Стоит ли Россия за хакерскими атаками на немецкие учреждения

Графика pixabay.com

По сообщению немецкого государственного информационного агентства Deutsche Welle, Ангела Меркель во время ответов на вопросы депутатов Бундестага в среду сделала жесткое заявление по России. Речь идет о последних сведениях об атаке российских хакеров на сети германского парламента в 2015 году. По данным немецких спецслужб, в ходе атаки была похищена электронная переписка из депутатского бюро канцлера. Меркель пригрозила Кремлю ответными мерами. 8 мая с еще более жестким заявлением по этому поводу выступила пока действующий глава правящей Христианско-демократической партии (ХДС) и министр обороны Аннегрет Крамп-Карренбауэр. В интервью агентству Reuters она заявила о нежелании России сделать шаг к налаживанию сотрудничества с Германией. С ее точки зрения, об этом говорят «противоречащая международному праву аннексия Крыма и война на востоке Украины, продолжающиеся кибератаки и кампании по дезинформации, а также нарушение договоров об атомном оружии».

На сегодня первостепенной заботой немецкого кабинета министров, судя по всему, являются хакерские атаки. И не исключено, что эта тема затрагивалась в ходе визита в среду в Берлин заместителя главы администрации президента РФ Дмитрия Козака, хотя в повестке переговоров и фигурировало урегулирование ситуации на востоке Украины.

Что касается хакерских атак, то, по словам Меркель, российская сторона применяет стратегию «гибридной войны», частью которой является «дезориентация» и «искажение фактов». Канцлер подтвердила слова своего министра обороны о том, что подобные инциденты мешают доверительному сотрудничеству.

Эксперты Федерального ведомства по уголовным делам (BKA) и Федерального ведомства по безопасности в сфере информационных технологий (BSI) частично реконструировали события пятилетней давности и пришли к выводу, что к похищению переписки могут быть причастны хакеры, связанные с Главным управлением Генштаба ВС России (бывшим ГРУ). В начале мая стало известно, что Федеральная прокуратура Германии выдала ордер на арест россиянина Дмитрия Бадина, которого немецкие правоохранители подозревают в кибератаке на Бундестаг. Его также разыскивает ФБР США как участника группы Fancy Bear, подозреваемой во вмешательстве в выборы в 2016-м.

Конечно, если какие-то частные хакеры пытались взломать серверы Бундестага, то к расследованию стоило привлечь и российских специалистов. Поскольку сегодня они залезают в карман канцлера, а завтра – в сейфы российских учреждений. Но об этом в немецких СМИ нет ни слова.

Впрочем, ведь любую хакерскую атаку можно рассматривать и под углом ведения электронного шпионажа. И в этом случае подозрения немецких правоохранительных органов могут быть, наверное, оправданы. Но ведь шпионажем в той или иной степени занимаются все государства. Даже союзники-американцы организовывали некоторое время назад прослушку телефона канцлера.

Давайте будем откровенны. В военной доктрине РФ прямо указывается, что Москва рассматривает как угрозу наращивание силового потенциала НАТО и наделение его глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приближение военной инфраструктуры стран альянса к границам России. Не секрет, что Германия является членом НАТО, на немецкой земле размещается американское ядерное оружие и что немецкие летчики должны будут в случае конфликта доставить его на российскую территорию. Другими словами, уничтожить определенное количество россиян. То есть действия военного и политического руководства Германии могут представлять опасность для существования. Поэтому получение информации о планах Германии в отношении России с учетом ее участия в НАТО, вероятно, должно являться заботой, если не головной болью российского руководства. Впрочем, и Германия располагает Федеральной разведывательной службой, и трудно себе представить, что ее представители не работают по российским объектам.

Поэтому перспектива развития дружественных отношений двух стран неизменно должна учитывать проблему членства Германии в НАТО и размещение американского ядерного оружия на немецкой земле. Каких-либо предложений по решению таких проблем Россия не получала, как и Советский Союз, хотя Москва и ставила подобные вопросы сначала перед Бонном, а потом перед Берлином, начиная с 1952 года.