Гореть тебе в аду, изменщик и бабник!

Официант! Еще бутылку водки! Винсент Ван Гог. Натюрморт с бутылками. 1884. Галерея Бельведер, Вена

Бога не обманешь

Умер дядя Абрам у нас в Нью-Йорке. Ему было аж 105. Сидел в сталинском лагере до войны за анекдот, в немецком концлагере – как пленный еврей-солдат, потом опять в сталинском – уже за то, что сидел в немецком, и потом уже при Брежневе за цех в Василькове под Киевом, где делали американские жвачки с Микки-Маусом. Говорят, они были вкуснее настоящих американских. Вообще интересную жизнь прожил. Я его уже не видел последние лет десять. Звонит его первая жена Софья Львовна из Киева:

– Купи от меня корзину цветов на похороны. Пускай напишут: «От Софы! Гореть тебе в аду, изменщик и бабник!»

– Софья Львовна! Мы не можем так написать. И за какие деньги вы хотите, чтобы я купил? Это долларов 100 будет.

– Я заплачу. У меня пенсия через неделю. Целых 100 долларов. Мне нечего будет кушать целый месяц, но я хочу. Я буду голодать, но что поделаешь? Пусть все видят, как он разбил мне сердце!

– Так, Софья Львовна! Не надо голодать. Я сам заплачу и куплю скромный букет за 30–40 долларов с надписью: «От первой жены Софы! Помним! Скорбим!» Деньги мне отдавать не надо.

– Ну договорились. Но Бог все равно все видит! Бога не обманешь!

Шесть раз примерный семьянин

Я с плачущей вдовой Бертой Исааковной и их сыном Борей пришли в похоронный дом, чтобы рассказать бородатому американцу-раввину Зальцману о покойном Абраме. Ребе предстояло завтра сказать речь о жизни покойного для всех пришедших на похороны. Берта полчаса рыдая говорила, Боря переводил, а Зальцман записывал в блокнотик. Когда Берта закончила, ребе продолжил разговор с Борей:

– Давайте я вам расскажу, что я понял главное из достижений вашего отца. Первое. У него было великолепное чувство юмора. Он всем улучшал настроение. Его все за это ценили и любили.

– Ну я бы так не сказал. Он отсидел за анекдот три года.

– Как?! Хорошо – про чувство юмора забыли. Второе – покойный был великим русским солдатом на хорошем счету у начальства во время Второй мировой войны.

– Да. Он был в штрафном батальоне. Смывал кровью грехи перед Родиной.

Зальцман потер виски. Боря уточнил:

– А еще папа сидел после войны как предатель и пособник фашистов за то, что попал в плен.

– Абрам был фашистом?!

Берта поняла эти слова и разрыдалась еще больше. Боря потер затылок. Куда-то оно шло не туда. Ребе перелистал блокнот и обратился к Борису:

– Давайте вернемся к этому позже. А мы можем сказать: Абрам был хорошим бизнесменом? Он делал хорошую жвачку, исправно платил налоги и создавал рабочие места?

– Да как вам сказать? Налоги он не платил, так как официально бизнеса не было. Папа получил за это пять лет лагерей, а его рабочих год таскали по допросам. Рабочие были на него очень злы. Он им не объяснил, в какую аферу он их втягивает. Жвачку было делать нельзя.

– А почему нельзя? Что Сталин имел против жвачки?

Повисла тишина. Зальцман нервно потеребил длинную бородку и робко продолжил:

– Ну хорошо. Это русская специфика. Я никогда не пойму, почему нельзя было делать жвачку. Но про личную жизнь я могу сказать: Абрам был примерный семьянин?

– Можно. Шесть раз.

– Что шесть раз?

– Он был отличным семьянином шесть раз. То есть женат шесть раз.

– Шесть???! ! ! Он же столько сидел! Когда успел?

– Между сроками. Завтра еще две предыдущие жены будут. Не забудьте упомянуть про эти браки. А то они вам весь похоронный дом разнесут по кирпичикам. Они хоть на колясках и с сиделками, но боевые барышни!

Опять тишина. Только всхлипывала Берта. Раввин уже не гладил, а нервно дергал бороду:

– Я ничего не понимаю. Но не волнуйтесь! Все будет на высшем уровне! Я одолжу для вас русскоязычного раввина из другого похоронного дома. Он во всем разберется!

Недалеко от Шолом-Алейхема

Во время похорон ко мне подошла незнакомая пожилая женщина и прошептала:

– Я читала у тебя в Фейсбуке, что твоей девушке в России нечего было кушать и она просила у тебя денег.

– Да. Я ей послал. Не волнуйтесь!

– Достаточно послал?

– Сколько мог, но не волнуйтесь – нормально.

– Вот еще!

Женщина сунула мне купюру в карман куртки и исчезла в толпе.

***

Идем от могилы. Слышу:

– Зяма! За сколько ты купил эти очки?

– 300 долларов.

– Зяма! Тебя надули! Это подделка! Им цена 20 долларов в хороший день!

***

Вот здесь лежит известный ясновидящий, который погиб в автомобильной аварии.

***

Ко мне подошел директор кладбища:

– Мне сказали, что вы русско-еврейский писатель.

– Ну пытаюсь им быть. А что случилось?

– У меня есть связи. Можем забить вам место на кладбище в Квинсе, недалеко от Шолом-Алейхема. Вот вам моя карточка. Фантастически скромные цены!

Ты мне всем обязан

Когда после похорон в ресторане мы с Зямой докончили бутылку водки, он посмотрел на меня пьяным взором:

– Знаешь, сколько честных и очень богатых русскоязычных я встретил в американской тюрьме? Врачи! Адвокаты! Как мне их не хватает! Многие уже вышли. Но я еще год не могу им звонить по правилам досрочного освобождения.

Зяма продолжил:

– Ты знаешь, что я причина того, что ты существуешь? Твой отец месяц уговаривал твою мать пойти с ним на свидание и наконец уговорил. Приоделся, наодеколонился, сел в трамвай и, как всегда, подрался. Его забрали в милицию. Но он позвонил мне, я подъехал и все решил – и он успел на свидание. Твоя мать видная красавица была. Если бы твой папа не пришел – второго шанса у него бы не было. Так что ты мне всем обязан! И не говори, что больше пить не можешь! Официант! Еще бутылку водки!

Нью-Йорк