Галина Крылова Возобновившийся процесс над "Обществом Свидетелей Иеговы" не мог оставить нас равнодушными. Мы решили ознакомить наших читателей с двумя разными точками зрения на деятельность этого общества. В номере дан материал адвоката иеговистов Галины Крыловой и интервью старшего помощника прокурора Северного административного округа Татьяны Кондратьевой, выступающей истцом на этом скандальном процессе.
Кроме того, мы публикуем очерк, в котором вкратце излагается учение иеговистов и обращается внимание на некоторые интересные факты их истории.
В Головинском межмуниципальном суде г. Москва 30 октября 2001 г. вновь начался процесс по заявлению прокурора Северного округа о ликвидации религиозной общины "Свидетелей Иеговы" в Москве. Напомню предысторию процесса.
С 1994 г. антикультистские комитеты постоянно обращаются в различные государственные структуры, требуя запретить деятельность "Свидетелей Иеговы". По их заявлениям неоднократно проводились проверки религиозной организации, в том числе в рамках возбужденных уголовных дел в Петербурге, Москве, Казани и других городах. Все уголовные дела прекращены по реабилитирующим основаниям - в действиях "Свидетелей Иеговы" не найдено ничего преступного.
Тогда Комитет защиты семьи и личности г. Санкт-Петербурга и Комитет по спасению молодежи г. Москвы в 1996 г. обратились в суд с требованием ликвидировать Российский управленческий центр "Свидетелей Иеговы" и взыскать в свою пользу 100 млрд. рублей. Городским судом Санкт-Петербурга в 1998 г. было указано, что комитеты не имеют, в соответствии с действующим законодательством, права обращаться в суд с подобными исками. Такими правами наделены прокуроры и органы юстиции.
Центр тяжести был перенесен на религиозную общину в Москве, численность которой составляет около 10 тыс. человек. Уголовное дело, инициированное по жалобам антикультистов, прекращалось 4 раза, поскольку ничего криминального в деятельности общины и ее членов найдено не было. Более того, в постановлении о прекращении уголовного дела от 28 декабря 1997 г. следователь прямо указал: "Анализируя перечень претензий Комитета по спасению молодежи по нарушению конституционных прав граждан религиозной организацией "Свидетели Иеговы" следствие приходит к выводу, что заявления Комитета по спасению молодежи основаны на активном непринятии именно этой конкретной религиозной организации, членам которой они отказывают в возможности осуществления их конституционных прав по причине их вероисповедания". Однако антикультисты последовательно направляли потоки жалоб во все инстанции и, вновь прекратив уголовное дело в апреле 1998 г., прокуратура одновременно направила в суд заявление о ликвидации общины. На этот раз в постановлении о прекращении дела прямо воспроизводились доводы антикультистов: "Свидетели Иеговы" - сильная тоталитарная секта мирового значения, которая┘ разжигает ненависть к традиционным религиям и религиозным направлениям Русской Православной Церкви, что приводит к разрушению национальных традиций в умах молодого поколения".
В качестве защитника национальных традиций и выступал в суде прокурор, подкрепляя свои доводы исключительно доктринальной литературой или заключениями экспертов разных специальностей, по сути, неумело занимавшихся теологией. Отсутствие каких-либо конкретных фактов нарушений общиной или ее членами действующего законодательства привело к тому, что тянувшийся с весны 1998 г. процесс был выигран "Свидетелями Иеговы" 23 февраля 2001 г., однако решение было отменено 30 мая 2001 г. Московским городским судом с рекомендацией суду первой инстанции назначить новую экспертизу литературы общины.
Теперь новая попытка с теми же сторонами, но при другом составе суда.
Процесс прецедентный, поскольку впервые в судебной практике пытаются ликвидировать религиозную организацию на основании весьма расплывчатой 14 статьи дискриминационного Закона "О свободе совести и о религиозных организациях" и это, бесспорно, определит, как в дальнейшем она будет применяться.
Две недели слушания дела лишь укрепили давно сложившееся мнение, что процесс носит политический характер. Судите сами.
В 1998 г. прокурор ходатайствовал об участии в процессе антикультистского Комитета по спасению молодежи, того самого, который требовал ликвидации религиозной организации в Петербурге, и по заявлениям и материалам которого расследовалось уголовное дело. Поскольку требование носило неправовой характер, оно было отклонено судом. Но как ранее, так и сейчас г-жа Рябинкина открыто подбирает в процессе прокурору всю "обличающую" инаковерцев литературу, а г-н Герасимов, выступавший свидетелем со стороны прокурора в 1999 г., приглашен свидетельствовать и сейчас.
