От радости мутнеют глаза

Рыба, как женщина, любит серьезных.  Константин Маковский. Рыбак. Финляндия. 1899. ГТГ

Второй троллейбусный маршрут Алушты ходит через гору, от одного конца набережной Алушты в другой, и имеет шесть остановок.

На самой первой остановке троллейбусный парк. От нее можно уехать в Симферополь и Ялту, но что мы не видели в буржуазной Ялте 8 января, кроме дам с собачками: одни мидии и водка «Белуга».

На второй остановке – улица Багликова. О! Это очень важная и ценная остановка. Если идти по улице Багликова вверх, то можно найти рыболовную палатку. В ней продаются снасти для ловли серебристой прожорливой ставриды. Если ставриду сделать на мангале, то от радости мутнеют глаза.

Третья остановка второго троллейбуса – это автовокзал. Оттуда можно уехать по всему Крыму, например в Партенит (в Партените хорошо), и попасть на рынок, где продают свежую хамсу, барабульку и парное молоко. У продавщицы парного молока золотой зуб и добрая улыбка.

Четвертая остановка моя. Она на горе. Тут я бываю в Алуште. Здесь много котов и кипарисов и есть пальмы, а интернет ловит плохо, надо специально разворачивать стол в квартире.

Пятая остановка – не помню, как называется. Тут строят небоскребы. Они нависают над бухтой, и кажется, что ты летишь. Если утром выйти на этой остановке и сесть с кофе над бухтой, то можно подумать, что ты вернулся в детство, на Камчатку, только под тобой не Тихий океан, а Черное море.

Шестая остановка – конечная, другой конец набережной. Знающие люди ездят не на первую остановку второго троллейбуса, а на шестую, потому что здесь набережная, как в Греции (я там был), и море, как в Греции, и люди хорошие. А на первой остановке второго троллейбуса круговорот.

Второй троллейбус ходит каждые 5–15 минут и обеспечивает жизнь Алушты счастьем, а что еще надо зимой в новогодние праздники.

Рыбацкая лавка

Встречать Рождество в Крыму я решил на рыбалке. Где еще надо встречать Рождество, если ты в Алуште. Без снастей – никак, поэтому пришел на рынок. Нашел мужика моих лет, торгующего мясорубками (странно узнавать про рыбалку у молодого хипстера), и спросил:

– Слушай, где тут рыбацкая лавка?

Ткнул в дальний угол. В дальнем конце сидела торговка рыбой. Вернулся к мужику:

– Тю, – ответил он, – тебе нужна не рыбацкая лавка, а рыболовная палатка.

Пошел в другой конец – гора спиннингов, катушек, крючков, стульчиков и охотничьего снаряжения.

– Что тут у вас в Черном море ловят? – спрашиваю.

– Рыбу, – отвечает и оглядывает мой цивильный столичный прикид пренебрежительно и скорбно.

Помолчали из-за очевидности вопроса.

– Ну, дай мне спиннинг с катушкой.

Знаете, в столицах сейчас продают такие готовые снасти, для ленивых.

Дает самый дорогой, для рыбы килограммов на сто пятьдесят, вид-то у меня московский, можно втюхать дороговизну.

– У вас что тут, таймень, что ли?

Молчит, хитро улыбается.

– А ты что, тайменя ловил?

– И тайменя, и лосося, и сазана, и карпа, и сома, и щуку, кистеперую рыбу только не ловил.

– Ну, на пеленгаса в самый раз.

– Пеленгас больше семи кило не бывает, зачем ты мне спиннинг на дельфина подсунул?

– Ну, дельфины тоже вкусные, может, морскую черепаху вытащишь, она вообще 400 кило.

– Ладно, – говорю, – дай мне обычный спиннинг на вашу пальчиковую ставриду и леску к ней, и крючки к ней, а не канаты и не грабли.

Помолчали.

– Что еще? – спрашиваю.

– А ты заговор для ставриды знаешь?

– Слушай, я байкальского омуля без заговора ловил.

– А ставриду крымскую без заговора не поймаешь.

Сует мне книгу «Подводные тайны глубин южной акватории Черного моря». Автор – доктор биологических наук, доцент Южного федерального университета И.А. Стрекетов. Открываю на странице 64:

«Самое главное – не пропустить рассветную дымку, когда алогубое солнце чуть заметными роковыми розовыми лучиками схватывает бирюзовую гладь моря и косяки блестящей серебряной черноморской ставриды, как Чип и Дейл, накидываются на побережье в поисках сладкой приманки, а то и просто голого крючка, потому что именно в этот момент знающий рыбак понимает, что только спокойное упоминание морских сил способно принести ему удачу».

«Ладно, – думаю, – и заговоры возьму на удачу».

Мужская работа

Когда Андрей Петрович ловит рыбу в Алуште, вокруг него вьются женщины. Вот я ловлю – не вьются, а Андрей Петрович ловит – и обязательно подойдет какая-нибудь москвичка и начнет ахать: «Какие у вас, Андрей Петрович, плечи, какой у вас, Андрей Петрович, торс, какой вы, Андрей Петрович, кудрявый, какая рыбка у вас миленькая».

Вечером мы сидим с Андреем Петровичем в кофейне в Алуште и пьем кофе, если, конечно, он не уйдет куда-нибудь с этой самой москвичкой (он не всегда уходит с москвичками).

Андрей Петрович смотрит на меня и говорит:

– Понимаешь, Славик, мужчина должен делать мужскую работу.

– В каком смысле?

– Водить грузовик, колоть дрова, бурить нефть, летать в космос, командовать полком... Понимаешь, мужскую.

– Получается, у меня не мужская работа?

– Ну-у-у-у-у, раз ты не вешаешь люстру, а пишешь ерунду, то не мужская.

– Ну, вот я же рыбу рядом с вами ловлю.

– Ты не так ловишь рыбу: хи-ха да ха-ха, хи-хи да ха-ха.

– А как надо?

– Рыбу надо ловить серьезно, понимаешь, серьезно, рыба, как женщина, любит серьезных.

Я отхлебываю кофе и смотрю в окно на набережную. Уже стемнело. По набережной на самокатах катаются подростки.

Сегодня я поймал три ставридки, а Андрей Петрович двадцать семь ставридок. Рыба любит серьезных.

Симферополь