Алла Хемлин
|
|
Стало раз – и все видно… Рисунок Олега Эстиса |
Как бы объяснить, чтобы близко к жизни и чтобы никого из знакомых не обидеть…
Допустим, Моника с Клинтоном давным-давно, 100 лет назад и не у нас. Допустим, у них там было, и Моника даже запомнила подробности вида и тому подобное.
Допустим, Клинтон тоже запомнил, например, про то, что Моника была в берете, а платье Моникино было синее.
Допустим, Клинтон с Моникой потом это тихонечко вдвоем вспоминали бы и рассказывали он ей про свое, а она ему про свое.
Конечно, для них обоих это был бы не стыд и тем более никакой не позор.
Допустим, Хиллари про Монику с Клинтоном кто-нибудь доложил. Допустим, кто-нибудь случайно без спроса в кабинет к президенту зашел, увидел и доложил.
Это уже получается позор. То есть позор – это когда перед собой не стыдно, а перед другими – стыдно, потому что стало раз – и всем все видно.
Между прочим, те, кому стало раз – и все видно… Хоть бы они уже заткнулись и не вякали про стыд. В случае чего я про них такое могу рассказать, что никакими глазами не увидишь.
Это я сейчас чуточку отвлеклась, просто у меня накипело.
Еще про Монику с Клинтоном – для лучшего понимания сути дела про стыд и позор.
Моника потом от позора начала сильно заедать – в смысле калорийности.
Калории – вообще страшная вещь, особенно при позоре. В шоколаде, например, 534 калории на 100 граммов. Это в черном. В белом шоколаде 541 калория на 100 граммов. То есть получается перевес в семь калорий по сравнению с черным. Это я не чтобы обидеть Америку за черных. Тем более тогда Моника на коленях стояла не для того, для чего сейчас стоят некоторые, а сами все в белом шоколаде.
Про Хиллари после позора мне лично ничего хорошего не известно. Знаю из СМИ, что Хиллари сильно переживала – позор все-таки на весь мир. Многие рассуждали, как же теперь Клинтон будет – должность, тому подобное, плюс жена Хиллари.
Интересно, что по телевизору тогда показали, как Хиллари Клинтона держала за ручку и поддерживала под спинку. А Клинтон за это поклялся Хиллари и другим, кому было интересно, под присягой, что он – да, но нет. Соврал, конечно. С другой стороны, куда ж человеку деваться, если позор.
Позор, не позор, а Клинтона опять начали держать за ручку и поддерживать под спинку много кто, кроме его жены Хиллари, причем держали и поддерживали во всем мире. Если б что, Клинтон мог бы пойти с Моникой на третий срок подряд, и ничего – прошел бы как миленький, на второй же прошел – и ничего. И Хиллари с миром – опять бы, и ничего.
Это все про что? Про стыд и позор, которые не мешают, а идут только на пользу. Хотя вроде и не про то… В смысле калорийности – точно про то.
Ладно…
Теперь опять насчет меня.
В мире неспокойно. Между прочим, во мне тоже неспокойно. В основном я стараюсь не думать, ни про мир, ни про себя с моим позором. Про свой стыд я и так не думаю. Я уже вам объяснила на примере Клинтона с Моникой – почему.
Некоторые думают и про то, и про то, и про то, а оно все равно. Малышева сказала, что от мыслей у человека часто бывает депрессия и диспепсия. Конечно, какой же это организм выдержит, чтобы думать про все. Тем более Мясников говорит, что депрессию выдумали американцы. Допустим, американец сравнивает какую-нибудь одну американку с какой-нибудь другой американкой. Тут у американца и начинается депрессия плюс диспепсия.
Между прочим, я б не хотела, чтоб меня американец сравнивал. Конечно, я женщина, меня наши в жизни столько сравнивали, столько сравнивали… А про американца – я б не хотела. Про наших я всегда знала, что именно они сравнивают, а про американцев – кто ж их знает.
Я, например, за американца никогда бы не вышла. Не потому что, а потому что. Если б за миллионера в возрасте, я б решилась, а так – нет. Как говорится, где родился, там тебе и конец. Про конец я не потому, что мне 45. Я замужем была четыре раза, четыре раза развелась. Детей у меня двое – Саша и Маша. А фамилию я не меняла, чтоб не позориться. Не потому что на всякий случай, а потому что сразу чувствовала. Если б за миллионера в возрасте – я б тоже фамилию не меняла. Не потому что, а потому что я уже сейчас про миллионера чувствую.
У меня с чувствами всегда. Это у меня от мамы, она тоже всегда, только она не разводилась. А не разводилась, не потому что, а потому что чувствовала – разводись, не разводись.
Да, я про Клинтона с Моникой не досказала…
Алла Хемлин - писатель
комментарии(0)