В 1998 г. в зале судебного заседания и за его дверями угрожающе стояли казаки и баркашовцы, заявившие, что явились охранять общественный порядок. Прокурор попросил об участии в деле депутата Государственной Думы Владимира Лысенко. Респектабельный парламентарий от Московского округа, видимо, на деле решил доказать приверженность декларируемым демократическим ценностям, поддержав требования о запрете "Свидетелей Иеговы". Его репутация осталась в данном деле незапятнанной, поскольку суд отказал в этом ходатайстве.
Сейчас прокурор попросил о допуске в процесс Александра Дворкина как представителя Русской Православной Церкви и, сославшись на Концепцию национальной безопасности, заявил, что "Свидетели Иеговы" представляют для нее (безопасности) угрозу, не являясь частью "нашего" поликонфессионального общества.
Но как раньше, так и сейчас, прокурор не может указать конкретные факты нарушений, пояснить, чьи конкретно права и свободы нарушены и какая конкретно личность подверглась посягательству. Но в то же время декларирует, что защищает интересы всех христиан, а также верующих общины, поскольку их права нарушаются организацией. Другое дело, что "Свидетели Иеговы" просят оградить их от подобной "защиты", но прокурор так за 4 года и не удосужилась познакомиться с ними поближе - сходить на собрание или хотя бы пригласить их к себе в прокуратуру для объяснений. Все приводимые ею ссылки на доктринальную литературу не могут быть доказательствами действий и свидетельствуют лишь о ее намерении выйти из правового поля и использовать суд в качестве доктринальной трибуны.
Какие же обвинения предъявляются "Свидетелям Иеговы"?
Разжигание религиозной розни
За три года расследования уголовного дела прокуратура не нашла ни одного конкретного факта. В гражданском деле оказалось, что для разжигания розни достаточно убежденности "Свидетелей Иеговы" в том, что их религия - единственная истинная, и их доктринальной критики в адрес других конфессий. Здесь прокурор с пафосом говорит о том, что "свидетели" оперируют понятиями "Вавилон великий", толкуют о том, что "не мир принесу, но меч" или "отделяют овец от козлищ". Для читателей "НГР" нет нужды разъяснять, что не "свидетелями" это выдумано. Но является ли это предметом судебного разбирательства и привлекаются ли к суду православные за то, что они считают, что "только их вера истинная, а все остальные измышлены Дьяволом и человеческой гордостью" (цитата из Православного катехизиса).
Принуждение
к разрушению семьи
В литературе "Свидетелей Иеговы" прокурор нашла страшные ссылки, и среди них - "кто оставит отца своего и мать свою и пойдет за мной, тот наследует Царство Небесное". Вот оно - "верное доказательство". Не приведено ни одного факта "принуждения" к разрушению брака, ни одной расторгнутой по этим основаниям семьи, ни одного заявления прокурора о лишении родительских прав, потому что верующие якобы нанесли ущерб своим детям.
Еще один аргумент прокурора. Нужно совместно отмечать государственные и религиозные праздники - это сближает семью и, кроме того, эти дни записаны в Конституции как нерабочие. Отказ "свидетелей" от праздников разрушает семью. Но почему они должны праздновать православное Рождество, придерживаясь иных религиозных убеждений, прокурор пояснить не смогла. Я, правда, как и все граждане, читающие или даже не читающие закон, полагала, что это личное дело каждого - ходить на демонстрацию 1 мая, в церковь на Рождество, или же проводить эти дни как-то иначе по своему собственному выбору.
Склонение
к самоубийству
Подразумевается отказ от переливания крови. Но любой из нас в соответствии с законом имеет право на выбор методов лечения. "Свидетели Иеговы" не отказываются от медицинского вмешательства, но желают, в случае необходимости, применения альтернативных переливанию крови методов, и, в частности, кровезаменителей - перфторана и т.п. Они даже организовали специальный Комитет по связям с больницам, чтобы иметь возможность информировать об иных методах лечения и обеспечить кровезаменителями каждого нуждающегося пациента. Уж если прокурор так радеет о здоровье российских граждан, не худо было бы и подумать о тех, кто заражен СПИДом, вирусным гепатитом, и другой гадостью посредством переливания крови.
Посягательство
на личность, права
и свободы граждан
Прокурор усматривает его в религиозной жизни "Свидетелей Иеговы" как таковой - они уделяют много времени проповедям, собраниям, чтению Библии и религиозной литературы, порой выражают желание служить и служат в своеобразном монастыре - Вефиле под Санкт-Петербургом. Но если быть истинно верующим, то это значит и читать Библию, и распространять свою веру, и проповедовать, и говорить о своей вере. И только сам верующий может определить, сколько времени этому уделять.
