Мушаррафа в индийском городе Агра в июле 2001 г. не дала каких-либо практических результатов, чрезвычайно важным был сам факт возобновления переговорного процесса двух стран; наметилась конкретная программа дальнейшего продолжения диалога.
Эхо 11 сентября
Очередное ухудшение индо-пакистанских взаимоотношений произошло после событий 11 сентября 2001 г. Пакистан, отказавшись от прежних союзнических отношений с талибами и став активным участником антитеррористической кампании в Афганистане, оказался по одну сторону баррикад с Индией, но для Дели этого было совершенно недостаточно. Изменения не коснулись "главного направления" разногласий между двумя государствами. Индия предполагала, что крах терроризма в Афганистане будет означать его ликвидацию и в Кашмире, прежде всего посредством прекращения терроризма "через границу" со стороны Пакистана.
Между тем с осени 2001 г. исламистские элементы серьезно активизировались в Кашмире. Это произошло во многом в результате перемещения туда бежавших из Афганистана талибов, ориентации пакистанских исламистских организаций на борьбу именно в этих районах (после "потери" Афганистана), активизации непосредственно кашмирских исламистов. Участились теракты и нападения экстремистов на мирных жителей. Дважды нападению подверглось Законодательное собрание штата. 13 декабря вооруженные боевики штурмовали здание индийского парламента в Дели, в январе нападению подвергся американский культурный центр в Калькутте. 14 мая террористы напали на военное поселение в Кашмире, в результате погибло несколько десятков военных и гражданских лиц. Не оставляют исламисты "без внимания" и свою страну - в последнее время были взорваны христианская церковь в Исламабаде, отель в Карачи. 13 июня произошел сильный взрыв возле американского консульства в Карачи, после чего закрылись все дипмиссии США в стране.
Одновременно росла напряженность на "линии контроля" и в приграничных районах. Постоянно шли перестрелки, артиллерийские дуэли, стычки патрулей. С обеих сторон к границе были придвинуты крупные воинские части общей численностью до 1 млн. чел. В боевых порядках войск находились ракеты, способные нести ядерное оружие. В Дели впервые серьезно рассматривалась возможность преследования террористов "по горячим следам" на территории Пакистана.
Положение на границе достигло критического состояния в мае, особенно когда Индия после теракта 14 мая выдвинула свои военные корабли в сторону пакистанского побережья Аравийского моря. Пакистан принял ответные меры. Напомним, что именно в сфере ВМФ Индия имеет наибольшее превосходство над Пакистаном. Большие опасения вызывал вопрос: в случае военного столкновения ограничатся ли стороны обычным оружием, или дело может дойти до использования ОМУ?
Однако на этот раз военное противостояние не переросло в военное столкновение. Большую роль сыграли призывы руководителей почти всех стран мира к Дели и Исламабаду воздержаться от военных действий. Многочисленные высокопоставленные деятели США, европейских стран, Китая буквально осаждали обе столицы, "прессинговали по всему полю", стараясь удержать лидеров двух стран от воинственных действий. Видимо, сдерживающую роль сыграло и наличие у противников ядерного оружия. Наконец, следует отметить, что Исламабад пошел на определенные шаги по сдерживанию террористической деятельности в Кашмире, одновременно ведя борьбу против исламизма в собственной стране. Мушарраф заявил о запрете использования ислама в политических целях. Он указал, что "Пакистан отвергает и осуждает терроризм во всех его формах и проявлениях. Ни одной организации не разрешается участвовать в террористической деятельности даже во имя Кашмира". Власти запретили некоторые экстремистские организации, обвиняемые Индией в причастности к терактам в Кашмире. Были проведены широкие аресты членов этих организаций, закрыты их офисы, запрещены вербовка добровольцев и сбор средств на их деятельность. Под контроль взяты финансовые источники и банковские счета воинствующих религиозных группировок. Индия одобряла эти шаги, но считала их недостаточными. Между тем Мушарраф действовал в крайне трудной обстановке. Власти практически впервые в истории повели такую широкую и упорную борьбу с разросшейся опасностью традиционализма.
Это вызывало огромное недовольство и сопротивление в стране, и в такой обстановке пакистанскому лидеру приходилось действовать очень осторожно. Дальнейшее давление Индии могло привести к ослаблению участия Пакистана в антитеррористической операции в Афганистане, заставить его перебросить части с афгано-пакистанской границы на "линию контроля", что открыло бы талибам и боевикам "Аль-Каиды" дорогу в Пакистан.
После Алма-Аты
Все это затруднило бы положение Мушаррафа, могло привести к власти традиционалистов и появлению на границах Индии крупного исламского государства, обладающего ядерным оружием. И может быть, эту опасную перспективу удалось довести до Дели на Совещании в Алма-Ате, на переговорах руководителей Индии и Пакистана с Владимиром Путиным и Цзянь Цзэминем. Думать так позволяет начавшееся изменение ситуации сразу же после этого Совещания.
В Индии стали позитивней оценивать борьбу Первеза Мушаррафа с исламистами. Более миролюбивый характер с обеих сторон приобрела риторика. Индия сняла запрет на полет пакистанских самолетов над ее территорией и возвратила отозванных ранее из Пакистана своих дипломатов. 11 июня индийские военные корабли прекратили патрулирование пакистанского побережья и вернулись на свои постоянные базы. То же сделали и ВМС Пакистана. Разумеется, этот "обратный" процесс сопровождается всевозможными разногласиями, стычками, расхождением во мнениях и т.д. Так, индийская сторона предложила "совместное патрулирование" линии контроля, чтобы затруднить проникновение боевиков в свой штат. Пакистан заявил о принятии этого только в том случае, если патрулирование будет сопровождаться предложенным западными странами "мониторингом", т.е. наблюдением американских и английских солдат с вертолетов за ситуацией на линии контроля. Индия, исходя из своего неприятия третьей стороны, отказалась от этой идеи. Тем не менее в целом можно говорить о том, что "процесс пошел".
Посетивший Индию и Пакистан после Алма-Атинского совещания заместитель госсекретаря США Ричард Армитедж заявил, что можно говорить о постепенно спадающей напряженности и что Индия и Пакистан готовы перейти к диалогу. Развивать позитивные тенденции в регионе сразу же вслед за Армитеджем в Южную Азию отправился министр обороны США Дональд Рамсфелд. "Миротворческий прессинг" таким образом продолжается.
