По жизни хвост нести трубою

Эта маленькая весна шепчет котикам: «Не до сна!» Фото Евгения Никитина

Температура может всех побить

Температура может всех побить,

Обманщиков, барыг и извращенцев,

И фарисеев, и приспособленцев,

Температура может всех побить.

И дуракам и дурочкам дает

Надежду на животик загорелый,

И дротик кинет вдруг обледенелый,

И нужно где-то худи раздобыть.

Температура может выжечь глаз,

По голове ударить несуразной.

И ласковой быть может, и опасной,

Когда пылает там, на солнце, газ.

Ее несложно недооценить.

И прятать тело в ярко-красной шкурке.

Пока добра. Ура, снимаем куртки!

Вернется снег – не станем истерить.

Соболя, соболя

А в апреле в метро

Соболя, соболя

Лезут в нос

Мне с утра,

Сумку мнет

Чей-то зад.

А на улице льет,

Сыплет снег,

Тает лед.

Поработать на фирме

Угрюмо скольжу.

А в апреле мороз

И соплей полон нос.

Разошелся аванс

То туда-с, то сюда-с.

Закричи, тетя: «Эй,

Веселей, веселей!»

В нос в час пик соболей

Тыкай мертвых смелей.

Сообщество существ

Иду в сообщество существ

Без всяких там веществ.

И существо меня не съест,

Подарит воз волшебств.

Со всяким женским существом

Связаться б рад родством.

А существительный самец

Испортит все вконец.

Скрипят, лукавят существа,

Играются в слова.

Словопотамий винегрет

На завтрак и обед.

Чего же мне от них хотеть?

Пора осуществеть?

Осуществить чью мечту?

Одну свою прочту...

Разовые розы

Разовые розы

Янке Шимпанзовой,

Лере Камышовой,

Сепии Фартовой.

Они их обрежут,

Они их поставят,

Станут любоваться,

А когда подвянут,

Они их в ведерко,

Выкинут в контейнер,

Пожуют котлету,

Сериал посмотрят,

Станут тапать клавиш

В дорогом смартфоне:

Лизюковой Кате,

Колобковой Зине,

«Мужики уродцы!

Парни паразиты!

Редко дарят розы

С уругвайских пастбищ!»

Забухают вместе

Где-нибудь на Невском.

И во сне увидят

Разовые розы.

Как чудесно высыпаться

Как чудесно высыпаться,

В девять тридцать все сопеть.

В семь утра не подрываться,

Темень, давку не терпеть.

Не стучать по клаве вздорно,

Пялясь в плоский монитор.

Помолоть неспешно зерна

С колумбийских тучных гор.

Прогуляться днем весенним,

Слушать пташьи голоса.

Нет, суббота с воскресеньем

Это просто чудеса!

Я за то, чтоб их удвоить...

Вот бы выспался народ.

Лечь, будильник отфутболить,

В полночь фильмов хоровод.

Юнгом месяцы опрели

Юнгом месяцы опрели,

Сара в парке шпарит рэп.

Кочаны окоченели,

Но запрыгивают в кэб.

Знает тетка Персефона

Настоящий апперкот.

Похлебает из сифона

И шипит на всех, как кот.

А асфальт – он Юлий Бриннер –

Лыс, потрескался, в песке.

Просыпается, не вымер

Град в бетонном туеске.

Ожидает май старушка,

Чтоб прорваться на перрон.

Ловит стрелы принц лягушка,

Но ему не шлют поклон.

Прибывает весны чуть-чуть

На четвертый московский путь

Прибывает весны чуть-чуть.

Из-за сочинских горных круч

Золотистый горячий луч.

Из загадочной Ферганы

Тучи – спелые кавуны.

Ливни хлынут наискосок,

Смоют с пыльных колец песок.

Эта маленькая весна

Шепчет котикам: «Не до сна!

Поднимайте свой хвост как флаг,

Без любви вам уже никак».

Сушит уличный ручеек

Загорелый проводничок.

Скоро будут здесь и у нас

Птичьи стаи пускаться в пляс.

В усах кошачьих заблудиться

В усах кошачьих заблудиться,

Сплясать на бархатном носу.

Котейкой пестрым вновь родиться,

Нестись за птичкою в росу.

По жизни хвост нести трубою,

На лапы падать, только так.

Мечтай, любезный, бог с тобою...

Но глаз зеленый как маяк.

Санкт-Петербург