Нелюбовь к букве «р»

Нюх у него был просто зверский. Кадр из фильма «Опасный возраст». 1981

Запах якобы подвига (по Евгению Водолазкину)

Тимофей сызмальства (!) не любил букву «р». Поэтому в разговорах старался редко произносить таковую. Настолько редко, что с годами вообще разучился ее выговаривать.

Теперь позвольте с присущей мне элегантностью (!) перейти к другому фрагменту моей жизнеутверждающей саги.

Среди окружающих Тимофей славился феноменальным нюхом. Нюх у него просто зверский. Бывало, войдет в комнату, где дым столбом, принюхавшись, скажет: «Здесь накурено» и даже с закрытыми глазами ни разу не ошибся.

Благодаря такому нюху шапочно (!) знакомый филер (на отдыхе познакомились) втянул Тимофея в опасную авантюру. Дело в том, что этот филер получил задание проникнуть в подпольный (!) кружок, участники которого якобы собирались потрясти основы царского самодержавия. Для этого сыщики воспользовались феноменальным обонянием Тимофея, о котором ходили легенды.

Поскольку опасностью его просьба и не пахла, Тимофей согласился (!) сотрудничать и по запаху обнаружил подпольщицу Глашу. А дальше был разработан гениальный план.

По пути на заседание кружка на Глашу должен напасть якобы грабитель. Якобы случайно проходивший в тот момент Тимофей самоотверженно бросится на помощь девушке и обратит жулика якобы в бегство. В знак благодарности (!) Глаша влюбляется в своего спасителя, и дальше у нее от любимого (стало быть, и от охранки) нет тайн.

Короче, нужно было почесать левой ногой (!) правое ухо. Ладно, не привыкать. И Тимофей с присущей ему бесшабашностью согласился.

Однако на каком-то этапе операция пошла не по плану. А именно на этапе ограбления. Сумочку у Глаши вырвал не где-то случайно замешкавшийся напарник Тимофея (как планировалось), а случайно проходивший мимо всамделишный грабитель.

Тимофей ринулся на жулика. Думая, что это его загримированный напарник. Жулик же все принял за чистую монету. Спасая свою шкуру, он до такой степени отметелил защитника сумочки, что тот снова (!) начал выговаривать букву «р». Зато все остальные буквы алфавита говорить уже не мог. Вместо разговоров приходилось вступать в переписку. (Благо у Тимофея феноменально разборчивый почерк).

А что же Глаша, из-за которой разгорелся весь сыр-бор? Вместо предполагаемого чувства глубокой благодарности (!) к спасителю в душе девушки взыграло не менее глубокое чувство неприязни к нему. Еще бы: не уберег пентюх ее сумочку с деньгами, документами, косметикой, ключами от явочной квартиры, письмами родителей из деревни и телеграммами соратников из Женевы и т.д. и т.п.

Таким образом, инсценировка не удалась. Придется задуматься об экранизации.

Что касается устоев царского (!) самодержавия, то их гораздо оперативнее потрясли десятки других подпольщиков в сотнях других романов.

Товарищи по комильфо (по Леониду Юзефовичу)

Поскольку в страну кочевников я был командирован из царской России в статусе военного советника, мне полагалось усиленное питание. Поэтому наше отделение, вернее то, что от него осталось после побега дезертиров, дислоцировалось на кухне.

Нас было четверо: я и три цырика, представители туземной элиты, все с высшим образованием. В ожидании штурма мы наелись и теперь маялись от безделья. Кочевники где-то пронюхали, что я писатель, и попросили почитать что-нибудь из моих сочинений. Я согласился и прочитал им главу из будущего романа. Это был сюргеанг* о цырике, увидевшем в гостях у футынутга нарисованное генеалогическое древо. Он мигом так увлекся генеалогией, что дезертировал из армии и занялся историей. Опросил всех астрологов, оракулов, прорицателей, гадателей по бараньей мошонке, изрухайчинов и мерчендайзеров. В результате доказал, что все кочевники ведут свою родословную от обезьян и только его родители – от Чингисхана. Когда я прочитал майхан**, началось обсуждение. Первый цырик капризным тоном произнес, что в тексте много непонятных слов. Сказав это, он высморкался в ладонь. По тому, как элегантно было сделано сморкание, я засомневался в том, что кочевник окончил Сорбонну. Вторым выступил самый молодой цырик. До этого он молча ковырял пальцем в носу, из-за чего я даже засомневался, что он является доктором прав Геттингенского университета, чем кичился на каждом хутыхте***. Сейчас ему показалось, что у меня слабо описаны быт и нравы врачей. Я возразил, поскольку у меня о врачах вообще нет ни слова. Оказалось, он спутал «генеалогию» с «гинекологией». Третий цырик, кстати, выпускник Кембриджа, с таким остервенением ковырял вилкой в зубах, что ему было не до разговоров.

Покончив с изящной словесностью, мы собрались обсудить не менее важную в зоне боевых действий проблему: при варке облепихового варенья нужно ли добавлять в ягоды воду или нет, однако диспуту помешал появившийся на кухне вестовой из канцелярии**** фулзитюнга. Зевая и даже не найдя нужным для приличия прикрыть рот рукой, он сообщил нам, что штурм крепости перенесли на два часа раньше, чем планировали. Поскольку до нас дошло, что штурм начнется возле южных ворот, мы быстро собрали шмотки***** и рванули на север, в спешке не убрав за собой грязную посуду. На войне нам не до хороших манер.

* Непереводимая игра слова

** Непереводимая игра слова

*** Непереводимая игра слова

**** Непереводимая игра слова

***** Одежда, деньги, носки и другие ценные вещи.