Прокурор не знаком ни со структурой организации, ни с ее верующими, однако печалится, что "Свидетели Иеговы" активно проповедуют, и якобы это нарушает их права. Как же быть тогда с высокой оценкой духовных подвижников Православия, которые этому (проповеди и наставлению духовному) посвящают всю свою жизнь? Почему прокурор не идет с представлением в суд и не требует ликвидации православных монастырей, где люди отрекаются от семьи и от мира, и 24 часа в сутки посвящают служению Богу так, как они это понимают? Почему же прокурору, настаивающему на 8-часовом рабочем дне по КЗоТу до сих пор неизвестно, что трудовое законодательство не регулирует подвижнический труд, проповедь или молитву.
Вовлеченность подростков
и малолетних детей
в деятельность организации
Патриарх Алексий II с 6 лет прислуживал в храме. Я была крещена ребенком в православной вере и признательна за это своей бабушке. Даже в советские времена это было возможно как для человека, возглавившего впоследствии Русскую Православную Церковь, так и для грешного юриста. Почему же при формальном провозглашении демократических ценностей представитель государства отказывает "Свидетелям Иеговы" в возможности воспитывать детей в своей вере?
От обвинений перейдем к доказательствам. Ссылки на доктринальную литературу, в свою очередь, обильно пересыпанную цитатами из Библии, и заключения экспертов. Прокурор утверждает, что "свидетели" неправильно трактуют Библию, а их литературу требуется вообще запретить. Но кто сказал нашему российскому (или все же советскому прокурору), как нужно трактовать Библию? И далеко ли мы ушли от тех времен, когда литературу изымали и уничтожали?
Возьмем экспертов. Известный автор теории "сектомании" профессор Федор Кондратьев. В прошлом судебном заседании он был уличен в банальном плагиате - из 7 страниц своего псевдонаучного заключения о том, что вероучение "Свидетелей Иеговы" может вызвать массовый психоз, он дословно переписал с печально известного Справочника Московской Патриархии 1997 г. Не забыв при этом ни одной запятой. Прокурор вновь пригласил его в качестве специалиста в данный процесс.
Или религиовед Игорь Метлик. После длительных разъяснений в прошлом судебном заседании о "резко антицерковной позиции "Свидетелей Иеговы" в то время, когда российское общество обращается к ценностям Православного христианства", на вопрос адвоката о значении имении "Иисус" он не смог ответить, - это отражено в протоколе судебного заседания. И его приглашает прокурор в качестве специалиста. В качестве доказательств опасности общины представлены публицистические материалы Государственной Думы, мнения известных антикультистов - Александра Дворкина и священника Олега Стеняева, заключения религиоведов и психиатров, полагающих доктрину "свидетелей" "псевдохристианской" и выступающими за "депрограммирование" родителями, не одобряющими религиозный выбор своих детей.
Все это весьма печально. И не только в убогости правовых доводов прокурора дело. Это уже было, и не только в нашей истории. "Свидетели Иеговы" ┘подрывают основы национального единства" - это из указа Гитлера об их запрете 28 февраля 1933 года. "Свидетели Иеговы" не участвуют в выборах и праздниках немецкого народа" - выдержка из конкретного приговора, где наказанием стал концентрационный лагерь. Лиловый треугольник на груди заключенного выделял его так же, как желтая звезда, и "Свидетели Иеговы" - единственные официально признанные узники совести фашизма.
Сейчас прокурор отказывает "Свидетелям Иеговы" в праве быть частью российского поликонфессионального общества в свете Концепции национальной безопасности. Как тогда быть с тем, что, как и многих других советских людей, их эшелонами гнали в Сибирь, сажали в лагеря и тюрьмы, отбирали детей "за вовлеченность", что и сейчас является, по мнению прокурора, основанием к запрету деятельности "Свидетелей Иеговы". Вот выдержка из конкретного приговора: "Становясь членами организации иеговистов, трудящиеся оказываются поставленными в такое положение, при котором они не могут осуществлять и выполнять свои гражданские обязанности перед социалистическим обществом. Все члены секты не являются членами профсоюзной организации, а их дети не являются членами комсомольской и пионерской организаций. Члены секты не посещают кино, клубы, не выписывают периодическую литературу, чем изолировали себя от всякого культурного влияния". Как раз в дни начала процесса исполнилось 10 лет указу президента РФ, признающему "Свидетелей Иеговы" жертвами политических репрессий. Но прокурора не смутила тождественность обвинений. Правда, время мягче, и санкции тоже. Запретить деятельность, запретить литературу, ликвидировать общину - не сослать же и не расстрелять, в самом деле.
Я считаю, что этот процесс опасен для всего общества в целом, потому что вновь силовыми методами личность приводят к общему знаменателю. "Свидетели Иеговы" - многочисленная организация и привлекает общественное внимание. Но дело не только в них. Дело в наших традициях державного единомыслия, державного единоверия.
Дарья Гармоненко